Дафна Уайдер - Беспокойная любовь
Юлиана встревожилась, услышав звонкий лай Чайлда, и огляделась вокруг. Что еще натворил этот маленький бесенок? За неделю щенок сгрыз две туфли, меховой домашний тапок, ножку от стула, в общем все, что попалось ему на глаза. Сюзанна наказала озорника и выкинула во двор, сказав, что не впустит его в дом, пока он не научится вести себя прилично.
Юлиана покосилась по сторонам, пытаясь понять, откуда доносится лай. Но яркое солнце так слепило глаза, что ей не удалось ничего разглядеть в глубине внутреннего дворика. Она лишь разобрала, что кто-то высокий проскользнул сквозь стеклянную дверь, подхватил неистово лающего малыша и…
Вдруг она узнала Блейка и от неожиданности на миг замерла.
— Блейк! — Юлиана вскочила и торопливо накинула на себя цветастое покрывало. — Ты так рано?
Поглаживая щенка, он пошел ей навстречу и, заметив ее волнение, недоуменно замедлил шаги.
— Просто удалось вылететь другим рейсом. А что, какие-то проблемы? Ты куда-нибудь уходишь? — Он прищурился и смерил ее настороженным взглядом. Что-то не похоже на то…
— Да никуда я не ухожу, но я… мне… — Она растерялась, не зная, как объяснить ему, что значит для нее его приезд.
— Так в чем же дело, Юлиана? Может, я приехал в неурочный час? Так ты и скажи.
Его сарказм был последней каплей. Она зло посмотрела на него и покачала головой.
— Да, Блейк, — мрачно согласилась она. — Ты действительно приехал не вовремя. Понимаешь, у меня был план, ну что-то вроде графика, согласно которому я рассчитывала успокоиться и все хорошо обдумать. Иными словами, подготовиться к разговору с тобой. Теперь ясно, что это было бы пустой тратой времени. Лучше уж прямо сказать… Блейк, я хочу развестись с тобой. У меня больше нет сил терпеть.
Блейк долго молчал, переваривая ее слова. Его лицо казалось непроницаемым. Рука замерла на голове собачки. Наконец он аккуратно опустил щенка на пол, затем медленно выпрямился и посмотрел на нее.
— Что именно ты больше не можешь терпеть?
Юлиана вздохнула.
— Блейк, давай не здесь. Только не здесь… — Она повернулась и пошла к дому.
Он поймал ее за руку и рывком повернул к себе лицом.
— Кто он? — рявкнул он. — Говори! Со слезами на глазах она отрицательно покачала головой.
— Ради Бога, Блейк, не надо никаких сцен. Я просто хочу развестись. Мы же договаривались, что через год сможем порвать наши отношения, если у нас не заладится семейная жизнь. Ну вот, год уже почти на исходе, и я поняла, что несчастлива с тобой. Поэтому нам лучше расстаться.
В ужасе от своей догадки он вытаращил глаза и отдернул руку.
— Бог мой, ты влюбилась, да?
Она открыла рот от удивления, не сразу сообразив, что он имел в виду не себя, а кого-то другого. Но самое глупое было то, что она охнула и покраснела от смущения много раньше, чем до конца осознала смысл его предположения.
— Проклятие, это Стюарт, да? — бесновался он. — Или опять Хоуторн? Бога ради, только не Хоуторн!
Юлиана подняла на него глаза, полные боли и горечи.
— Ни тот и ни другой, Блейк. Ты, как обычно, ошибаешься.
— Ну уж нет, — проговорил он с усмешкой. — На этот раз я прав. Ты с кем-то изменила мне тогда, три недели назад, а теперь влюбилась в него.
Не веря своим ушам, Юлиана уставилась на него.
— Неужели ты действительно думаешь, что, любя кого-то другого, я смогла бы спать с тобой?
— Так мы и не спали все последнее время! А что до того… ты далеко не первая, кто под маской страсти скрывает свою вину. Возможно, тогда ты еще не была влюблена в своего ублюдка — для тебя это казалось легким увлечением. Господи, ну почему ты не хочешь признаться? Ведь ты уже потребовала развода. Единственное, что теперь меня интересует, — проклятая голая правда.
— Хорошо, Блейк. Ты хочешь правды? Так получай. Да, я влюблена. Да, он ублюдок! В этом ты прав. Но ты ошибаешься во времени. Моя любовь вспыхнула намного раньше, чем изменились наши постельные отношения. И я ни капельки не сомневаюсь в своих чувствах, Блейк. Потому что это неотвратимо. Но самое страшное то, что предмет моей тайной страсти — не кто иной, как мой собственный муж. Вот так, Блейк! Я влюблена в тебя!
Он бледнел с каждым словом ее признания и к концу стал белым как полотно.
— В меня? — потрясенный, почти в шоке, прошептал он.
— Да, в тебя, — она истерично рассмеялась. — Правда, смешно? Большинство мужчин стали бы носить своих жен на руках, если бы они так любили их, как я тебя., всегда любила.
— Ты… всегда любила меня? — одними губами проговорил он.
Юлиана в каком-то безнадежном отчаянии пожала плечами.
— Мне самой это стало ясно, когда я испугалась, что ты мог погибнуть в авиакатастрофе. Потрясающе, как так получается! Поистине, что имеем мы не храним, потерявши плачем. Я… я… — Юлиана проглотила подступивший к горлу комок, пытаясь хоть как-то собраться, и с грустью заглянула в его растерянные голубые глаза. — Да, Блейк, я всегда любила тебя. Может быть, даже со дня нашего знакомства. — Теперь в ее голосе послышалась горькая ирония. — Блейк Престон… мой герой… мой король. Беда в том, что моему королю не нужна моя любовь. И никогда не была нужна. Он и любовь — понятия несовместимые.
— Юлиана… любимая…
— О, не надо таких громких слов, ты, бесчувственная, вероломная крыса! — взорвалась она. — Кому и где ты в последний раз их говорил? В Токио Мидори или в Гонконге Жасмин?
Если предыдущее признание для него было сенсацией, поразившей его до глубины души, то ее обвинение просто сразило его наповал.
— Думаешь, я не знаю о твоей записной книжке с целым послужным списком? — с издевкой продолжала она. — Как же! Барбара была крайне счастлива открыть мне глаза. Она даже подсказала, где ее искать. И я посмотрела! Признаюсь, я заглядывала туда не раз. Удивительно, чего только не натворит влюбленная женщина от отчаяния. Тебе бы и в этот раз удалось скрыть все от меня, если бы я не заметила, что эта вонючая штука лежит по-иному, и перелистнув ее, не увидела вырванной страницы…
Она замолчала, поймав себя на том, что с изумлением уставилась на маленькую бархатную коробочку в протянутой руке Блейка.
— Когда-то мы с Жасмин действительно были любовниками, — признался Блейк, волнуясь. — Но с тех пор прошло уже миллион лет. Да, все те женщины были моими любовницами… миллион лет назад. Книжка, о которой ты говоришь, лежит там так давно, что я почти забыл о ее существовании и вспомнил лишь, когда мне понадобился телефон той женщины, которая уже давно замужем, но до сих пор считается одним из лучших ювелиров. Мне нужен был телефон Жасмин, потому что я хотел тебе купить вот это.
