Реббека Форстер - Шаг навстречу
— Может, ты и прав. Я никогда не думала, что покупки могут быть так… — Бриджет поискала нужное слово, и оно сразу же пришло ей на ум, — утомительны. Словно мне пришлось зарабатывать на них.
— О, Господи! — Майкл звонко хлопнул себя по лбу. — А я не думал, что когда-нибудь услышу нечто хотя бы отдаленно похожее на это! Это слишком невероятно. Но если говорить о работе, то, думаю, завтра я оставлю тебя в покое на несколько дней. Моя заместительница, наверное, чувствует себя так, словно аптека принадлежит ей. Некоторым из нас ведь действительно приходится зарабатывать себе на жизнь.
— А некоторым приходится думать о том, где жить. Или ты забыл, какой сегодня день?
Бриджет взяла сумочку. Молчание повисло в воздухе, словно подчеркивая печальный смысл ее слов.
— Ох, Бриджет, прости! Я действительно забыл. Ты ведь завтра уезжаешь из дома миссис Килберн. Ты уверена, что тебе не нужна помощь? — спросил Майкл, проявляя куда меньший энтузиазм, чем при покупках.
— Нет, конечно. Твой друг был так любезен, оставив в квартире все, даже лишний тюбик пасты, — напомнила Бриджет.
— Субарендаторы бывают чудесными людьми, — саркастически хмыкнул он, проверяя перед зеркалом, хорошо ли завязан галстук. — Значит, у тебя только одежда?
Бриджет рассмеялась.
— Не так-то просто переехать со всем тем, что и накупила за последние несколько дней. Но все равно, мои чемоданы уместятся в машине. Некоторое время уйдет на то, чтобы устроиться на новом месте. Затем я встречаюсь с человеком, который собирается объяснить мне все насчет моих акций. После этого я хочу зайти в конструкторское бюро в Дивисадеро. Мне нужен совет по поводу дома для моего отца. Я пыталась выяснить, какой дом он хочет, когда говорила с ним прошлый раз, но он только ворчал на меня. У этого человека язык как бритва.
Бриджет улыбнулась, вспомнив словечки своего отца из вчерашнего разговора. Вздохнув, она вернулась к сегодняшним заботам.
— Затем, Майкл, я думаю пройтись и обдумать, что я собираюсь делать с остатком своей жизни. Богата я или нет, но я так больше не могу.
— Не можешь, — согласился он, мягко положив руку ей на талию. Он помедлил, прежде чем проводить ее из магазина.
— Бриджет, тебе стало лучше от того, что ты переменила образ жизни? От того, что рассталась с Ричардом?
Бриджет подняла взгляд на своего рослого, красивого спутника. Она еле заметно подалась к нему, выпрямившись, как и он. Майкл стал ей дорог — но Ричард был еще дороже. Она была честна с обоими, и Майкл принял это безропотно. Она была в долгу перед ним не только за это, и потому ложь ее была невинна.
— Немного, Майкл. Чуточку.
— Я рад.
Усмехнувшись, он обнял ее за талию, и они пошли прочь, мимо продавщицы, которая два часа обслуживала Бриджет. Ни Майкл, ни Бриджет не сказали ей ни слова — это она тихо сказала «спасибо», хотя они купили только шарф. Впервые Бриджет Девлин прошла мимо человека, не заметив его. Майкл был прав. Богатство меняет все.
Бриджет смотрела из окна машины. Майкл был в редком для него задумчивом настроении. Таксист очень мягко вел машину по холмам и изгибам дороги. После ужина, состоявшего из карпаччо и спагетти, ехать было приятно, и Бриджет на самом деле не хотела, чтобы поездка кончилась. Они ехали вниз, к дому миссис Килберн. Горе переполняло ее сердце. В последний раз она едет по этой дороге, в последний раз она будет спать под этим кровом. Кэти Хадсон не сочла нужным разрушить стену, вставшую между ними. Двери дома закроются для нее, и Кэти сделает это с холодом в душе, невероятным после стольких лет тепла и любви… Бриджет смежила веки. За те несколько минут, пока они подъезжали к парадной двери, перед ее глазами чередой прошли те чудесные мгновения, которые она пережила в этом доме. Она представила Ричарда, вновь увидела его в первый раз, ее золотое сокровище, обретенное там, где радуга касается земли. Увидев себя — они с миссис Килберн у камина играли в шахматы, говорили об Ирландии и о своих мечтах о родине. Бриджет представила Кэти Хадсон, порхавшей по дому, словно его хозяйка; тогда она была счастливее, чем сейчас, когда дом действительно принадлежал ей.
Когда Бриджет открыла глаза, они были сухими. Забавно, как эта ирландская чувствительность, эта привычка не скрывать чувств поблекла с тех пор, как Бриджет научилась вести себя как состоятельная дама. Возможно, деньги не могли спасти от этой опустошенности. Возможно, осознала Бриджет, только теперь она стала понимать, что мир полон того, из-за чего хочется плакать. Но невозможно оплакивать все. Святой Патрик свидетель — она все эти годы жила как за стеной. Сначала вместе с отцом в деревушке Килмартин, затем в общежитии сестер милосердия и, наконец, у миссис Килберн. Двадцать семь лет — самое время отнестись к себе беспристрастно-жестоко.
— Ну-ка прекрати, — услышала она слова Майкла. Этого было достаточно, чтобы вывести ее из грез. Вынырнув из машины в темноту, Бриджет перешла дорожку и приблизилась к низкой двери, почему-то не имея духу подняться по ступеням к парадному входу.
— Спасибо, — сказала она, когда Майкл подошел к ней. Ей нравилось, что он ведет себя с ней, как с любой другой женщиной, — платит за такси и ужин, никогда не просит заплатить по счету. Как бы ему ни нравилось помогать Бриджет тратить деньги, ей никогда не приходила в голову мысль, что ему что-нибудь нужно от нее.
— Рад служить, — галантно ответил он.
Бриджет подошла к двери.
— Последний раз. — Она показала ему ключ.
— Что же делать, — пожал плечами Майкл.
Бриджет вставила ключ в замочную скважину и услышала знакомый щелчок замка. Секунду она постояла, не желая вынимать ключ, не желая, чтобы это кончалось.
— Ты ведь не думаешь так, Бриджет? — Майкл подошел сзади, положил ей руки на плечи.
Его вопрос прозвучал так внезапно и настойчиво, что Бриджет была поражена. Она повернулась к нему, отпустив ключ, и дверь снова захлопнулась.
— Ты о чем? — тихо спросила она, отступив на шаг.
— Ты говорила в ресторане. Насчет того, чтобы вернуться в Ирландию, домой. Ты должна понимать, что это невозможно.
— И почему же? — сказала она с мягкой насмешкой в голосе, прекрасно понимая, что невозможно не возвращение домой, а возвращение сюда.
— Потому что я буду так тосковать по тебе. — Майкл сразу же заметил, что выражение ее лица изменилось. Бриджет была из тех, кто, однажды обжегшись, остерегается новой боли. — О, не волнуйся. Я еще не собираюсь заявлять о своей вечной любви. Я не подкаблучник для прекрасной дамы с кучей денег. — Он слегка шаркнул ногой. Фонарь в подъезде бросил яркие золотые блики на его мягкие волосы. — Но не уверен, что смогу позволить тебе уехать прежде, чем разберусь в том, что происходит между нами, если, конечно, что-нибудь происходит.
