Я тебя проучу - Лея Кейн
— Я догадался, — признается он, все так же неотрывно глядя на меня. Но настолько контрастно по сравнению с Богатыревым. Тот взглядом в лепешку раскатывает, Яр же успокаивает, убаюкивает. Нет в нем ни корысти, ни желания уничтожить. — Ты побледнела, когда увидела его.
Да, наверное, так и было. Я же ног чувствовать перестала.
Сглотнув, полностью разворачиваюсь к Ярославу и, двумя пальцами крутя его подарок на своей руке, виновато опускаю ресницы.
— Нам нужно серьезно поговорить, Яр.
В дверь за его спиной протискивается бухгалтерша. Увидев нас, становится мрачнее тучи и шипит:
— Я на вас жаловаться начну.
— Воспользуйтесь мужским… — бросает ей Яр через плечо. Пытается вспомнить ее имя-отчество, но безрезультатно. А ведь я предупреждала его, чтобы не привыкал к прозвищу — Мегера Калькуляторовна.
— Милена Каллистратовна, — подсказывает она, насупившись. — Почему бы вам не воспользоваться мужским? Сильная половина нашего офиса вроде бы равнодушна к вашей романтической активности. Даже не заметят вас рядом.
Спорить с бухгалтершей — это обречь себя на санкции.
Сдвинувшись с места, но по-прежнему не чувствуя ног, я обхожу эту крысу и выхожу из туалета. Яр послушно следует за мной — в лифт и на подземную парковку. Скорей бы закончили ремонт в нашем родном девятиэтажном здании. Достало ютиться в общем тесном пространстве, арендованном в бизнес-центре. Два месяца толкаемся задницами.
Щелкнув кнопкой на автобрелоке, открываю свою машину и залезаю на заднее сиденье. Как только Яр усаживается рядом и закрывает дверь, я выдыхаю. Здесь нас точно не потревожат. В худшем случае — новый гендиректор устроит взбучку за отлынивание от дел в рабочее время. Ну и черт с ним! Я и так уже боюсь, что не продержусь до возвращения в наш офис. Придется готовить резюме.
— Этот Богатырев — отец Саши, — произношу, не в силах взглянуть Ярославу в глаза. Смотрю в спинку переднего кресла и не знаю, как преподнести своему жениху мерзкую правду из прошлого. — Я никогда не рассказывала тебе о нем. Наши отношения были… специфическими. Я знала его всего неделю, потом он уехал и не давал о себе знать.
Замечаю, как Ярослав медленно откидывается на спинку кресла и поднимает лицо кверху. Пауза, в которую мне следует вставить проблему невыплаченного Богатыреву долга, затягивается. У меня язык к небу прилипает от одной только мысли признаться Ярославу, что Платон имеет право на мое тело. Как я скажу ему об этом? «Сорри, Яр, но я разочек с ним пересплю»? «Ничего личного, просто бизнес»? «Войди в мое положение, это чисто секс, а люблю я тебя»? Нормальный мужик меня на все четыре стороны пошлет за подобное. И правильно сделает.
— Он вернулся из-за вас? — первым нарушает молчание Яр.
Поднимаю лицо и смотрю в его потускневшие глаза.
— Утверждает, что нет.
— Тогда смысл паниковать? Вы ему не нужны. Он здесь ради бизнеса.
— Он поклялся, что отнимет нас у тебя, — произношу, затрясшись от силы этих страшных слов. — Он опасный человек, Яр. Он сумасшедший.
— Рита, — улыбается он, придвинувшись ко мне и пальцами погладив меня по щеке, — ты чего так распереживалась-то? Что он нам сделает? Убьет меня? Изнасилует тебя? Украдет нашу Сашулю?
От того, с какой теплотой он говорит о моей дочери, как о нашей, в груди ноюще щемит.
— Рит, тебе нечего бояться. Я вас никому не отдам. Хочет поиграть — пусть рискнет. Побороться? Так я тоже не пальцем деланный.
Гляжу в его открытые голубые глаза, и хочется разреветься, прижавшись к его груди. Если бы я встретила его раньше. Намного раньше, чем Дена. Не было бы в моей жизни ни подпольных казино, ни Богатырева, ни побега из родного города.
— Я тебя не заслуживаю, Яр, — шепчу, а у самой глаза слезами застилает.
— Рита, если тебе есть еще что рассказать, сделай это сейчас. Не держи в себе. Я все пойму.
От позора щеки огнем вспыхивают. Какого мнения он будет обо мне, когда узнает, какой дурой я была в браке с Королевым? Не сопротивляясь, отдала свое тело за его долги. Плюнув на самоуважение. Растоптав свою гордость. Но будет куда хуже, если Яр узнает об этом от Богатырева, а тот украсит свой рассказ видео-компроматом.
Набираю воздух в легкие, чтобы выложить все как на духу, но нас отвлекает стук по стеклу.
Обернувшись, вижу склонившегося к нам Афанасьевича.
— А ему-то что надо? — хмурится Яр.
Пожав плечами, приоткрываю дверь и сдвигаю ею коробку с вещами своего бывшего начальника.
— Хотите попрощаться, Анатолий Афанасьевич? — спрашиваю, скользнув взглядом по табличке, снятой с его двери и теперь возглавляющей коробку канцелярских принадлежностей.
— Маргарита Андреевна, — нервно озираясь, сипит он, — не могли бы вы уделить мне минуту вашего драгоценного внимания?
— Говорите, — отвечаю, но тому, очевидно, некомфортно от присутствия Ярослава.
— Наедине.
— У меня нет секретов от нашего старшего менеджера.
— Это вы потом решите, есть или нет у вас от него секреты, — тверже заявляет Афанасьевич. — А сейчас поднимите свою упругую попку с сиденья и уделите старику пару минут. Поверьте, то, что я хочу вам рассказать, касается вашей безопасности.
— Поговори с ним, Рит, — произносит Ярослав, открывая дверь со своей стороны. — Я вернусь в офис. Не задерживайся и ни о чем не переживай.
Я не заслуживаю такого жениха, как Ярослав. Смотрю на его удаляющуюся спину и чувствую себя злостной предательницей. Будто я уже ему изменила!
Зная, как Афанасьевич любит приукрашивать проблемы и раздувать из мухи слона, предполагаю, что безопасность касается не моей жизни, а моей карьеры. Видимо, кто-то точит на меня зуб и метит на мое место. Что, в общем-то, неудивительно.
Выйдя из машины, скрещиваю руки на груди. Успокоиться так и не вышло. Разговор с Ярославом еще не окончен. И мне только предстоит взглянуть ему в глаза, когда он узнает, какой дурой я была семь лет назад.
— Не нагнетайте, Анатолий Афанасьевич, — поторапливаю я его. — У меня слишком много дел.
— Не будет скоро никаких дел, — боязливо оглядываясь, шипит он. — Всему придет конец.
Я тяжело вздыхаю. Афанасьевич не раз угрожал нам, что без него компания загнется. Надеялся на нашу поддержку. Вот только человек он самовлюбленный, жадный и неуравновешенный. Никто из подчиненных ни на секунду не пожалел его, когда бывший гендиректор отказался продлевать с ним трудовой договор после его выхода на пенсию.
— Анатолий Афанасьевич, мне пора возвращаться к работе.
Схватив меня за руку, с силой сжимает пальцы, не пуская.
— Послушайте меня, Маргарита Андреевна. Это уже происходит. Началось.
— Что началось? — напрягаюсь я, подозревая, что у
