Невинная для братьев (СИ) - Ермакова Александра Сергеевна "ermas"

Видимо, для неё эти жуткие вещи уже не в новинку. Или её знатно зомбировали, что теперь она не отличает чёрное от белого.

— Да вы*и же меня! — требует девчонка хриплым голосом. Низкий тембр, такой порочный, до кишок пробирающий, что внутри разворачивается странная воронка острого желания. — Ну же! Что смотришь… — ноги раздвигает, качает бёдрами. — Дай дозу, и е*и. Только много-о-о дай, — стонет словно уже кайф ловит, — чтобы сдохла, — переходит на истеричный смех.

— Чшш, — склоняюсь, но не для того, чтобы поцеловать, или воспользоваться предложенным. Я её одеялом накрываю вместо того чтобы заголить.

— Тварь! — визжит незнакомка, когда понимает, что не добивается желаемого.

— Ди, бл*, ты где? — воплю, чуть ли не срывая голос и пытаясь девчонку усмирить, нажимая на плечи и телом налегая, иначе суставы вывихнет, да поранится.

— Что? — запыхавшись, врывается в комнату Ди.

— Ей совсем нехорошо, — чеканю бегло, — она уже запястья поранила о верёвки, вон смотри, кровят, — торопливо объясняю, и Ди бросается исправить недосмотр.

О, Дева Мария, дай мне сил…

Леон Кортес

С тех пор как Фрида сбежала, не знаю покоя. Я не крушу дом, не караю всех, кто подвернётся под руку, но я зол… Нет, мать его, я в бешенстве. И если её не найдут в кратчайшие сроки, полетят головы…

Она унизила меня своим побегом. Сделала посмешищем перед моими людьми, а ведь я для неё был готов на многое.

Разве это не то самое настоящее… большое чувство? ЛЮБОВЬ!

Где, су*а, благодарность? Я ведь к её ногам был готов деньги и драгоценности кидать. Мир склонить! Если бы она пожелала, любое образование, работа…

Из тысячи дырок выбрал ЕЁ!

Ещё в Испании, увидев раз, понял, что она будет моей… Каждый день последние три года мне присылали её фотографии, составляли на неё подробное досье, заманивали в её сети и давали понять как она совершенна.

Я подсел на неё, как она на ЯД, ждал новой дозы, новых фото. Да, за её отцом следили и я не мог не обратить внимания на эту крошку с огромными глазами и прекрасным телом.

Что зацепило?

Даже имея совершенную внешность… она не имела поклонников. Совершенно чиста, невинна. Не давала повода для ревности, никогда. Скромные наряды, скромное поведение. Всем кто смотрел в её сторону — вежливо отказывала. Даже друзей-мужчин избегала, я это ЗНАЛ. И меня будоражила мысль, что стану для неё во всём первым. Её даже не целовали в щёку… последние полтора года слежка уже была капитальной, а в день её восемнадцатилетия я уже знал, что дни до нашего воссоединения сочтены.

Дура, я бы мир к её ногам прогнул и сломал, если бы пожелала…

Но она сама выбрала себе участь. Сопротивлялась, кусалась, плевалась, угрожала… Мне было проще посадить её на Яд. От него все сговорчивые и доступные.

И Фрида такой была.

Я так думал…

СУ*А! Прикидывалась…

Поняла, что я люблю и голову мне морочила. Надо было её тра*ть с особой жестокостью, как других. Тогда бы она уже не рыпалась. А я свято хранил её до брака. Других тра*л, чтобы ОНА мне потом доставила стократ ярче удовольствие.

Я готовил её к счастью быть МОЕЙ!

Говорил, как желал бы её иметь. Бабам же нравится, когда мужики в подробностях расписывают, что хотели бы с ними сделать.

И я, мать его, перед этой дрянью сердце обнажал!

Душу распахивал… Признавался Фриде, тайные мысли изливал.

Меня от похоти трясло, член сводило от перевозбуждения, но я терпел! А эта су*а сбежала! Из моего дома! Из крепости, откуда даже птичка без дозволения не может выпорхнуть. Куда и паук не проберётся!

И этим меня, су*а, чуть не убила. Я ведь её собственноручно готовил к свадьбе… едва не вылизывал, как хотел…

Ёрзнул в кресле, нервно поправив окрепший член, бугрящий штаны, проскрипел зубами от ярости:

— Дай мне девку какую-нибудь, — бросил Диего, вальяжно развалившемуся на диване перед журнальным столиком в моём зале. — Лучше двух…

— Сюда? — уточняет Лопес, оторвавшись от телефона.

