Девочка, которую нельзя. Книга 2 - Стася Андриевская
— Руки свои от меня убрал! — словно услышав его мысли, упрямо просипела Славка. Она, в отличие от него, явно не собиралась довольствоваться одним разом. Ей по-юному безрассудно нужно было либо всё, либо ничего.
И в этот миг Гордеева внезапно осенило — словно выстрел в голову. Даже эрекция тут же пошла на спад, а в мозгу, моментально вытеснив страстную дурь, холодно и трезво, на ходу соединяясь в стройные логические цепочки, поползли мысли о деле.
Ну конечно! Новые обстоятельства с Жагровскими и ему позволяют скорректировать расклад. И пусть делать это вот так резко слишком рискованно, но иногда всё определяет удачный момент. Такой, как сейчас.
За те сорок минут, что понадобились на то, чтобы доехать до отеля, закончить дела и вернуться, он успел накидать новую стратегию. Имелись большие сомнения насчёт того, как воспримут её в Конторе, но и это было решаемо. Просто не сразу. Сейчас гораздо важнее удержать Славку, выбив при этом романтичную дурь из её головы. Пусть лучше ненавидит, но боится сделать шаг в сторону, чем витает во влюблённых облаках, готовая при этом в любой момент капризно сдёрнуть в туман.
Однако, вернувшись в коттедж, Гордеев обнаружил лишь злого, требующего объяснений Коломойца и предусмотрительно запертую снаружи, но пустую изнутри Славкину комнату с распахнутым окном…
Глава 2
— Лена, не трогай её ради бога, она может быть заразная… — донёсся до меня сквозь сон сдавленный шёпот.
— Да какая заразная, ты на ногти её посмотри, там такой маникюр, что закачаешься! — прошипел второй голос.
— Всё равно не трогай! Просто запри и вызови ментов!
Я распахнула глаза и упёрлась взглядом в стену с поплывшими от сырости обоями. За спиной осторожно скрипнула дверь и дважды щёлкнул замок. Твою мать, ну вот как можно было так крупно облажаться?
На этот то ли дачный, то ли жилой посёлок я набрела к третьему дню бегства. Специально шла исключительно пешком, избегая попуток и контактов с людьми, чтобы не давать ни малейшей зацепки тем, кто, возможно, станет меня искать.
Возможно? Ха! Сомнений в этом не было — это раз. И я уже и не знала, кого теперь больше опасаться Рагифа или Гордеева — это два. Радовало только, что ни тот, ни другой не будут искать официально. Во всяком случае, хотелось в это верить.
Вообще, из Клондайка я рванула по-буржуйски, на такси. Понимала, что Гордеев в любом случае весь автопарк перетрясёт. Как и то, что в поисках меня он обязательно заглянет и к Махе. Поэтому, имея фору всего лишь в жалкие считанные минуты, я не стала терять время и двинула к ней в первую очередь — она, так-то, всё ещё должна была мне за встречу с Коломойцем.
Но даже то чудо, что в такое горячее ночное времечко она оказалось дома, а не в каком-нибудь клубе, не принесло результата — Машка пошла в отказ, мол, сейчас денег нет, да и вообще встреча была не очень-то и встреча, ожидаемых последствий не принесла, и всё такое.
Я была на адреналине, в голове тикал таймер погони. Машкина манера соскакивать с обещаний и раньше-то дико злила, а теперь и вовсе… Словом, поцапались. И даже слегка подрались, когда я, на эмоциях, сгребла её за химо и, припечатав к стене, пригрозила кухонным ножом…
В итоге, вместо обещанных ста тысяч я получила пятьсот рублей наличкой — всё, что случайно завалялось в Машкином кошельке. Карты, по понятным причинам, меня не интересовали.
— Ты дура дикая… — промакивая пальцем расцарапанную щёку, шипела Маха, глядя, как я нагло перетряхиваю её гардероб в поисках чего-нибудь поприличнее той шёлковой пижамки, которая первой попалась под руку, когда я решилась бежать. — Доигралась? Прокатил тебя твой супер-секьюрити? А я предупреждала! На вот, — сама залезла на полку и вытащила мне брендовый псевдо-спортивный костюм. — Этот возьми. И кстати, если тебе прям реально бабки нужны, то могу подсказать, где взять. Никакого интима, платят хорошо, всё строго конфиденциально. Можно на постоянку, можно разово.
Я заинтересовалась. Но когда выяснилось, что речь идёт о девочке по вызову для клиентов «с особыми предпочтениями», которым не столько потрахаться, сколько поиздеваться и поунижать, я точно поняла, что не в деньгах счастье.
— Обойдусь, — сгребая в охапку то немногое, что можно было утащить из вечно пустого Машкиного холодильника, буркнула я. — Ладно, не поминай, как говорится, лихом. А этому гаду, когда заявится, передай, что я не любитель старпёров. И вообще, член у него слишком маленький, я предпочитаю побольше…
Следующие два дня я на износ уходила как можно дальше — в случайном направлении, по пересечённой местности и бездорожью. И надо сказать, что в этот раз не было так страшно, как три года назад. Тогда я не только впервые оказалась вне дома одна, но ещё и не могла смириться с мыслью что мамы больше нет, а единственный, у кого бы я могла искать защиты, мой отец — и есть главный источник проблем. Тогда мне казалось, земля под ногами проваливается, затягивая меня в бездну безысходности, а сейчас… Сейчас я мыслила трезво. Просчитывала наперёд свои действия, пыталась просчитать действия Гордеева. Может, дело в том, что хотя меня и раздирало от злости и обиды, но я его не боялась? Даже наоборот — это словно было противостоянием на уровне кто кого. И я чувствовала себя вполне уже взрослой девочкой, чтобы уделать эту сволочь, которая слишком много на себя взяла.
Розовый костюмчик со стразами был слишком заметным, тем более и Гордеев наверняка уже вытряс из Машки все подробности, поэтому в ближайшем же населённом пункте я украла с бельевой верёвки чьи-то джинсы и футболку — довольно поношенные и на несколько размеров больше меня, но выпендриваться не приходилось. А Машкин костюмчик променяла у какой-то алкашки на её поношенные кеды и полпакета сырой картошки с парой огурцов — всё съедобное, что у той нашлось.
Благодаря этой картошке от голода я не умирала — тем же вечером, устроившись на ночлег в небольшом пролеске, запекла её впрок и ела, когда начинало подводить живот. Однако к исходу третьего дня усталость всё равно взяла своё. Спать в полглаза под открытым небом, с комарами и постоянным ощущением, что в темноте кто-то подкрадывается — то ещё удовольствие, и я, предварительно долго присматриваясь
