Алина Кускова - Круговорот мужчин в природе
Дом действительно напоминал замок, был высок и тесен. Мужчины признались друг другу, что сегодня бы построили совершенно другой. Иван вызвался проектировать новый дом для нас с Максимом, сказал, что у него есть одна необычная разработка талантливого архитектора. Максим заинтересовался, и они принялись говорить о работе. Иван сожалел, что с ними нет Максима, и звал его обратно, говоря, что какая-то Элеонора успокоилась и собирается уезжать в столицу. Катерина повела меня знакомить с окрестностями. Всю дорогу она твердила, как было бы здорово, если б мы с Максимом поселились поблизости, и даже показала участки с домами, которые продаются.
Потом мужчины жарили шашлыки, обильно поливая мясо местным вином. А я рвала яркие сочные помидоры с грядки и ела их прямо немытыми. Как же они отличаются от наших магазинных! И от маминых, выращенных на даче! Тем словно не додали солнца, любви и ласки, а этим всего хватило вдоволь. Катерина пообещала дать мне семена для мамы…
В гостиницу мы вернулись поздно вечером и сразу завалились спать. Первый раз за последнее время! Устали, почти весь день провели на свежем воздухе. А назавтра опять хотелось плескаться в море. Мы спали, обнявшись, довольные и усталые. И я мечтала, что так будет всегда. Ну, не совсем так, допустимы секс или скромные поцелуи и, конечно, объятия – обязательно. Так мы становимся ближе друг к другу до такой степени, что начинаем дышать в такт, словно мы едины.
Наутро у нас оставалось еще много времени, чтобы провести его с пользой!
И мы занялись сек…
Конечно же, селекцией томатов, выращенных в открытом грунте. Поверили?! Нет? И правильно сделали.
Отдых пролетел как один день. Я даже научилась немного плавать. Максим пообещал обязательно укрепить мои знания в бассейне, но я неохотно его поддержала. Там невозможно будет целоваться на виду у ныряльщиков!
Мы вернулись в промозглую осень, сменившую легкомысленное бабье лето. Хмурое небо, холодные дожди, темная одежда горожан не добавляли оптимизма. Мне захотелось вернуться обратно в рай, о чем я сказала Максиму. Он промолчал. Ладно, подумала я, не хочет возвращаться, и не надо. Мне мой родной город нравится, зря ему чуть не изменила из-за плохой погоды. Это была минута слабости.
В аэропорту нас встретила Софочка и развезла по квартирам. Меня отвезла в коммунальную. Я не сопротивлялась, нужно было поменять вещи, на следующий день я обещала Максиму переехать к нему жить.
– Ты с ума сошла! – сказала она.
Я стояла перед раскрытым шкафом и прикидывала, что мне необходимо взять на первое время.
– Почему? Ты же живешь с Григорием. Или вы разбежались?
– Нет, живем. Но ты не сравнивай нас. Мы старше и опытнее, к тому же у нас за плечами столько неприятностей, что…
– А мы моложе и безрассуднее.
– Таша! Как же твои принципы?! Ты всегда была противницей гражданского брака!
– Максим со дня на день сделает мне предложение, я уверена.
– Пусть сначала сделает, а потом переедешь. Ташуль, я не хочу видеть твое разбитое сердце.
– Ты его не увидишь. Это невозможно – увидеть сердце.
– Возможно, когда оно кровоточит.
– Софочка, не нагоняй тоску! У нас идеальные отношения. Понимаешь?! Идеальные!
Мы с ней едва не поругались. Мне пришлось дать обещание, что я перееду в холостяцкую квартиру Максима через пару дней, а не сразу. А за это время я смогу немного охладить свои безумные чувства.
Но ледяной душ настиг меня совершенно в другом месте.
Звонок раздался поздним вечером.
– Здравствуйте, – сказал спокойный, уверенный женский голос, – могу я поговорить с Натальей Тимофеевой?
– Это я. Здравствуйте. Вы по поводу рекламы в нашей газете?
– Нет, дорогая. Я по поводу вашей личной жизни.
– Кто вы?! – помрачнела я, предчувствуя неприятности.
– Я жена Максима Федорова. Элеонора Федорова.
Но не такие же неприятности! Не такие! Я машинально положила трубку и ушла к себе в комнату. Звонок повторился.
– Леонид Парфенович, меня нет!
Старик кивнул и прокричал в трубку:
– Ее нет! Да, была, но вся вышла! И не занимайте линию, мне сейчас должны звонить товарищи по партии. Лично вы, гражданка, собираетесь идти на митинг оппозиции, который состоится через полчаса возле памятника Дзержинскому?! Вредная дамочка, трубку бросила…
Я вышла в коридор, взяла с вешалки шарф и намотала старику на шею.
– На улице очень холодно. А то простудитесь.
– Ничего, дочка, – пробубнил он. – Я привычный. Мы зимой на морозе три часа стояли, отстаивая справедливость и плюрализм мнений… Ты это… слушай… У меня мнение одно. Если кто тебя обидел, только скажи! Я с ним разберусь, как Ленин с буржуазией.
И он пригрозил в сторону телефона кулаком.
Я закрыла за Леонидом Парфеновичем дверь и вернулась к себе. Из головы не выходило шокирующее сообщение. Может, кто пошутил? Идиотские шутки!
Но на этот раз она позвонила на мобильный.
Почему Максим не сказал, что его жена служит в органах разведки, где переписаны телефоны всех жителей планеты?
Почему Максим не сказал, что женат?!
– Я хочу с вами встретиться и разъяснить свою позицию в этом щекотливом вопросе, Наталья. Если вы действительно любите Максима, то придете. Ибо я действую лишь ему во благо.
Ага, благими намерениями выстелена дорога в ад!
Тоном, не терпящим возражений, Элеонора назвала время и место, куда я должна была прийти.
Итак, я любовница! Я – со своей глупой теорией первого поцелуя после третьего свидания и секса после помолвки! Я – вся такая правильная и справедливая. Вся такая исполнительная и пунктуальная. Какие еще у меня недостатки?!
Руки так и тянулись к телефону, чтобы позвонить Максиму и спросить, почему он ничего не сказал про Элеонору. А ведь Иван что-то о ней говорил! А я в это время лопала помидоры! Вместо того чтобы привычно подслушивать и подглядывать. Честная? Принципиальная? Верная? Так получи!
Самобичевание быстро переросло в жалость к себе, досаду на него и злость на Софочку. Все-таки родная тетка, могла бы предостеречь наивную племянницу! Нужно смотреть в паспорт мужчины, а не на его красивую физиономию. На лбу штамп загса не ставят, а в документах он есть… О-о-о-о, как обидно. Он никогда не подарит мне кольца…
И не надо. Я не собираюсь жить с обманщиком!
У-у-у-у, я же его люблю.
Он не достоин моей любви. Лучше я просижу в гордом одиночестве еще десяток лет, чем начну жить гражданским браком с женатым мужчиной…
Я горько разрыдалась. Все-таки я была согласна с ним жить любым браком и с любым враньем!
Это наивысшая точка кипения мозгов. Так мне и надо. В розовом чулке образовалась такая огромная дыра, что никому не удастся ее заштопать. Отныне я стану настоящим синим чулком и перестану верить мужчинам, даже самым любимым.
