Босс без совести - Марина Весенняя
– Ты точно дебил! – Голос Максима Андреевича звучал задорно.
– Я дебил? Ты предложил эту идиотскую затею, а я – дебил? – Волк привычно рычал. Но рычал бодренько. Значит, жив и здоров, и мне можно выдохнуть и вернуться к себе. Раз уж Никиту не разрывает гневными тирадами по поводу способов меня уволить. Или прибить. Видать, одумался.
Уже развернулась, собираясь вернуться на свой этаж, когда услышала:
– Нет, а ты как думал? Взять нахрапом? Геля же – самая известная целка во всем курятнике, еще ни с кем в компании не засветилась…
Что? На губах зависла неловкая улыбка, стыд залил щеки. Нервный смешок так и застрял в горле. Уходить резко расхотелось. Стало интересно, что эти двое уродов скажут еще?
Подкралась к приоткрытой двери, достала телефон из кармана, проверила камеру – работает ли до сих пор.
Видать, мне мало приключений на сегодня. Но надо же собрать хоть немного компромата, если меня все равно уволят.
Осторожно просунув телефон в дверной проем, я оставила его на полу прижатым к стенке, а сама спряталась за углом. Там, в темноте, меня нельзя будет заметить, если братья Ворошиловы вдруг резко выйдут. Это явно лучше, чем сидеть под дверью и случайно столкнуться с Волком и его братом-кобелем.
Еще раз нервно хохотнула, представив такую картину: я под дверью подслушиваю, а кто-то из Ворошиловых эту дверь распахивает. Немая сцена. Меня затаскивают в кабинет. И уже прессуют сразу оба босса.
Ну уж нет. Пусть тут, в темном закутке, ни черта и не слышно, зато есть шанс посмотреть потом видео. Если не заметят съемку. Да даже если заметят. На телефоне пароль, и автозагрузка – в облако.
Скрестив пальцы, зажмурилась. Не знаю, зачем мне слушать о себе все это дерьмо. Но лучше знать всю гнусность, с которой столкнулась, чем еще раз обмануться в том, что от Ворошиловых можно ждать чего-то хорошего.
Глава 4
– А я почем знал? – Никита выбросил в урну рулон туалетной бумаги, полностью пропитанный кровью. – Я – не ты, курятник не окучиваю. Просто ткнул пальцем в девицу с самым проституточным именем. А эта стерва в меня нож воткнула!
Взрыв смеха Максима вновь накрыл кабинет.
– Я не могу, – хватаясь за живот, произнес младший Ворошилов. – Ты радуйся, что не по яйцам. И что нож тупой. Здесь царапина, а ты сопли развел.
Никита одарил брата тяжелым взглядом:
– Меняем уговор?
– Не-е-е-е, – Максим покачал головой. – Мы ударили по рукам. Никаких задних. Условия спора менять нельзя. Да и потом ты меня за идиота держишь? После того как ты мне победу практически на блюдечке отдал?
Никита захлопнул аптечку. Ногу перевязал бинтом, предварительно смазав какой-то мазью, и принялся раздеваться. На пол полетели порванные брюки, следом пиджак. Осмотрев рубашку, брюнет оставил ее на себе. Исчезнув из кадра, Волк появился вновь через несколько секунд со свежим костюмом в руках, прикрытым полиэтиленом.
– Иди к черту, – бросил он раздраженно младшему брату и начал одеваться. – Если бы все выгорело, ты бы уже переписывал на меня свою долю. И мы бы закончили весь этот балаган.
– Ага. Когда я останусь тут единственным боссом, повторяй себе эту фразу почаще. Ангелочек тебя теперь на пушечный выстрел к себе не подпустит.
– Кто она и кто я? – буркнул Никита, затягивая галстук.
– Что, так задело? – посмеялся Максим. – Тебя первый раз отшили?
– Она мне нож в ногу воткнула!!! – громогласно возопил Волк.
– Шрамы украшают мужчину, – спокойно заметил Максим. – А теперь извиняй – пойду подумаю, как эффектнее утереть тебе нос. – Блондин ехидно улыбнулся. – А ты можешь постоять в сторонке, посмотреть, как за дамами ухаживать надо, старичок. Твои-то подкаты типа «засосу и просуну», очевидно, вышли из моды.
– Боже, какой же ты отморозок…
– Отморозок, которому ты проспоришь фирму. Потому что уже сегодня малышка Ангелина поедет со мной в ресторан. Я утешу ее, рассказав, каким кретином бывает мой братик. А после девочка будет скакать на мне, пока ты – утирать слезки, прощаясь с фирмой. Черт, это так прекрасно, что я хотел бы заснять на видео свою победу… Может, чтобы не тратить лишнего времени, прямо сейчас признаешь поражение?
– Рано списываешь со счетов, – пригрозил Ворошилов-старший, направляясь к выходу из кабинета. – Сам говорил – никаких задних. Наивно думать, что недавашка раздвинет перед тобой ноги на первом свидании.
– Я не ты…
Я выключила видео и, выдернув наушники, отбросила их на стол. Меня одолело невероятное желание поскорее залезть под душ, чтобы отмыться от всего увиденного и услышанного. Дальше смотреть видео смысла не было. Братья-уроды вышли из кабинета и направились к лифту. Их подзуживания и улюлюканья в коридоре я и без того слышала.
Дождавшись, пока эти гаврики покинут этаж, я вышла из своего закутка, забрала телефон и спустилась к нам в «курятник» (как цинично они нарекли наш коллектив), воспользовавшись лестницей. Улучила несколько минут, изучила запись.
Уроды!
Просто слов нет.
Уроды!
Значит, если я не напиваюсь до беспамятства на корпоративах, то я «целка-недавашка»? А если дала от ворот поворот одному брату, то уже вечером буду утешаться в постели со вторым?
Зла не хватает! Поспорили они!
Да как можно спорить на то, чтобы переспать с женщиной?! Это кем же надо быть?!
Мало я Ворошилову врезала. Еще и жалеть вздумала.
«Кто я и кто она?» – вертелся в голове вопрос старшего. Типа «Я такой неотразимый и богатый, мне любая даст по щелчку пальцев»?!
Кобели.
И сволочи.
Поспорили они… Еще и имя у меня, оказывается, «проституточное»!
Обкорнала бы некоторые органы по самую глотку. Обоим. С особой жестокостью. Конечно, Волк повел себя как кретин, попытавшись меня завалить. Это было глупо и самонадеянно. Вроде неудачного экспромта. А вот младшенький целую стратегию разработал.
А если бы я не узнала про этот спор? Что? Меня бы
