Строптивая сиротка для Айсберга - Мила Верта
Кудрявый, красивый на купидона похож. На большого такого подкаченного купидона. Весь в чёрном, футболка и джинсы, на загорелых руках витиеватые татуировки.
Никогда, таких красивых не видела. Хотя кого я могла видеть в интернате? Расстояние между мной и божком стремительно сокращается, успеваю только улыбнуться. Как этот кучерявый, вдруг с силой впечатывает меня в себя.
Это чё такое?
— Потанцуем? — улыбается качок.
От шока ни слова не могу проронить, пялюсь на него, а этот танцор диско берет мои руки и кладет себе на плечи, сжимает талию.
— Молчание знак согласия. — подмигивает.
Играет медляк, мы плавно движемся по танцполу среди других пар.
— Неожиданно, эм, мне вообще не до танцев, я спросить хотела. Может ты видел куда пересели два парня и девушка из-за вон того стола?
— Не видел, тебя, как зовут прекрасное виденье? — улыбается, глядя на меня сверху в низ, на его щеках появляются ямочки.
Это так мило, что невольно улыбаюсь в ответ.
— А тебя как?
— Кай.
— Серьезно? Это имя или прозвище?
— Хочешь, паспорт покажу? — играет бровями.
— Не надо, на слово поверю.
— А давай тогда ты будешь Герда? — выдыхает, чувствую запах алкоголя, но пахнет приятно.
Встречаемся взглядами. У купидона синие глазища и коровьи ресницы. Длиннющие, пушистые хочется потрогать их кончиками пальцев. Льняные кудри удивительно вписываются в образ брутала, делая его естественнее. Мол, все мы не идеальны, я вот кудрявый.
Улыбаюсь своим мыслям.
Кай тоже улыбается. Ну и имечко у него. Если не врёт, конечно. Хотя, ну конечно он врёт. Ну, какой он Кай? Антон небось или Валера.
Девчонки в интернате рассказывали, что в таких случаях представляются не своим именем, каждая вторая Наталья. Почему-то среди наших, это имя очень популярно.
— А я Наталья. — улыбаюсь в ответ.
— Ууу, правда? Тебе не идет, буду звать тебя Герда. Ты красивая такая, нереальная просто.
Шепчет мне на ухо лжеКай и ведёт своим носом по моей щеке. Сильные руки наглаживают мою спину, иногда сползая чуть ниже. Качок ссутуливается, чтоб быть со мной наравне и утыкается носом мне в шею.
— Мне нравится как ты пахнешь. — хрипло шепчет, прихватывая кожу губами.
По телу разбегаются мурашки, покрываюсь гусиной кожей. Мне тоже нравится, как он пахнет, чем-то теплым, и чуть горьковатым. Утыкаюсь носом ему в плечо, встаю на цыпочки, обнимаю за шею.
Сто лет не танцевала и не обнималась. Забыла как это приятно. Кончиками пальцев щекочу затылок, купидон начинает целовать мою шею. Я точно чувствую его язык. И это перебор, надо тормознуть его, но мне нравится, и не хочется его отталкивать.
Кошмар, конечно, обжимаюсь посреди клуба на глазах у всех с незнакомым парнем.
Но с другой стороны это ведь не совсем я, а лихая Наталья.
Так мы и танцуем. Медляк заканчивается и за ним начинается следующий. А мы всё танцуем, и это так естественно, само собой получается.
Я помню, что мне надо найти сестру и Вэберов, но отчего-то больше не тороплюсь. Наверняка они где-то рядом, а если нет, то какой смысл дёргаться?
Танцуем мы минут пятнадцать, и когда очередная песня заканчивается, НеКай тянет меня за руку.
— Пойдём. — соблазняет меня ямочками.
— Что? Куда ты меня тянешь?
— Тут слишком шумно, поболтаем, выпьем.
Это неправильно идти с ним. По-хорошему надо попрощаться и найти сестру. Но вместо этого я послушно семеню рядом.
НеКай тянет меня мимо дивана с его компанией.
— Айс, ты куда? — кричит нам вслед его друг.
Качок заводит меня в комнату. Здесь значительно тише, полумрак. Мини-бар, стол, диван.
— Это что за место? — оборачиваюсь на щелчок закрываемой двери.
Медленно идет ко мне, обнимает, запускает руки в волосы, перебирает пряди.
— Это приват кабинка, для тех, кто хочет немного тишины и уединения. У тебя шикарные волосы.
Уединения. Кровь наконец-то приливает к мозгам, и до меня доходит, что этот секси качок может оказаться маньяком. Извращенцем. Ну, или просто парнем, рассчитывающим на быстрый секс, не в шашки же играть мы сюда пришли. Он мне, конечно, понравился, но не настолько.
Между делом НеКай упирается лбом в мой и так смотрит, что мне становится не по себе. Я с ужасом понимаю, что не вижу его зрачков. Он под чем то?
— Кай, мне кажется я поторопилась с тобой уединиться. — шепчу облизывая пересохшие губы, ну потому что страшновато.
— Угу. — соглашается НеКай и начинает меня целовать.
Я теряюсь, не понимаю, что надо делать.
Качок целует меня в подбородок, нос, уголок губ. Осторожно лизнув, пробирается мне в рот. Целует нежно, неуверенно, выпрашивая ответную ласку. Толи от шока толи от неожиданной нежности, начинаю ему отвечать.
Я мало целовалась, и ни разу с таким, красавчиком. Наши языки сплетаются. Мне нравится его вкус. Запускаю руки в его кудри, подхватив под попу, НеКай усаживает меня на стол.
Прерывает поцелуй, шумно дышим, ошалело пялюсь на него.
— Это что сейчас было? — хриплю, еле ворочая языком.
— Сам не понял, повторим?
Вопрос риторический, потому что купидон оказался поцелуйным богом. И мы снова начинаем сосаться, как ненормальные.
Мне так вкусно, что я сама вламываюсь языком к нему в рот. Он стонет, поощряя меня, кайфует. Я в таком шоке от этого поцелуя, и вообще от всей ситуации, что буквально висну на нём.
НеКай так хорошо ощущается, большой, горячий, приятный на ощупь и обалденно пахнет. Ну и целуется, конечно, космически.
Поцелуй становится агрессивней, требовательней, а руки НеКая наглее. Он раздвигает мои колени и устраивается между ними, поглаживает колени, бедра, руки ползут под юбку.
Все заходит слишком далеко.
— Какая ты отзывчивая. Просто бомба, хочу тебя. — шепчет мне в губы и снова целует.
Господи ты боже, он меня хочет! И я хочу, свожу бёдра, понимаю, что ужасно мокрая. Никогда со мной такого не было. Так возбудиться от поцелуя, испытывать такие бешеные эмоции.
Но я просто не понимаю, что дальше? Как это вообще возможно? С первым встречным в клубе?!
НеКай мучает платье, сильные руки жадно щарят по мне, пытаясь отыскать молнию.
Стон срывается с моих губ и он жадно ловит его, возвращая мне с поцелуем. Надо, уже прям надо, тормозить. Но я чувствую себя такой взрослой, красивой и желанной, что мне сносит башню. Еще пять минуточек, пообнимаемся, немного поцелуемся и я сразу его оттолкну.
— Хочу, блять, хочу тебя, сожру сейчас. — хрипит.
И пока я торможу, этот купидон берет разбег под двести двадцать. Только йокаю, понимая, что он засосал меня в шею.
— Ты что
