Не время. Часть вторая - Дарья Данина
К чему он пришёл?
Здоровый секс - два раза в неделю, доктор Нойманн – четыре раза в неделю. Спортивный зал – пять раз в неделю. Зачастивший друг – раз в месяц на пару дней.
А продвижение??? Есть ли? Антон считает, что есть. А вот уважаемый Август говорит, что Горький мог бы стараться и лучше.
Напротив него вальяжно расселся Кирюха, обнимая двух красоток и перебрасываясь поцелуями то с одной, то с другой поочерёдно. Трёх цыпочек подцепили случайно. Услышав в очереди супермаркета русскую речь, Кир не растерялся и уже через пару часов они весёлой и дружной компанией отправились в один из модных ночных клубов Вены.
- Не хочешь уединиться? - Барышня на коленях незаметно для остальных спустила руку на его ширинку и провела ноготками по напряжённому паху. Зазывно улыбнулась, обнажая белые зубки и коснулась зубами его уха. – Я уже вся мокрая. – Трётся, как кошка.
Антон, преодолевая возбуждение и желание нагнуть её прямо здесь и при всех, поднимается сам, и помогает это сделать девушке.
- Здесь есть приватные комнатки. – Блондинка продолжает нашептывать ему на ухо. Он и так прекрасно знает, что здесь есть места для уединения. И желание поскорее присунуть, заставляет Горького почти тащить её за собой. Ноги девушки слегка заплетаются из-за высоких каблуков.
Добежав до сакральных комнат, брюнет на ходу впихнул охраннику купюры и затащил Анну, так кажется она представилась, за собой.
Хлопнув дверью, в одно мгновение повернул блондинку к себе спиной и прижал лицом к той же деревянной поверхности.
Она пискнула от неожиданности и дёрнулась, а парень лишь сильнее навалился.
- Не дёргайся. – Прямо в затылок, надавив предплечьем на её лопатки. – Расставь ноги и стой смирно.
И та подчинилась. Расставила ножки шире. Так, что и без того узкое и короткое платье задралось выше бёдер, оголяя молочную кожу ягодиц. Отвела попу назад и потёрлась о возбуждённую плоть парня.
Горький что-то прорычал и не медля больше ни минуты, достал из кармана презерватив, расстегнул ширинку и стащил брюки вместе с бельём.
Раскатал резинку по члену и рванулся вперёд, заполняя девушку до основания и выругался матом. Девка стонет и виляет задом, оттопыривая ягодицы ещё сильнее. Вколачивался бешено, срывая на блондинке злость, которую переваривал в себе весь вечер. Как выпил, так и понесло его. Снова в башке дом, снова она. Она со своим дружком. Трахаются там? Он убьёт их обоих, если это так. А ему? Ему можно. А ей нет. Почему? Потому что Горький так хочет. Потому что считает, что именно ТАК правильно. Сам себе объяснения логичного дать не может. Инстинкты. Желания. Это всегда было для него главным. Удовлетворять СВОИ потребности. У него их не так уж и много. Бабки, ребята, здоровый секс, Варя. А лучше всего – секс с Варей. Но за неимением последней, приходится справляться с этой задачей с помощью замены. Замена – так себе. Что эта блондинка, что Настя. Но это же лучше, чем ничего! Во всяком случае, для него.
От пришедших картин совокупления его Замухрышки с этим недоноском, брюнету несёт башню. Парень хватает девку за волосы и тянет на себя, заставляя ту прогнуться и запрокинуть голову назад, широко открыв губы, забитые искусственной гиалуроновой кислотой. Сучка хрипит и скребёт ногтями по двери и Горький перехватывает её за горло, чуть сжимая пальцы.
Даааа….
Насаживает её на свой налитый кровью член и закрывает глаза. Слышит влажные звуки и её неровное дыхание. Плывущая улыбка. Толчок за толчком, алчно сминая второй рукой влажное бедро девушки, вдалбливается и через пару минут с рыком кончает, вколачиваясь так, что блондинка кричит и впечатывается щекой в шершавую поверхность двери. Шмыгает носом.
Горький отталкивается от девки и стягивает презерватив, тут же откидывая его в сторону. Уберут… им здесь за это и платят.
Отходит на пару шагов от ослабевшей, но протрезвевшей девушки и застегивает брюки. Тёмная рубашка слегка помялась, и парень недовольно хмурится, пытаясь разгладить мелкие складки. Блять!
Достаёт из заднего кармана несколько купюр и запихивает блондинке в руку.
- Я немного помял тебя… ты уж прости. – Отодвигает не совсем удовлетворённую девчонку в сторону и открывает дверь. – Приведи себя в порядок. А то тушь размазалась. – Выходит и слышит в спину громкое «Мудак».
Глава 3
Отбросив телефон на мягкую подушку, Антон перевернулся на спину и открыл глаза окончательно. Яркое и тёплое солнце грело комнату, вызывая желание улыбнуться. И он улыбается. Сонно, лениво, сам себе. Или небу. Такому кристально голубому и сочному. Даже не смотря на то, что ночь была беспокойной и слишком длинной. Брюнет в общей сложности проспал шесть часов. А это, поверьте, ой, как много!
Приняв прохладный душ, Горький в ожидании такси, крутит трубку между длинными пальцами и зажимает в зубах сигарету. Едкий дым заполняет лёгкие до неприятной горечи во рту, а он тянет всё глубже. Смотрит на свой чемодан и слегка пинает его ногой.
Три недели. Всего лишь три недели и назад. Доктор Нойманн взял короткий отпуск, и отпустил парня на такие же небольшие каникулы. А для Антона эти каникулы – как огромный глоток чистейшего кислорода перед погружением в бездну.
Ни единая душа не знает, что Горький летит назад. Ни пацаны, ни родные. Ни даже она. А она в первую очередь не должна знать об этом. До определённого момента.
Телефон начинает вибрировать и брюнет, услышав о том, что автомобиль его ждёт, потушил сигарету и тихо выругался. Пора.
* * *
Чем большего ты ожидаешь, тем сильнее расстройство от неоправданных надежд.
Алекс так надеялся на эти выходные. Строил планы, расписал всё до минуты. Да он практически сценарий подготовил! И всё пошло наперекосяк буквально за один день до долгожданного уикенда.
Второй бармен слёг с аппендицитом в больницу, «А ты, Алексей, и так уже три отгула брал. Так что…» Противная рожа жеманного администратора не выходила из его головы и парень чертыхаясь, сплёвывает на мокрый асфальт. Вот урод!
Дождливый день ещё больше портит настроение. Варя задерживается в университете уже на полчаса. Сегодня у неё последний экзамен. И долгожданные каникулы. Его девочка всё сдаст. Она же умница. Почти отличница. Парень в ней не сомневается. Сам Алекс сессию закрыл, а на работе облом. Закон подлости никто и никогда не