Помолчим? - Дарья Тоин
— Что?
- Строишь из себя недотрогу?
Удивлённо хлопаю глазами и перевожу взгляд на него… Стереть бы с лица это выражение. Какой он высокий всё-таки. Он же на самом деле симпатичный. Точнее… знающий об этом и наслаждающийся тем трепетом, что может вызвать его обманчивая внешность. Серые глаза, скулы, выверенные черты лица..
— Так и будешь молчать?
Кивнула.
— Запомни тогда ещё одно — если тебя кто-то преследует, надо драть со всех ног, а не стоять истуканом. — Говорит он, растягивая на лице явно не доброжелательную улыбку. — Дай свой телефон. — Вот ещё, а ключи.. — От квартиры, где деньги лежат? Можешь пока оставить себе. Но судя по всему, сбережений там нет, верно?
Вот же…
Собственно, а что я хотела-то, остановившись сейчас? Он похоже совсем ничего не понимает. Разворачиваюсь и ухожу. Но шагов через десять меня догоняют и нагло разворачивают за руку.
Выдергиваю ладонь, ощущая зашкаливающую от резкого притока крови пульсацию, рекошечащую в уши.
— Да что Вы себе..
Он ухмыляется, смакуя каждое брошенное слово.
— Ты. Мне. Понравилась.
Попятилась, уткнувшись в калитку из черных железных прутьев.
— Поэтому лучше дай телефон сама. Иначе залезу в личное дело. — Отстаньте, пожалуйста.
Снова улыбнулся и слегка приблизился ко мне.
— Я ещё даже не приставал. — Даже не думает взгляд поднять с губ. — Приходи во вторник, иначе буду сутками караулить. Договорились?
Точно! Ненормальный. И что делать? Упираться дальше? Нет, лучше просто кивнуть. Не стоит лишний раз его провоцировать.
Да, именно так. А теперь разворачиваемся и пытаемся открыть несчастную калитку. Тихо, спокойно, не дергаясь под его чёрствым взглядом. Просто доходим до двери спокойным шагом, ищем ключи, открываем подъезд, залетаем внутрь, не оборачиваясь и хватаемся наконец за перила у лестницы… Тихо. Спокойно. Такие подолгу не задерживаются, найдет себе цель интереснее, красивее и умнее и исчезнет. Всё закончится. Так что… тише. Не боимся. Рав.
Подъезд, кстати, тот же. За столько лет ничего не изменилось. Слишком много совпадений на один квадратный метр. Может, она же и снимает? Надо у Никиты спросить, вдруг знает что-нибудь.
Возвращаюсь к машине, о, я её даже не заблокировал, сажусь внутрь, раздражаясь от мысли, что снова сейчас задену защитой все эти дурацкие выбоины. Ну, сам знал, на что шёл, покупая машину с таким низким клиренсом.
Интересно, как быстро она сдастся и перестанет строить из себя не пойми что? Посмотрим.
Набираю номер друга, тот уже должен был освободиться. Из трубки почти сразу раздается:
— Эй, ты уехал что ли? Тут Леся про какую-то девушку рассказала..
На заднем плане кричит великий рассказчик: "Не какую-то, а Екатерину. И даже не думай, Равиль, на неё смотреть, Сансу спущу!"
Вот же рыжая ведьма. Грозится ещё пастью своей собачатины, что в первый день знакомства мне чуть… ой, да неважно, что она мне там чуть не откусила.
— Скоро буду. Никит, слушай, у тебя сестра на Красной жила, да?
— Ну?
— А Аня её ту квартиру сдаёт сейчас?
— Вроде. Она же как-то осенью ещё говорила, что студентку к себе пустила. Не помнишь? Хотя куда тебе…
"Студентку", значит… Ладно, разберусь.
— А что? Квартиры своей стало мало? — Острит счастливый будущий папаша, пока на заднем плане смеётся причина его вечно хорошего настроения.
— Да нет, просто мимо проезжал, вспомнил… Ладно, Ник, скоро буду. Спроси у своей, надо ей что-нибудь в магазине купить…
— Докторскую купи! — Выкрикнула Леська под разрастающийся смех лучшего друга. Ну, докторскую, так докторскую.
Отключился, выворачивая из закутков дворика этого дома, посещать который явно придется ещё далеко не раз.
— Значит, до вторника, Кать. Посмотрим, что ты из себя представляешь.
--
От автора:
за большинство суждений и действий Равиля (как настоящих, так и будущих) хочется себе руки оторвать. Но с этим ничего не поделать, Равиль: не благородный Олег из "Прошу, останься со мной", не неотступный Лекси из "Подари мне свое море", не добродушный Никита из "Ты нарвался!", не смышлёный Алекс из "Доверься мне", и даже не пробивной Рома из "Это всё ты!".
В нем переплетено всё в разных пропорциях, но также есть что-то своё. И не всегда это "что-то" будет совпадать с нашими ожиданиями. А Катя… узнаем по ходу истории, заканчивающей разросшийся цикл.
Спасибо за поддержку и внимание. Буду благодарна за обратную связь.
С любовью, Tooina
Первый вдох. Небольшой и неровный
Рав.
Долго оттягивал этот момент. Впрочем, как всегда. До последнего не хотел возвращаться домой. Собрал пару баров, совратил пару дам постарше себя, оставил их, завалился в пустой зал. Вспомнил, что Никитка женился и больше здесь не ночует. Хотел вызвонить Димку, но тот же женится в эту пятницу, и ему, черт возьми, не до старого друга, что с дуру бесится, как обычно.
Можно было бы заснуть в машине, но утром не хочется собирать свою спину по кусочкам, да и, если честно, где бы я не засыпал, итог будет один.
Куда бы я не уходил, где бы не забывался и у кого бы не ночевал, с собой я беру себя самого, а это похуже палёной водки.
Подъезжаю к старенькой трехэтажке, что пленные нацисты строили в середине прошлого века. Глушу мотор, выдыхаю, захлопнув дверь слишком громко. Здороваюсь с курящим у подъезда Сашкой, что в своих кругах величают «Гризли», обмениваюсь с ним парой фраз, захожу в темноту этого дома, пропитанного сыростью, гарью, как всегда — газом и толикой кошачьих испражнений. Забегаю на лестничную клетку, подхожу к двери. Подпираю её ногой, попадаю с третьего раза в замочную скважину, дёргаю за ручку.
Вхожу в тягостную темноту длинного коридора, скидываю с себя кросовки и сразу же разделываюсь с футболкой, стаскиваю штаны, запинаясь о ножку старого трельяжа, едва успевая схватиться за косяк вечно открытой двери ванной. Захожу внутрь, не включая свет стаскиваю носки, боксеры, включаю воду, залажу в это видавшее лучшие годы корыто. Ложусь и стараюсь сейчас отогнать желание утонуть и захлебнуться, вцепившись в изорванную шторку ванной. Вода медленно обволакивает каждую клетку, оставляя меня со своими мыслями. Единственное, на что я способен этой гребанной ночью — не слишком изящно подохнуть. Но и на это у меня не хватит силенок.
Задерживаю дыхание, вода всё поднимается и поднимается. Темная шевелюра уносится ввысь, поддаваясь ритму какого-то танца, я напрягаю костяшки и наконец закрываю глаза, отдаваясь гулу этого круговорота.
Прочь. Уходи. Исчезни. Выметайся.
Давай, мальчик, тони. Давай, мальчик, делай истошный вдох. Давай, хватайся пальцами за край ванной. Давай, мальчик, изгибайся. Ты
