Золушка для главы мафии (СИ) - Крэйг Даниэла

Просыпаюсь в пять утра и понимаю, что не хочу больше мучить себя кошмарами. Снимаю бинты, надеваю перчатки, как я и думала это адски больно, а мне в них еще работать, надеваю медицинскую маску, что бы скрыть разбитую губу и кровоподтек под ней, и направляюсь к Раисе Петровне.

Удивляюсь, когда наблюдаю её за рабочим местом в такую рань. Она замечает меня, и по её взгляду ясно, что она ждет объяснений. Я рассказываю, не пропуская не малейшей детали. Так мы проводим целый час, прерываемся мы, когда заходят горничные для получения работы.

И снова "день сурка" : встаю последней в линию из горничных. Сейчас Раиса Петровна будет раздавать номера.

Я не слушаю, до тех пора пока не называют мою фамилию.

— Катя, ты сегодня работаешь в 402.

— И всё? Я могу работать как обычно. — пытаюсь я отстоять свою работу.

— В этом нет необходимости. — совершенно спокойно произносит она и подмигивает мне.

Ха, как мне повезло, что я попала на работу именно к ней.

Я закончила достаточно быстро, несмотря на боль рук, которая увеличилась вдвое, из-за того что руки вспотели в перчатках и незажившая кожа рук прилипала к ним. Я даже пообедала со всеми в обед, набралась сил, а после отправилась работать дальше.

Сегодня был очень легкий день. Когда горничные пришли сдавать тележки, у Раисы Петровна зазвонил телефон и она попросила всех задержаться.

— Так, в Президентский требуют горничную, — я опустила голову, закрыла глаза и надеялась, чтобы выбрали не меня, — Соколовская, иди. — я облегченно выдохнула, а Соколовская запрыгала от счастья.

— С радостью. Катька, а он красивый? Ты же вчера там убиралась.

— Красивый. — сдавленно отвечаю.

И она начала прихорашиваться: поправлять волосы, приподнимать грудь, поднимать юбку платья.

Каждая из горничных пыталась понравиться богатому гостю, чтобы он увез её с собой. Все, кроме меня, я не хотела такой перспективы.

Она радостная убежала в Президентский, желая охмурить гостя, а я пошла к Раисе Петровне.

Буквально через семь минут вернулась разъяренная Соколовская, посмотрела на меня свирепым взглядом.

— И чем ты ему понравилась, дура да и только.

— В чем дело? — я не понимала её взгляда и слов.

— А вот в чем — красавчик из Президентского требует, чтобы пришла ты!

Зачем я ему понадобилась? Я не хочу идти, но выбора у меня нет.

Глава 7

Поднялась на последний этаж отеля, подошла к нужной двери, занесла руку, чтобы постучать и... Не смогла, так и осталась стоять. Спустя минуты три, я все же решилась и постучала в дверь — хуже, чем сейчас уже не будет, началась чёрная полоса в жизни, хотя она у меня и не прекращалась никогда.

— Войди, — услышала тот самый голос.

Открыла дверь и медленно прошла внутрь, обнаружила хозяина номера, стоящим у окна спиной ко мне.

— Садись, есть разговор. — прозвучало, как приговор.

— Я постою. — упрямо ответила я, подумав, что так я буду ближе к двери в случае чего.

Он повернулся, подняв бровь, и не спеша направился в мою сторону. Я опустила голову, закрыла глаза и начала часто дышать. Видимо он это заметил, потому что шаги прекратились, я все-таки подняла голову, он стоял в трёх шагах от меня.

— Почему ты меня боишься, разве я давал повод или может быть я настолько страшный? — невозмутимо поинтересовался он.

Глупо было сново отрицать, то что я его боюсь. Поэтому решила перейти сразу к делу.

— Зачем вы меня звали?

— Просто хотел поговорить, нам есть о чем. — что он имел в ввиду под словом "нам"? — Можешь снять маску и перчатки, работать ты сейчас не будешь.

Я понимала всю безнадежность ситуации, мне нельзя снимать ни то, ни другое.

— Тем не менее у меня есть работа после вас, — я врала, главное чтобы он этого не понял.

— Ночью? Ты ведь работала в дневную смену. — зачем он спрашивает?

