Умеешь хранить секреты? (СИ) - Муравская Ирина

Глава 2. Вот и познакомились!

― А, Исаев! Как всегда опаздываем? ― поприветствовал его учитель, чем отвлёк внимание парня, разглядывающего Вишню. ― Какое оправдание сегодня? Переводил старушку через дорогу, тушил пожар, спас ребенка от наводнения?

― Роды у кошки принимал. Котята не нужны? ― весело ответил тот, протягивая ему подставку со стаканчиками. ― Ваш левый.

― Зелёный чай? Две ложки сахара? ― деловито уточнил преподаватель.

― Как всегда.

― Прекрасно, ― взятка была благосклонно принята. Ого, да тут свои наработанные схемы. ― Марш на место.

― Вас понял, ― Исаев с довольным видом проскочил на одинокую заднюю парту дальнего ряда, минуя тёмноволосую симпатичную девушку и куда менее привлекательную блондинку с вытянутым лицом. Издалека оно чем-то смахивало на, господи прости, выдру, хотя нельзя отрицать, несимпатичные черты сглаживала тонна макияжа и старательно уложенные в хвост локоны.

Темноволосая девица смущённо пригладила причёску, робко помахав парню. Блондинка же, извернувшись и не стесняясь, одарила его ослепительной улыбкой. Да такими флюидами можно сбить с ног и все кости переломать, честное слово! Однако обеих Исаев оставил без внимания. Так, разве что благосклонно кивнул в ответ. Шах и мат.

Урок продолжился, но Вишня теперь не могла спокойно сидеть. Пятую точку кололо иголками, будто она на дикобраза уселась. Пресловутое шило в заднице так и подмывало обернуться на последнюю парту, но Багрова держалась из последних сил. Однако минут через пятнадцать всё-таки не вытерпела, будь проклята бабская слабая воля, и осторожно глянула через плечо.

Исаев сидел в одиночку. На парте, на месте соседа лежал скейт. Сам парень, спрятавшись в капюшоне толстовки, что-то бездумно рисовал в тетрадном блоке, попутно попивая из стаканчика. Вероятно, кофе, судя по витающему по классу аромату.

Видимо Исаев почувствовал её взгляд, потому что в какой-то момент оторвался от занятия и встретился с ней глазами. Весёлые васильки горели смешинкой. Вишня ещё не успела сообразить, что застукана с поличным, а он, лукаво подмигнув ей, как ни в чём не бывало вернулся к записям, уже больше не поднимая головы.

Багрова с горящими багровыми щеками отвернулась, уткнувшись взглядом в парту и бездумно ковыряя багрового оттенка лак на ногтях. Боже, прости за тавтологию.

Спасительный звонок, вырывающий из сонной дрёмы, заставил учеников подорваться с места, игнорируя Виктора Геннадьевича, продолжавшего объяснять проблематику драмы пьесы “На дне”. Поняв, что это безнадёжно, он лишь напоследок крикнул светлым умам, чтобы они приличия ради открыли дома Горького и ознакомились с его творчеством, по которому на следующей неделе будет проведён тест. Правда вряд ли его кто-то услышал.

Девяносто восемь процентов учащихся тут были детки высокопоставленных шишек и богатых бизнесменов. С теми суммами, что за них платили родители, идеальные аттестаты были гарантированы каждому: есть знания, нет их. Вот никто особо и не запаривался.

Вишня, схватив сумку, в первых рядах ломанулась в общий коридор, правда не от желания сбежать от знаний, а чтобы не столкнуться с Исаевым. Понятно, что встречи было не избежать, но лучше позже, чем раньше.

Бабочка едва её нагнала на своих высоких плетённых босоножках с цветными ремешками.

― Куда ты так спешишь? Обожаешь физику?

Вишня поняла, что реально слишком загналась и притормозила.

― Нет. На самом деле ненавижу, ― призналась она. ― Просто хотела… м-м-м… ― Багрова бросила быстрый взгляд на скромную тетрадку на пружине в руках блондинки. ― Хотела вещи забросить в шкафчик. А то как лохушка с сумкой таскаюсь.

― Это да… Ой, в смысле нет, ― испугалась собственных слов Бабочка. ― Я про то, что, правда, нужно отнести. Пойдём, поищем твой.

