Игра не по правилам - Мария Суворова

Он такой спокойный, надежный как скала, а я такая хрупкая рядом с ним. До сих пор не понимаю, что послужило причиной его такого поведения, да мы ругались, ссорились, иногда дрались даже в пылу эмоций, но всегда мирились.

Я уехала почти сразу из города, поступила в другой вуз. Один раз попыталась с ним поговорить, не понимала, что же я такого сделала, за что он так со мной поступил.

Он был когда-то всем для меня, а теперь это чужой человек.

Кажется, я опять возвращаюсь в тот день. Я достаточно пострадала тогда, сейчас нужно брать себя в руки, он мне никто. Сейчас он мне не сможет сделать больно или как-то обидеть. Я успешная молодая женщина. Да, я пока не нашла свою судьбу, но обязательно встречу мужчину, с которым мне будет хорошо и который никогда не предаст меня, и буду самой счастливой на свете.

— Я думал ошибся, — слышу я знакомый до боли голос за спиной, — а нет, это ты..

Боковым зрением наблюдаю как Князев садится рядом за такой же высокий стол, заказывает виски. Между нами, несколько стульев, но он все равно слишком близок ко мне, это дезориентирует.

Я его не видела ни разу, слышала не так давно, что он стал генеральным какой-то компании. Он изменился, возмужал. Тогда он был парнем, очень привлекательным, но парнем. А сейчас передо мной мужчина, лев, победитель. Его широкие плечи и длинные ноги упакованы в дизайнерский костюм, а не в джинсы. Короткая аккуратная стрижка, щетина придает брутальности, он стал еще красивее. Его стальной взгляд сканируют меня, вешает ярлык, оценивают, и я почти ненавижу себя за то, что с такой жадностью рассматриваю его.

— Ну привет, конфетка, — говорит он давно забытое мое прозвище, — с каких пор сюда пускают святош типа тебя?

— Десять лет прошло, казалось должен поумнеть, а нет, ничего тебя не берет, — отвечаю, мы оба смотрим на мою ногу, платье такое короткое, что сейчас видна резинка чулков.

Титаническим усилием воли я не поправляю платье, выдерживаю его взгляд, от которого мурашки по всему телу. Многое меняется, но реакция моего тела на этого мужчину нет.

— А ты изменилась, — его голос стал тише и проникновеннее, я помню, как этот хрипловатый голос шептал мне на ушко признания, — стала еще красивее.

Из его уст это не звучит как комплимент, скорее издевательство. Мне хочется бежать, но я не могу оторвать взгляд от него.

— А ты нет, — беру бокал в руку и отворачиваюсь от него, рассматриваю разные бутылочки, мысленно выбираю ту, что по моему мнению покрепче, чтобы вмазать ему по голове, — только костюмчик лучше сидит.

Он усмехается и тоже отпивает свой напиток, я оборачиваюсь и вижу его девицу в компании мужчины по старше, вот же ненасытная, или она тут подрабатывает. Меня начинает подташнивать, одно дело незнакомые сексом занимаются. Другое, когда твой бывший, мужчина которого любила.

— Как бы это не было прискорбно, но ты по-прежнему в моем вкусе, — говорит, смотря на мою ногу, — поехали ко мне, вспомним молодость, ты была такая горячая.

У меня нет слов, он только что уже занимался сексом. Как ему не стыдно предлагать мне такое. Стук моего сердца, кажется, так сильно бьет по голове, что она забывает подумать, перед тем как сказать.

— Ты только что трахался в кустах, а теперь мне предлагаешь по старой памяти перепихнуться? — я в бешенстве, неужели я похожа на ту, что пойдет с первым встречным, даже если он бывший, — ты хоть руки то помыл?

Он смеется и, кажется, не удивлен, тем, что я сказала. Качает головой и даже кажется не обижается на меня.

— А я и забыл какая ты гадкая, — все еще смеясь говорит он.

— А я вспомнила какой ты кретин, — не смотря на него лезу в сумку, чтобы заплатить и уйти отсюда, с меня хватит этих развлечений. Убейте меня на месте если я когда-нибудь захочу к нему вернуться.

Хуже уже не могло быть, но из сумочки вместо денег вылетела его чертова фотография, хуже расклада уже не придумать. Я быстро опускаюсь со стула и беру фотографию, но Дима ее выхватывает и смотрит на свою фотографию. Пристрелите меня кто-нибудь.

— Ты носишь мою фотографию как оберег, — издевается он.

Я никак не могу найти чертовы деньги, мои руки трясутся из-за нервного перевозбуждения, вот что он подумает обо мне. Почему я не выкинула фотографию в урну?

Наконец расплачиваюсь с барменом и ничего не говоря иду в направлении выхода. Я скорее чувствую, чем слышу, что он идет рядом со мной.

Я так сильно его любила, но сейчас от того Димы мало что осталось. Он успешен, даже очень. Причём непонятно как ему удалось выстроить такой успешный бизнес, он всегда был умен, но, чтобы так. Он стал холеным, распущенным,опасным. Он точно не был тем добрым, душой компании, кем являлся в универе. Он стал еще красивее, богаче и жестче в разы.

— Ты стала носить туфли, — как я не старалась отстать от него, он с легкостью нагоняет меня, — тебе они очень идут.

— Отстань, — знаю, что не подействует, но надежда умирает последней.

— С каких пор ты стала следить за мной, — сделал он свой вывод, — не помню, чтобы ты таким занималась.

Он останавливает меня у самого выхода и повернув к себе лицом начинает рассматривать.

— Скажи честно тебя это возбуждает? — приблизил он свое лицо к моему очень близко, его дыхание чувствовалось на моем лице, а ноги позорно подкашивались, это закончится когда-нибудь, — я же знаю, что ты тоже этого хочешь, давай вспомним молодость.

Он предлагает ужасные вещи, он растоптал меня. Убил можно сказать, я так долго собирала себя по кускам.

— Кобелина ты Князев, — шиплю, — лучше ни с кем чем с тобой, понял?

Его глаза темнеют, теперь он не улыбается. Отступает от меня на шаг. Смотрит пару секунд