— Такова работа горничных. Давайте ближе к делу. — я не смогу долго находиться с ним в одной комнате и я уже начинаю закипать, а дерзить ему мне ни в коем случае нельзя.

— И всё же я прошу снять вас маску и перчатки, так будет прошёл нам обоим.

Я не стала этого выполнять, лишь опустила голову. Ему это не понравилось, он сделал шаг ко мне, а я от него, мои руки задрожали, как это бывает обычно в стрессовой ситуации. Это не осталось без внимания.

— Катя, прошу, не бойся меня, я ничего тебе не сделаю. Просто сними уже эти чертовы вещи, пока это не сделал я.

— Я не могу. — это всё, что я смогла сказать.

— Я заплачу штраф, если в этом дело, — он понял меня неправильно.

Мне ничего не оставалось делать, как выполнить его просьбы.

Я начала снимать перчатки, и простонала от боли, они прилипли к коже и снимались вместе с ней. У меня не получится снять их в одиночку.

— Давай помогу, — мне было настолько больно, что я забыла о госте. Он куда то сходил, а потом направился ко мне и меня сново затрясло, — да что же это такое?! Не трясись, я всего лишь помогу тебе. — Он коснулся моей руки, а меня словно током ударило, какие у него нежные руки.

Я подняла голову и встретилась с ним взглядом, но не выдержала и отвела взгляд на руки. Он повел меня в сторону дивана, усадил на него, а сам сел рядом. Оказывается, он ходил за ножницами и теперь аккуратно разрезал перчатки.

— Ммм. — промычала от боли, когда он случайно коснулся кожи ножницами.

— Тшшш, прости, осталось совсем чуть-чуть. — как ему удавалось быть таким устрашающим и нежным одновременно? — Готово. У меня к тебе очень много вопросов: как ты получила эти ожоги? Почему надела эти перчатки на поврежденные руки? И наконец, зачем вышла на работу?

— Действительно много вопросов. Я всего лишь работала без перчаток, и средство разъело кожу, — я умолчала про то, что кто то сделал это умышленно, — а на работу не могла не выйти.

— Ладно, теперь позволь снять маску, — он потянулся к ней, а я отпрянула, это произошло на рефлексах, в связи с последними событиями, — если ты меня не боишься, то почему шарахаешься от всего? Или кто этому посодействовал?

Я испугалась, что он узнаёт правду и Никите не поздоровится, каким бы он ни был плохим, я не хотела поступать, как и он, через насилие. Хотя какое дело этому человеку до простой горничной и её проблем?

Воспользовавшись моментом, пока я задумалась, он все таки снял с меня маску, и увидел, то что я боялась показывать больше, чем руки.

— Что это? — грозно спросил он.

— Вчера, когда я работала, у меня закончился шампунь и я пошла за ним на склад, уже на месте резко выключился свет и я упала, ударившись губой о стул. — никогда не любила врать, но правду говорить не хотела.

— Ты сочиняй ближе к правде, Катя. Я не верю в эту историю. — я могла только промолчать. — Кто это сделал? Если ты не скажешь — наказаны будет все!

— Нет, не надо. Я скажу, — я была вынуждена рассказать правду, чтобы не пострадали невинные люди.

— В детдоме ты также всех защищала, но никогда не врала.

Я была в шоке от услышанного. Как?!

Глава 8

— Откуда вы знаете, что я из детдома? — я резко встала с дивана, что явно не понравилось незнакомцу.

Черт, я ведь даже имени его не знаю.

— Сядь. — прозвучал приказ, который подействовал бы на кого угодно, но не на меня.

— И не подумаю! Кто вы такой и откуда знаете информацию обо мне? — мой голос стал громче, а в его лице что то изменилось, но он прекрасно это скрывал.

Он схватил меня за запястье, не задевая ран, и резко дернул вниз, чтобы я снова оказалась на диване.

Значит, он не любит, когда его не слушаются. Прекрасно, значит буду делать всё в точности наоборот!

— Отпустите, я...

— Ярослав, — перебил он меня и внимательно наблюдал за моей реакцией.

— Кто это?

— Ярослав — это я. А про детдом я знаю, потому что мы были там вместе.

Следовательно, моя мысль о том, что не может быть такой богатый и влиятельный человек выходцем из детдома, была неправильной.