Синие металлические шкафчики, выставленные в ряд вдоль длинного коридора первого этажа, очень напоминали стилистику американских школ. Впрочем, это неудивительно, так как школа изначально была выстроена с уклоном на запад. Половина выпускников, так или иначе, продолжила бы обучение заграницей, потому и упор тут делался соответствующий.

Соответственно, английский изучался здесь с куда большим требованием, чем родной русский. Как и весьма ответственно руководство учебного заведения подходило к разнообразию спортивных секций и творческих кружков.

Свободный шкафчик нашёлся без особых проблем. Из сумки была вытащена ручка и красивый блокнот с геометрическими узорами. Всё остальное Вишня бесцеремонно запихнула в глубокую полку.

Мимо ураганом пронёсся Исаев на скейте, ловко маневрируя между людским потоком.

― Кто он? ― проводив взглядом удаляющую спину, поинтересовалась Багрова.

― Кто? ― не поняла Бабочка. ― А-а-а… Это Марк… Он хороший. Всегда добрый ко мне. Да ко всем, кажется. Правда держится стороной. Столько лет с нами, а я редко вижу его в компаниях. Марк учится на бюджетке. Сам поступил, стипендию получает. У него семья какая-то небогатая, платно не потянет.

Бюджетное место в таком заведении ― это достойно. Школа ежегодно выставляет на конкурс не больше трёх таких позиций, и заполучить их задача не из простых. Нужно быть, может, и не вундеркиндом, но кем-то весьма одарённым.

― Хороший ― это хорошо… Есть шанс договориться, ― задумчиво отозвалась Вишня, покусывая внутреннюю часть щеки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍― Что?

― А? Нет, ничего. Пошли. Не хватало мне и на второй урок опоздать.

Час физики, затем два часа высшей математики ― уже одиночные, без параллельного класса, в котором, как оказалось, и учился Исаев. Так что на этот раз занятия прошли спокойно, Вишня даже смогла вникнуть в показательную и логарифмическую функции. Не сказать, что они ей особо нравились, конечно, но куда деваться: в конце концов, математика ― мать всех наук. Именно этот девиз висел над доской.

После четвёртого урока по графику шёл обед. Большая часть учеников высыпалась на улицу, на благоустроенную под открытым небом столовую. В школе имелась ещё и крытая зона, но сейчас там работали лишь повара у стойки с горячими блюдами. В тёплую солнечную погоду никому не хотелось тухнуть взаперти. Так что пока была возможность, народ наслаждался.

Из подвешенных на стенах колонок негромко играло радио, свежий ветерок приятно холодил щеки, забавлялся с волосами и сдувал салфетки с подносов, а круглые столики были практически все заняты. Самые прошаренные, те, кому не хватило места, устроились с обеденными боксами на коленях тут же, на бордюрах и кирпичном широком парапете.

Бабочка с Вишней тоже решили подышать осенним воздухом. Соблазненная запахами Багрова заказала в уличном кафетерии на колёсиках мокко. Лена попросила охлаждённый кофе со льдом, приветливо здороваясь с подходящими мимо одноклассниками, правда в ответ получала не более чем снисходительные кивки.

Но Бабочка, кажется, и не замечала этого, со всей искренностью интересуясь у ребят, как прошло их лето. Пробурчав что-то маловразумительное, те поспешно переключилась на якобы важные дела и делали ноги. Было заметно, что новая знакомая не пользовалась популярностью.

― Что за буйство красок? ― поинтересовалась Вишня, заприметив на парковке шумную девичью компанию, кучкующуюся возле синей спортивной машины. Крутых тачек на стоянке было полно. Богатенькие детки не парились такими условностями, как права и официальное разрешение садиться за руль после совершеннолетия.

― Ты о чём? А… ― та грустно размешала свой напиток трубочкой. ― Группа поддержки.

― Чирлидерши?

― Ага. Видишь блондинку с высоким хвостом? ― а вот и уже знакомая им барышня с лицом выдры, гордо восседающая на капоте спорткара. Видимо, её тачка. ― Это Кира. Она среди них главная. А вон там, ― кивок на дальний столик, за которым о чём-то громко переговаривалась и смеялась группа парней. ― Наша футбольная команда. В зелёной майке Олег, капитан.