Невинная для грешника - Лина Манило
– Вы же почти голый! – зачем-то объявляю громко и нервно, а Марк отвечает мне взрывом хохота.
– Прости, знал бы, что ко мне гости пожалуют, обязательно напялил фрак. Или тебе больше понравилось, если бы совсем голым был?
– Хамить некрасиво, – бурчу, но Марк лишь пожимает плечами в ответ, всем своим видом показывая, в каком месте он видел моё мнение о своём поведении.
Плавно оттолкнувшись, отходит назад, освобождает проход. Господи, спасибо тебе, что его полотенце всё ещё плотно сидит на бёдрах.
Я пытаюсь выскочить из комнаты, но властное: "Стоять" пригвождает к месту. Намертво приклеивает.
– Ну что ещё? Я же всё объяснила!
– Ты милая девочка, и я бы с удовольствием посмотрел, что там под твоим платьицем, но верить людям на слово я давно уже не умею.
Марк нажимает какую-то кнопку на белой панельке у двери – как я её сразу не заметила? – и через мгновение оттуда доносится низкий мужской голос:
– Марк Романович? Что-то случилось?
В голосе сквозит учтивость и услужливость, и это лишний раз показывает, насколько в разных мирах мы обитаем. На разных орбитах крутимся. Моя мама, я, мужчина этот невидимый. А по ту сторону жизненных баррикад – Орловы. И Марк.
– Миша, скажи, в нашем доме шуршит девочка Марта? Ты в курсе?
– Кхм… да, Марк Романович, Анфиса Игоревна ведь распорядилась. Что-то не так? Какие-то проблемы?
– Нет-нет, Миша, всё отлично.
И снова нажимает крошечную кнопку, обрывая разговор, а я уже лопнуть от возмущения и обиды готова.
– Убедились, Марк Романович?
– Свободна, – усмехается и, кажется, теряет ко мне всяческий интерес.
Хватаю корзину с грязным бельём. Прижимаю к себе, стремительно иду к выходу из этой чёртовой комнаты, но на пороге зачем-то оборачиваюсь.
И ловлю взгляд Марка, брошенный через плечо, наглую усмешку на губах. А ещё в фокус зрения – совершенно случайно, клянусь! – попадают его голые ягодицы и летящее на пол полотенце.
Точно вам говорю: хам.
Глава 3 Марта
– Что-то ты долго, – мама щурится, сканирует меня взглядом.
В нём лёгкая тревога, смешанная с подозрением. А ещё мама очень бледная, и это тревожит уже меня. В последнее время в ней появилась слабость, которой я раньше никогда не замечала. Но она трудоголик, и на все мои просьбы обратиться всё-таки к врачу – хотя бы кардиограмму сделать или ещё что-то в этом роде – мама находит великое множество отговорок.
– Просто в той комнате очень большая кровать, – старательно прячу взгляд.
Почему я не рассказываю маме, что меня задержало? Кто меня задержал? Не знаю. У меня нет ответа на этот вопрос.
Но у меня ведь никогда не было от неё секретов, всякую мелочь с раннего детства вываливала, словно меня за язык кто-то дёргает. Но сейчас мне хочется сохранить произошедшее наверху в тайне.
По множеству причин.
– Так, неси тогда бельё в прачечную, а после пойди к бассейну, там нужно проверить, не лежит ли что-то забытое на столиках и ровно ли стоят шезлонги. Сделаешь?
– Само собой, – улыбаюсь, но мама, занятая чисткой столового серебра, уже думает о чём-то своём. Но внезапно всё-таки отвлекается на несколько мгновений, чтобы поведать сенсационную новость: – Ой, Марта, будь осторожнее. Оказывается, Марк Романович уже вернулся в город быстрее, чем ожидалось. Потому если столкнёшься с ним, просто поздоровайся и возвращайся. Не нужно тебе это.
Поздно, мама.
Мне хочется быть полезной, хочется отработать каждую копейку, которую пообещали заплатить – кстати, весьма круглую сумма для студентки. Стыдно ли, что деньги приходится зарабатывать таким образом? Нет.
Чтобы попасть в прачечную, нужно спуститься на нижний уровень этого роскошного дома. На технической лестнице сумрачно, внизу пахнет стиральным порошком, пылью и шумит огромный странного вида агрегат. То ли сердце отопительной системы, то ли ещё что-то – не разобрать. Но он огромный, на его “животе” сияет цифровая сенсорная панель, и мне хочется зажмуриться, до того он меня пугает.
Снова боюсь что-то разбить или повредить, потому бочком-бочком прохожу мимо стального монстра. Так, сгрузить бельё в нужную корзину, не перепутать цвета, оставить после себя аккуратные стопки, забрать метёлку для пыли и в темпе двигаться к последнему объекту моей миссии на сегодня – к бассейну.
Вот, всё-таки я молодец. Хвалю себя, пока пробираюсь обратно – так мне спокойнее, даже гудящий исполин больше не пугает. А инцидент наверху… теперь кажется, что это просто глупое недоразумение. Всё равно меня скоро тут не будет, и вряд ли такой важной персоне, как Марк Романович Орлов, есть дело до девочки Марты.
Интересно, какие девушки ему нравятся? Тьфу, зачем я вообще об этом думаю?! Глупости какие-то. Какие нравятся, такие и нравятся – вообще не моя проблема. И, слава Богу, никогда ею не будет.
Но задница у него красивая – двух мнений быть не может. Подумав об этом, начинаю глупо хихикать, и настроение моё улучшается. Я, конечно, немного их видела – голых мужских поп, – но филей Марка, уверена, даст сто очков вперёд любому другому.
Выбираюсь из зловещих тёмных подвалов дома Орловых и так, с широкой улыбкой на губах, сворачиваю к бассейну. Только и здесь мне нет никакого покоя, и предательский румянец заливает щёки, когда вижу напряжённую спину Марка. Он с голым торсом, в длинных серых плавательных шортах стоит на бортике, подняв руки, и через несколько секунд моей оторопи мягко и плавно пикирует в лазурную воду.
Он ныряет настолько эффектно и элегантно, даже брызг практически после себя не оставляет, и мне хочется восхищённо хлопать в ладоши. Честное слово, будто бы на олимпиаду попала. Но восторг быстро сменяется на испуг: Марк не всплывает.
Делаю несколько быстрых шагов к бассейну, чтобы лучше рассмотреть происходящее в его водах. Забываю напрочь обо всех своих обязанностях здесь. О том, что мне необходимо тихо и быстро управиться, быть свободной и ждать перевода на карту. Нет же, мне будто бы больше заняться нечем, как напряжённо ловить каждое движение сильного мускулистого тела, чьи контуры искажены преломлением света и тихой рябью воды.
Не утоп, хвала провидению.
Марк держится под водой, словно ему совершенно не нужен воздух. Ихтиандр, блин, напугал же! Но он не может этого знать, потому с равномерными усилиями выбрасывает руки-ноги, доплывает до противоположного бортика, хватается за него руками и играет мускулами на спине. С шумом отплёвывается, фырчит рассерженным котом, приглаживает широкими ладонями ставшие тёмными волосы назад. По плечам стекает вода, и я делаю шаг назад, пока
