Путь качка - Сара Ней
Кроме нее.
— Ты не можешь продолжать это делать.
— Что делать? — Я притворяюсь невежественным, высоко подняв голову, отдаю кассиру все свои товары, включая пустые обертки, и указываю на два бургера в руках Маленькой мисс Святоши. — И это тоже.
***
Чарли
Этот парень — самое нелепое существо, которое я когда-либо встречала. Упрямый. Грубый. Варварский.
Симпатичный — если вам нравится грубость и неотесанность.
И… у него милый южный акцент. Парень неплохо выглядит. Очевидно, откормленный кукурузой, скромный, честный деревенский парень.
Деревенщина?
Так что я не могу удержаться, чтобы не подколоть его по этому поводу, и это действительно заставляет мой желудок немного трепетать. Я встречала людей с Юга, но никогда с таким глубоким акцентом и никогда так ярко выраженным.
Звук такой протяжный, и мне это нравится.
Ненавижу этого парня.
Очевидно, его не учили хорошим манерам, а если и учили, то парень предпочитает ими не пользоваться. Или ему просто все равно. Я думала, мальчики с юга должны говорить «да, мэм», «нет, мэм» и «джентльмены»?
Мне плевать. Я посмеиваюсь про себя над собственным использованием южных выражений.
Лениво стою рядом с ним, держа в руках два бургера, которые урвала с гриля.
На меня накатывает волна вины за мои собственные манеры, которые были такими же плохими, как… его. Черт возьми! Он заставил меня полностью забыться, и мне стыдно, что я схватила оба бургера, не заботясь о том, кому они принадлежали, так одержимая желанием доказать свою точку зрения.
Фу.
Неандерталец достает бумажник из заднего кармана, вытаскивая наличные вместо студенческого билета.
— У тебя что нет карты питания? — спрашиваю я из любопытства и — признаю это — немного из язвительности и назойливости.
— Нет.
— Почему? — С моей стороны невежливо спрашивать. Может быть, он не может себе этого позволить. Или может быть, он никогда не ест в кампусе. Или может…
— Я играю в футбол. Обычно нам не приходится есть эту хрень, но я был в отчаянии.
Ну что ж.
— Эм… хорошо. — Я делаю паузу. — Что это вообще значит?
Парень поворачивает свое неуклюжее тело ко мне.
— Это значит, что у нас есть своя собственная столовая, где мы получаем потрясающую еду, а не эту бурду.
Я опускаю взгляд на «бурду» в моих руках. Два завернутых в фольгу бургера, ни соленых огурцов, ни лука, ничего. Я немного обижена, что он так пренебрежительно называет единственный вариант еды, который у меня есть в кампусе.
— Ну разве ты не особенный, — поддразниваю я, закатывая глаза, на этот раз так сильно, что это вызывает головокружение. Вау. Лучше следить за этим, иначе когда-нибудь глаза застрянут у меня на затылке. — И где находится это мифическое, волшебное место, где кормят немногих счастливчиков, которым удается там побывать?
— За стадионом.
Подождите, он что серьезно? У них действительно есть специальное место, где кормят студентов-спортсменов?
— Серьезно?
Парень не удостаивает меня взглядом, пока берет сдачу, предложенную кассиром. Девушка таращится на него широко раскрытыми глазами и слегка завороженно.
Фу, мерзко.
— Да, серьезно.
— И что там дают?
Он протягивает руку за бургером теперь, когда заплатил. Я шлепаю один из них ему на ладонь, втайне надеясь, что он немного раздавится.
— Ну, не знаю… всякое такое. Еду.
— Будь конкретнее. — Если он говорит, что наша столовая — полное дерьмо, ему лучше рассказать подробности.
— Салаты. Морепродукты. Паста. Постная курица и стейки.
Он рвет серебряную обертку на бургере, который только что выхватил у меня из рук, засовывает один конец в рот, откусывает и жует.
— Морепродукты? — Что за черт! — Серьезно?
— Ага.
Он растягивает слово, а у меня в животе все трепещет, несмотря на то, что парень полный грубиян.
И довольно высокий — по меньшей мере метр девяносто — с широкими плечами, широкой спиной… Я позволяю своему взгляду блуждать по его торсу, пока он жует свою еду, по его плоскому животу и толстой внутренней стороне бедер. На нем спортивные штаны, так что легко разглядеть форму его ног. Подтянутые. Сильные. Крупные.
Я уже это говорила?
Дерьмо.
Его футболка слишком обтягивающая и плохо сидит. Немного коротковата для его роста, но, похоже, ему наплевать на свою внешность. Абсолютно.
Его волосы немного растрепаны, стянуты сзади резинкой, пряди выбиваются вокруг лица. На подбородке длинная щетина.
Ему не мешало бы побриться.
Но…
«Это не мое дело».
Я не ищу парня, а если бы и искала, то это был бы не такой парень, как этот — высокомерный и оскорбительный, не уважающий никого.
Ладно, это в некотором роде ложь. Вообще-то мне бы действительно хотелось иметь парня. Ну, типа, я бы не разозлилась, если бы нашла его. Просто я пока не встречала никого, кто чувствовался бы «тем самым». Или того, кто чувствовался бы мистером Здесь-И-Сейчас, я тоже пока не нашла. Хотя готова сделать что-то непринужденное с нужным человеком, пока ко мне не подойдет кто-то особенный, предпочтительно в чистой рубашке и с бритым лицом.
Фыркаю, разворачивая свой собственный бутерброд. И почему я всегда такая придирчивая? Почему не могу просто повеселиться и пофлиртовать с первым встречным парнем?
Я не в отношениях уже два года. Мой парень с первого курса потерял интерес, когда вступил в братство и заинтересовался сестринским обществом, с которым они тусовались каждые выходные.
Без разницы. В любом случае, мне не нужен такой парень. Когда ты любишь кого-то, то не смотришь по сторонам — это та любовь, которую я ищу. Это та любовь, которую заслуживаю.
Так что на данный момент я одинока.
Оглядываю кафетерий и вижу парней, сидящих за столами или прислонившихся к стенам, разговаривающих с друзьями, и не обращаю внимания на надвигающееся ворчание рядом со мной.
— Не за что, — ворчит незнакомец, засовывая бумажник в карман своих спортивных брюк.
— Я должна благодарить парня, который украл мою еду? — удивляюсь вслух, откусывая кусочек своего бургера.
— Нет, ты должна поблагодарить человека, который заплатил за это.
Заплатил за это. Ох, уж этот акцент.
— Думаешь? — Мои размышления глубокомысленны. — Даже если ты украл первый?
— Ага.
— Хм. — Я жую. — Я не согласна.
Иду к двойным дверям, к выходу, оставляя его следовать за мной. Протискиваюсь, когда добираюсь до них, и выхожу на улицу.
Солнце светит мне в лицо, и я поднимаю лицо, греясь в лучах, пока ем свой бесплатный обед.
— Я не уйду, пока ты не воспользуешься своими манерами и не скажешь «спасибо».
Воспользуешься своими манерами. Боже, это очаровательно.
— Хорошо, — говорю я. — Пока.
Оставляю его стоять там, глядя мне вслед, и задаюсь вопросом, собирается ли он
