Семьсот километров любви - Екатерина Дибривская
5. Питер
В первое мгновение я хочу рассмеяться, как удачной шутке. Но что-то подсказывает мне, что она не шутит.
– Арина?..
– Ты не думай, мне всё очень понравилось. Спасибо. Это было великолепно, – эмоционально произносит она. – Просто, думаю, так нам обоим будет проще. Чтобы избежать утреннего дискомфорта при виде друг друга.
Время что-то около шести утра. Вчера я, не задумываясь, поступил бы именно так с любой случайной девушкой. Я поступал так даже со своей постоянной любовницей, не обременяя себя и её вынужденным и заведомо провальным продолжением вполне удачного вечера. И я знаю, что должен поступить так с ней. Но всё во мне протестует. Я слишком устал, чтобы заниматься самокопанием и разбираться в неожиданных решениях, но в этот момент одно я знаю точно.
– Арин, не выдумывай, – сажусь и бегло целую её плечо. – Останься со мной.
– Ты уверен? – она серьёзно смотрит на меня.
Уверен ли я? На все сто. Хочу, проснувшись, снова заняться с ней сексом. А потом ещё раз – в душе.
– Я хочу, чтобы ты осталась.
Она улыбается, но глаза остаются серьёзными.
– Хорошо.
Я тяну её к себе, и мы оба устраиваемся удобнее. Тесно жму её к своему телу, зарываясь лицом в волосы, вдыхаю сладкий женский запах с цитрусовой ноткой и проваливаюсь в сон.
Утро выдаётся хмурым. По подоконнику стучат капли дождя, отбивая свой собственный ритм. В пустой постели холодно.
Туристочка после непродолжительных поисков обнаруживается в кухне. Она стоит у распахнутого окна в моей рубашке, накинутой на голое тело. Я подхожу сзади и обнимаю её.
– Дождь пошёл, – тихо говорит мне.
– Не любишь дождь? – не понимаю я.
– Я не брала зонт, – отвечает рассеянно.
От её трогательного вида и нелепых слов на моём лице расплывается улыбка.
– Это же Питер, Арин.
– Я всегда думала, что это глупости. Такая чудесная погода стояла... А тут – дождь.
Она накрывает мои руки своими. Её пальцы ледяные. Неосознанно прижимаю её сильнее, крепче, ближе к себе. Хочу отогреть.
– Совсем замёрзла, Арин, – бросаю с укором и закрываю окно. – Дался тебе этот дождь.
– Я планировала посмотреть город, – тоска в её голосе настолько искренняя, что я перестаю дышать.
Мысль, возникшая в моём сознании, пугает до чёртиков. Но другая мысль, пришедшая следом, оглушает, выбивая почву из-под моих ног.
– Я покажу тебе город, Арин. Просто скажи, что хочешь увидеть. Я отвезу тебя. И у меня есть зонт. Большой и надёжный. А если хочешь, мы просто поедем в пригород и будем ехать, пока дождь не прекратится...
Она напрягается, задумывается на мгновение, и я снова ловлю волну её напряжения. Мысленно умоляю её не отказываться. Потому что, если она скажет «нет», мне придётся её отпустить. И, если она уйдёт, я больше никогда её не увижу. Почему-то я уверен в этом.
– Хочу, Игорь, – тихо произносит девушка, расслабляясь в моих руках.
– Хорошо, – расслабляюсь и я и целую её висок.
Звучание моего имени на её губах мягкое, нежное. Мать всегда говорит, что моё имя под стать моему характеру: жёсткое и своенравное. Игорь Аркадьевич Щедрин. Слишком много «р». Но Арине удаётся смягчить его произношение. Думаю, потому что у неё самой достаточно твёрдое имя.
Задумавшись, я даже не сразу понимаю, что она продолжает говорить.
– Могу я попросить тебя, Игорь?..
– Конечно, – беспечно отзываюсь в ответ. – Проси.
Она отстраняется, поворачивается ко мне лицом и внимательно смотрит прямо мне в глаза.
– Обещай, что не влюбишься в меня.
6. Питер
Какая же она забавная, эта Арина! Цепляет своей трогательностью и наивностью. Ей точно тридцать? Разве можно в таком возрасте с таким серьёзным лицом говорить такие вещи случайному любовнику?
Да, я решил провести с ней выходной. Мне понравилось заниматься с ней сексом, девушка недурна собой, интересна в качестве собеседника. Почему нет?
Но влюбляться? Сейчас я уверен, что вообще никого не любил. Даже Маринку. А она, на секундочку, мать моих детей. И если уж я не смог найти в себе этого чувства по отношению к ней, то что уж говорить о моей новой знакомой! Я однозначно не планирую влюбляться в кого бы то ни было. О чём и говорю девушке.
– Это хорошо, – довольно улыбается она. – Я тоже обещаю не влюбляться в тебя, Игорь.
Я хочу ответить, что...
Всё становится неважным, потому что она встаёт на цыпочки и целует меня. Её холодные пальцы ласкают мою плоть, разжигая огонь безумного желания. Я закидываю её на плечо, и она смеётся. Её смех ласкает мою душу, пока она не охает и не затихает: я вставляю в неё пару пальцев. Она готова. Она хочет меня. Также сильно, как я желаю очутиться в чертогах её тесного рая.
Часа через полтора я увлекаю её в душ. Мы выпили по чашке кофе с невесть откуда взявшимися на полке кухонного шкафа круассанами. Возможно, я однажды купил их для детей или София принесла для себя.
Арина сидела, закинув ступни на меня, прижимая их к моему животу, потому что у неё замёрзли ноги. От каждого движения крохотных пальчиков с алыми блестящими ногтями я хотел стонать, потому что это оказалось невыносимо приятно и отзывалось спазмами в паху.
Под горячими струями воды Арина отогрелась. На щеках появился румянец, и она заразительно улыбалась. За последние десять часов я и сам улыбался больше, чем за прошедший год. С непривычки даже щёки разболелись.
Звонок в дверь сгоняет улыбку с моего лица. Кого чёрт принёс в это прекрасное время? Я никого
