Завод по производству облаков - Агата Санлайт
Просто в какой-то момент он склонился и накрыл мои губы своими, горячими и умелыми, раздвинул языком зубы, скользнув внутрь.
Меня охватила дрожь, ноги снова подкосились, и я инстинктивно обняла руками его шею, чтобы только не упасть.
– Какая ты… вкусная, – выдохнул Орлов между поцелуями. – Ты ведь не возражаешь, что я привел тебя сюда? Не сбежишь от меня?
Я замотала головой. Нет, конечно. Я и не думала бежать от своей мечты.
Но я и не думала, что мечты могут иметь последствия…
Жаркие прикосновения, бесконечные поцелуи... Я сходила с ума от того, что меня целует именно он. И хоть уже отчетливо понимала, чем все закончится, не хотела его останавливать.
Помню жаркое мужское дыхание везде-везде. Влажные, умелые поцелуи, игру языком на моей коже, такую, что у меня мурашки бегали по всему телу и хотелось постанывать от удовольствия.
Поцелуи в губы: взасос, до головокружения. От которых становилось уже все равно, что дальше. Главное, что сейчас и здесь.
Помню, как комната плыла в пьяном тумане любовной лихорадки. Как каждый миллиметр моего тела звенел и искрил электричеством.
И как мне хотелось, чтобы это не заканчивалось.
Это был мой первый опыт, первый мужчина, который так меня касался, видел меня без одежды.
Все женщины делятся на две категории: «я неотразима» и «я себе не нравлюсь». Так говорила моя бабушка. Я однозначно относилась ко второму типу. И в первую минуту, когда умелые мужские руки стянули тонкие лямки платья и затем его само – как чехол с зонтика, а потом вдруг – и белье, я даже прикрылась руками. Не знала куда смотреть. Только и вспоминала про свои острые коленки, слишком пухлые бедра, небольшой размер груди…
Я просто не знала, куда деваться от смущения.
– Ты сама не понимаешь, насколько красива, – сказал он с придыханием, с хрипотцой в голосе, от которой у меня все мысли из головы будто веником вымели. Я забыла о том, что еще секунду назад хотела провалиться сквозь землю.
Я только смотрела на Орлова.
Стало немного страшно, смущение огнем опалило щеки и шею. Подумалось: «Слава богу, что в комнате довольно темно и он не видит как я покраснела». Но мысль выветрилась из головы в то же мгновение, потому что Орлов сбросил брюки, боксеры и… взгляд как магнитом притянуло…
Я примерно представляла, что увижу. Но было так волнительно, меня аж дрожь пробрала. Я только глазела и хлопала ресницами, словно какая-нибудь дурочка.
Я никогда не видела мужчину без одежды!
– Да ты совсем еще девочка! Я и не думал, что мое тело так тебя смутит, – усмехнулся он, притягивая меня к себя за руки. – Не бойся!
Последнее он сказал так ласково, так… что у меня не оставалось шансов прекратить все это безумие. Остановиться и подумать, что творю.
Под спиной, где по-прежнему разгуливали мурашки, ощущалось шелковистое покрывало дивана. Орлов прижался ко мне всем своим телом, и я чувствовала его желание.
– Так я у тебя первый, оказывается? – хрипло прошептал он мне в ухо, поглаживая кожу на животе.
Я только глотала воздух, не в силах ответить.
– Д-да, – вырвалось из меня лишь через минуту.
Мое признание приостановило его, но совсем ненадолго.
– Не бойся, это вовсе не страшно, – повторил он, очертив пальцем контур моих губ. – Ты же хочешь попробовать?
Вместо ответа я обняла его голову и потянулась за новым поцелуем...
Тогда я ощутила еще много нового. Новый порыв смущения, когда просто оцепенела, жар, который вдруг сконцентрировался в животе и резко стек ниже. Я инстинктивно двинула бедрами, и Орлов тяжело выдохнул мне в шею. Снова целая толпа мурашек побежала вниз, закрутилась вдоль позвоночника, и меня словно сотни мелких иголочек пронзили.
Было так… приятно на грани полного погружения в ситуацию и отторжения.
И эта мысль «сдавать назад поздно» мелькнула в голове осколками раскаяния. Где-то во мне еще жила та скромная, тихая девочка, правильная и верящая в нарекания бабушки… Но у этой девочки еще никогда не было встречи с таким «принцем». Парнем, которого любая допустила бы до того, до чего эта девочка боялась его допустить.
Эмоции, ощущения и это жгуче-сладкое желание запретного плода затмили в моей голове последние возражения.
Мелькнула мысль «Неужели это все происходит со мной?» И меня окончательно смело потоком новых чувств и желаний.
Орлов приподнялся на руках и заглянул в глаза. Его голубые радужки сверкали и бликовали в лучах фонаря за окном. Завораживали. Мне всегда нравились голубоглазые принцы. А этот – особенно. Но со стороны, издалека. И теперь, когда мы вдруг оказались вместе, так близко, что еще ближе уже невозможно, у меня перегорели тормоза.
Иначе я это объяснить не могла.
И… финал. Мгновение острой и быстрой боли и несколько мгновений чего-то нового.
Не скажу, что мне было приятно. Нет. Не могу сказать, что испытала нечто невероятное, как пишут в женских романах. Но под конец я ощутила и дурманящее томление и желание снова чувствовать Орлова там, где еще не бывал ни один мужчина. И неожиданные, теплые волны внизу живота, по телу, спазмы, которые переходили в какое-то новое расслабление. Какого я еще не испытывала.
Это был мой первый опыт и мой первый раз.
И я ни разу ни о чем не пожалела. Девятнадцать – не тот возраст, когда можно сожалеть о подобном.
Вернее, пожалела. Но это длилось недолго. Потом я поняла – то, что подарил мне Орлов в эту ночь не предаст, не оставит и оно куда дороже всех мужиков на свете.
Ульяна
Наше время
Еще недавно мне казалось, общаюсь с тем же Сашкой Орловым. «Первым парнем на деревне». Но вот сейчас, когда они с моим сыном играли в карты, вернее играли мы все втроем, просто я уже вышла из кона, я видела совсем другого Сашку Орлова.
Или хотела видеть?
Спустя столько лет он еще будоражил воображение? Да нет, бред!
Но Орлов опять меня удивил…
… Мы вошли в домик, оставив собак резвиться в огороженном дворе. Они носились, отнимая друг у друга резиновую кость.
Обнаружилось, что обставлено внутри по высшему разряду. Ну просто шик-блеск, как выражалась бабушка.
Фотообои с видами природы на всех стенах настраивали на приятный лад. Мягкие паласы под ногами с невысоким ворсом щекотали стопы.
Плафоны в виде языков пламени, что вырываются из факелов, придавали помещению эдакий