— Ко мне, — бурчу, опять прокручивая мысль, как бы вые*л Фриду, но довольствоваться приходится малым.

Глава 3

Леон Кортес

В комнате уже ждут две девки.

Об тихие, латиноамериканочки. Европеек тут не найти, но я не привередлив, главное внешнее сходство, а рты я им найду как закрыть. Меня завидев, тотчас оголяются: бретельки тянут, позволяя тонким сарафанчикам осесть на пол.

— Её целуй, — велю медленно раздеваясь и следя за девчонками. Они несмело друг на друга смотрят, но свои блядский игры начинают. Робкие поцелуи переходят в более страстные и глубокие.

Все они одинаковые, строят из себя… святость, а на деле — шалавы развратные, су*и грязные и похотливые. И эти подтверждают мои мысли. Стягиваю футболку, вожусь с ремнём брюк, пристально наблюдая за разворачивающимся горячим зрелищем.

У баб всегда одна активней другой, и я терпеливо жду, когда она проявит себя. Член свой по длине глажу, и смотрю на юные тела, что трутся друг о друга.

Кошки похотливые, стеснительные только, пока до дела не доходит, а как входят во вкус, вся их сущность наружу выползает.

Когда более высокая и грудастая начинает ласкать подругу, я присоединяюсь, толкаю их на постель:

— Продолжайте, — рычу, дёргая активную задом к себе. Ставлю раком, грубовато в спину нажимая, чтобы прогнулась и щели свои удобнее подставила. — Лижи её, — звонко ударил по округлой ягодице, жадно следя за лёгким колыханием долек. И пока девка вылизывает другую, отхлёстваю зад частыми шлепками, любуясь как кожа краской наливается. Плюю на ладонь, смазывая обе щели и вхожу в первую попавшуюся, придержав за бедро и за загривок к себе прогибая.

Деру обе щели недолго, возбуждение хоть и предельное, а спуск все на наступает. Меняю позу и заваливаюсь на постель — пусть сосут. Вдвоём! Обоих за волосы держу и словно колонку водонапорную качаю, требуя ртам на члене меняться, пока интуитивно, не останавливаюсь на том, в котором мне больше нравится.

Смотрю внимательно, наслаждаюсь, как суч*а член заглатывает… Но когда и этого мало, не хватает ощущений, я вторую толкаю чуть ниже, позволяя мне мошонку ласкать, а сам жадно слежу за ртом, в котором так влажно и горячо моему пульсирующему члену.

— Соси, су*а! Ещё, — грубее и жестче толкаю на него голову девки. Я занят своими желаниями, мне нужно удовольствие. Мне, мать его, нужна разрядка!

И только когда представляю на их месте Фриду: гордую, наглую, не такую услужливую, как они, а она по-другому смотрится, — заставляю фантазию мне подчиниться, и в ней дерзкая испанка увлечена моим членом. Она течёт от того, что я позволяю ей ко мне прикасаться. ЕГО КАСАТЬСЯ! И вот она постанывает, проводя языком по все длине… потом головку облизывает, играет, постукивая по ней языком, а затем причмокивая, усиленно сосёт.

Хочу её!

Су*у эту!

Одержим я ей!

И пока не заполучу, не успокоюсь!

Зло девку на член ртом насаживаю, вбиваясь по самые яйца и до самой глотки… Она мычит, брыкается, но я продолжаю еб*ть её рот, пока наконец не наступает долгожданная разрядка. За волосы отрываю от ствола и, в два движения кончаю на её лицо, постукивая головкой по приоткрытому рту.

Держу девку, пока полностью не изливаюсь.

— Ты не достойна сперму мою глотать, — принебрежительно отшвыриваю прочь и с неприязню отпинываю другую: — Вон пошли! — мерзота. Ничего в них нет… И только дверь за су*ми закрывается, рычу в пустоту комнаты:

— Я вы*у тебя посмертно, Фрида!

Фрида

Не знаю сколько я здесь. Не знаю, сколько уже привязана, как и обычно, к койке. Но цепной пёс рядом… Этот странный мужчина… напротив в кресле… спит. Я его рассматриваю долго, пытаясь понять, что он из себя представляет, разгадать, почему он со мной возится.