Дженет Таннер - Обман и желание
Увидеть людей, играющих в крикет, было просто мистикой. Словно в оживленнейшей части города собственной жизнью жила зеленеющая деревушка, фрагмент из сказки, не совсем подходящей для этого безумного мира. Девчонки в мини-юбках, гуляющие под солнышком, показались Мэгги зрительницами. Она приободрилась: здесь намечается игра, а Майк является главным тренером, значит, он все еще должен быть в школе.
Мэгги оставила машину на асфальтированной прямоугольной площадке и направилась прямо к игровому полю, раздумывая, что делать, если Майк окажется судьей матча. Крикетный матч может продолжаться несколько часов, и нельзя будет прервать его. Но, подойдя ближе к полю, она сразу же узнала Майка в стоящем под навесом мужчине в спортивном костюме.
Захваченный игрой, он ее не заметил до тех пор, пока она не тронула его за руку.
— Мэгги? Что ты здесь делаешь?
— Майк! Слава Богу, ты еще не ушел! Мне обязательно надо переговорить с тобой.
— Почему? Что случилось?
Она торопливо поделилась с ним своим открытием.
— В последний раз машину вела не она, Майк. Ей бы ни за что не достать до педалей. Кто бы ни припарковал машину у станции, бьюсь об заклад, это не Роза.
— Ты уверена, что сиденье не отодвинулось, когда ты садилась в машину? — потерянно спросил он.
— Не думаю. Уверена, я бы это заметила, Майк. Думаю, стоит сообщить в полицию.
— Разве ты еще этого не сделала?
— Нет. Единственное, о чем я думала, как поскорее рассказать все тебе. Ведь это многое меняет, не так ли? Это весьма веское доказательство. Может, в полиции отнесутся к нему со вниманием? Я не нашла в машине ничего, указывающего, кто же был за рулем, но, думаю, их опытные люди смогут в этом разобраться. Как ты считаешь? А тот факт, что машина стоит у станции, очень подозрителен.
— Что значит «подозрителен»?
— Кто-то хочет заставить нас думать, что Роза просто уехала куда-то на поезде. Я боюсь, Майк.
— Успокойся.
Он взял ее за руку. Она не отдернула свою.
— Я не могу чувствовать себя спокойно. Чем больше деталей обнаруживается, тем тверже моя уверенность, что с ней приключилось несчастье. Брендан…
— Ты полагаешь, Брендан причастен к этому?
— Ну да. От него можно ожидать всего что угодно, и я прекрасно знаю, как Роза боялась его. Брендан высокого роста, поэтому для него положение сиденья вполне бы подошло. Затем, на заднем сиденье лежал шелковый шарфик. И есть еще один момент, о котором я тебе не стала говорить. Как сообщил Брендан, он видел Розу несколько недель тому назад в Кливдоне… с каким-то мужчиной.
Она почувствовала, как дрогнули его пальцы, и поняла, что Майк разволновался.
— Мужчина?
— Так он сказал, но я не знаю, стоит ли ему верить. Он мог солгать, лишь бы отвести подозрение от себя. Думаю, нам стоит поехать в полицию, Майк, и выложить им все наши улики. Мне кажется…
Жуткий гвалт на крикетном поле заставил их обернуться. Одного из игроков дисквалифицировали, и он не скупился на резкости и грубости в адрес публики.
— Слушай, Мэгги, я не могу сейчас продолжать разговор. Предоставь все мне. Я позвоню в полицию. Если захочешь, то позвони мне после того, как вернешься от Дины Маршалл.
— Честно говоря, у меня нет номера твоего телефона.
— Как так? У тебя нет… Она достала ежедневник и карандаш, а он написал номер своего телефона и отдал ей. — Ты позвонишь мне, Мэгги. Хорошо?
Он сжал ей руку и отвернулся, а она тоскливо посмотрела ему в спину, как бы прося побыть с нею чуть подольше, будто его присутствие могло развеять все ее кошмары. Она знала, что это глупо, что Майк так же беспомощен, как и она, а продолжать беседу бессмысленно. Разве для того, чтобы почувствовать облегчение от обмена мнениями и опасениями? А может, еще для чего-то? Когда Мэгги сделала свое тревожное открытие, первым, о ком она подумала и с кем хотела поделиться, был Майк. Ведь она запросто могла отправиться прямо в полицию и… но нет, она сломя голову помчалась к нему. Почему? Неужели за ее волнением кроется нечто большее? Может, ей просто-напросто хотелось увидеть Майка?
Мысль эта разбередила душу, рождая чувство вины и смятение. Мэгги повесила сумку на плечо, повернулась и направилась к машине.
Майк разобрался со счетом, кратко обсудил ход матча с тренером другой команды-участницы и вернулся на свое место дальше наблюдать за игрой. Но мысли его были теперь далеко отсюда, если только они были здесь прежде. Он думал лишь о том, что сообщила ему Мэгги.
Несомненно, сдвинутое сиденье в машине Розы заставляло его тревожиться. Замечание Мэгги вполне справедливо: он помнил, что сиденье всегда располагалось очень близко к рулю. Изредка он водил Розину машину, и ему всегда приходилось отодвигать кресло далеко назад, чтобы уместить свои длинные ноги. Возможен и такой вариант, что сиденье откатилось назад, когда Мэгги осматривала машину, но она бы наверняка заметила это.
Итак, если машину вела и припарковала не Роза, то кто же? Мэгги подозревала Брендана, но Майк не хотел в это верить. Его бедное воображение и логический ум не воспринимали догадку о том, что мужчине вдруг взбрело в голову навредить бывшей жене сейчас, когда прошло так много времени с момента их развода. Но нельзя было не принимать во внимание и еще одно — шарфик, найденный Мэгги в его квартире, этот факт делал предположение Мэгги реальным. Если это именно тот самый шарфик, который она послала Розе ко дню рождения, то, соответственно, Брендан лгал, говоря, что не виделся с Розой после Рождества. А то, что он сказал кроме этого, наверняка правда. Он сказал, что встретил Розу в Кливдоне с каким-то мужчиной.
Каждый мускул у Майка был напряжен. Ложь это или… правда? Как заметила Мэгги, Брендан мог пытаться перевести с себя подозрения на кого-то несуществующего. Но Майк склонялся к другой версии. Хотя она злила и удручала его, он почти верил в нее. В поведении Розы в последние недели перед ее исчезновением появилось нечто странное и подозрительное. У Майка возникло чувство, что она что-то скрывает от него, в ее словах сквозила недосказанность. Он не хотел верить тогда, не хотел и сейчас, но в то же время не мог отрицать вполне возможный факт, что Роза с кем-то встречается.
Реальность предполагаемого вдруг дошла до его сознания, вызвала боль в душе, задев его мужскую гордость и теребя старые раны, которые нанесла отнюдь не Роза, а его бывшая жена Джуди, покинувшая его ради другого мужчины.
Незаглушаемая боль исподволь преследовала его все эти годы. Он любил Джуди простой, откровенной, безоговорочной любовью доверчивого и простодушного человека. Он верил в нее, был полностью предан ей, и ему не могло прийти в голову, что она никогда, ни единой минуты не отвечала ему тем же. Он был слепцом! Слепцом!
