Няня для дочки чемпиона - Тая Смоленская
Когда я пересекаю порог его номера, меня вдруг накрывает реальность. Мой парень вот так просто отдал меня другому мужчине. Даже не попытался что-то сделать, поторговаться, вырвать меня из чужих рук. И теперь никому не будет известно, что случится за дверями этой комнаты.
Тугой ком стает поперек горла. Я застываю у двери, не в силах пошевелиться.
Щелкает выключатель, комнату озаряет яркий свет. Я оборачиваюсь.
Руслан небрежно прислонился спиной к стене, он кажется абсолютно спокойным. В отличие от меня. Потому что неизвестность сводит с ума.
— Отойди и стань посередине комнаты, — приказывает он, склонив голову набок.
Я делаю несколько шагов вперед. Замираю. С силой прижимаю к груди сумочку. Сердце колотит словно сумасшедшее. От волнения даже не замечаю ничего вокруг. Лишь на окно краем глаза поглядываю в надежде, что рама не заперта.
— Снимай свое платье, — доносится до моих ушей, и меня бросает в жар.
Он выжидающе смотрит на меня, а я не двигаюсь. Не спешу выполнять его приказ.
— Я неясно выразился? — голос злой, нетерпеливый.
— То, что у вас денег и влияния больше, чем у меня, не дает вам права поступать со мной так, — гордо вскидываю подбородок.
— Ты, наверное, забылась, девочка. Но музыку здесь заказываю я. А теперь еще раз: снимай это платье, — медленно и с расстановкой произнес он. — И каблуки тоже. Выглядишь в этом словно дешевка.
От его слов становится неприятно. Стасу нравилось, как я одеваюсь. Мне, вообще-то, тоже. А на мнение этого Алмазова мне плевать, что ему и сообщаю, потеряв всякий страх.
— Ну простите, я не одна из ваших подчиненных, что ходят по офису, соблюдая дресс-код.
— Дресс-код? — Его бровь насмешливо выгибается. — По какому такому офису они у меня ходят, прости?
— Откуда мне знать? — мой голос срывается. Становится хриплым и тихим. — Вам виднее, где располагается ваш офис.
— И кем я, по-твоему, работаю в этом офисе?
Я пожимаю плечами. Разговор у нас странный выходит. Щекочет нервы.
— Владелец строительной компании? Банкир? Или просто бандит? На последнего похожи больше всего, — предполагаю я.
На минуту между нами повисает тишина, а потом Руслан начинает смеяться. Глухо, но искренне. Не отрывая от меня темных глаз.
— Ладно тебе, малыш. Хватит из себя дурочку строить, наверняка ведь давно поняла, кто я. Пялилась на меня всю игру и глазами пожирала.
Я давлюсь от такой наглости.
— Я вообще-то молилась, чтобы вы проиграли, но, видимо, в этой стране Бог русского языка не понимает.
Улыбка резко сходит с лица Руслана. Черты становятся жесткими и суровыми.
— Дура. Ты, вообще, понимаешь, в какие неприятности могла влипнуть из-за этого своего сосунка? — осаждает меня, повышая голос, и наступает на меня, сокращая между нами дистанцию. — Неужели деньги, которые он платит тебе, стоят твоей безопасности? Твое счастье, что ты понятия не имеешь, сколько исков от молоденьких девочек поступило на имя того человека, против которого играл твой мажорчик.
От его слов становится не по себе. Он останавливается передо мной так близко, что из моей груди выбивается весь воздух. Мои губы дрожат. Нервное напряжение доходит до пика. Я на грани истерики.
— Что у вас тут происходит? — внезапно доносится до нас незнакомый голос, а в комнате появляется еще один мужчина, что пугает меня до ужаса.
Только сейчас замечаю, что нахожусь в гостиной и здесь есть еще три двери. Наверняка это какой-то люкс не с одной спальней.
— С девушкой общаемся, не видишь, что ли? — раздраженно говорит Руслан.
— Если ты не забыл, у нас, вообще-то, проблемка нарисовалась. А ты какого-то черта решил привести на ночь бабу, чтобы расслабиться? — цокает языком тот.
— Ярослав, — голос Алмазова сочится предупреждающими нотками.
— Хорошо-хорошо, ухожу, но вы как-то потише здесь, окей? — хмыкает тот, а я отступаю назад. К окну. Пока все внимание Алмазова занимает этот незнакомец.
Он скрывается за дверью, взгляд Руслана возвращается ко мне, и я замираю. Силы резко меня покидают. Я готова упасть на пол, прямо на этот чертов белый коврик, и потерять сознание.
— Я сделал тебе одолжение, выиграв партию в карты. Надеюсь на ответную благодарность.
Паника. К горлу подступает тошнота. Я жмурюсь, делаю несколько глубоких вдохов. В ушах шумит. Он что-то говорит, но я почти не слышу.
— С детьми ладишь? — доносится до меня через звон в ушах.
Испуганно киваю в ответ, косясь на окна и планируя свой побег. Там балкон, и это все упрощает.
— Прекрасно. Завтра мой юрист подготовит все документы. В том числе договор о неразглашении. Хоть словом проболтаешься кому-то — вернешься туда, откуда тебя забрал. Поняла?
— Да, — выдавливаю из себя, все еще не понимая, о чем речь.
— Детская комната справа.
— Какая детская?
— Ты слушаешь, о чем я говорю тебе? Моей дочери нужна временная няня. И у тебя есть шанс подзаработать немного денег на обратный билет. Не тем способом, конечно, каким ты привыкла, но я заплачу не меньше, — криво усмехнулся он, смотря на меня колючим взглядом…
Глава 4. Вика
Я моргаю часто-часто. Смотрю на него расширенными глазами и пытаюсь понять, шутит он или нет.
— Няня? У вас есть дочь? — переспрашиваю я на всякий случай. Вдруг послышалось?
— Да. У меня есть дочь, — раздраженно бросает он. — А теперь сними это платье и иди в ванную, смой косметику. В таком виде к ребенку я тебя не пущу.
— Прямо здесь раздеваться?
Он тяжело выдыхает.
— Можешь здесь. Только учти: соблазнить меня не получится. Не в том я настроении.
— Да больно вы мне нужны. А, и кстати, тоже абсолютно не в моем вкусе, — фыркаю я, немного расслабившись.
О, спасибо, господи боже! Этот человек оказался не так плох, как я считала. Он всего лишь хочет, чтобы я присмотрела за его ребенком. Правда, непонятно, почему именно я, незнакомая девушка, которую он впервые увидел несколько часов назад.
— Так а что делать нужно? И куда подеялась прежняя няня? А где ваша жена? И почему вы не наймете кого-то из агентства? — обрадовавшись, что никто убивать меня не собирается, спрашиваю я.
— Я вижу, ты осмелела. Обратно захотела? — жестко осадил меня Руслан, и я заткнулась, напоминая себе, что этот мужчина все еще опасен.
— Нет. — Закусила губу изнутри.
— Прекрасно. Тебе нужно будет несколько дней посидеть с ребенком в номере. Покормить ее, поменять подгузник — не знаю, что там еще с детьми делают.
— Подгузник? Она что… эм… сколько ей? — напряглась я.
— Года еще нет. Есть какие-то проблемы?
Он посмотрел на меня так, что я поняла: если скажу, что
