Мэг Кэбот - Принцесса на стажировке
– Майкл, нам нужно поговорить.
Он посмотрела на меня так растерянно и спросил:
– О чем?
И – ХОТЯ ЭТО БЫЛО САМОЕ ТРУДНОЕ, ЧТО МНЕ КОГДА-ЛИБО ПРИХОДИЛОСЬ ДЕЛАТЬ, ДАЖЕ ТРУДНЕЕ, ЧЕМ ОБРАЩАТЬСЯ К ПАРЛАМЕНТУ ДЖЕНОВИИ ПО ПОВОДУ СЧЕТЧИКОВ ДЛЯ ПАРКОВКИ – я сказала:
– О презервативах в твоей аптечке.
– Что-что? – переспросил он. Взгляд у него был какой-то рассеянный, как будто он смотрит, но ничего перед собой не видит. Потом он вроде бы вспомнил, о чем речь, и ответил: – Ах это… Ну да, их всем раздали. Когда мы заселялись в общежитие, каждый студент получил пачку.
А потом его взгляд стал ОЧЕНЬ сосредоточенным, глаза стали похожими на два лазерных луча, он направил их на меня и сказал:
– Но даже если бы я сам их купил, что с того? Что плохого в том, что я о тебе беспокоюсь и хотел бы тебя защитить в случае, если мы займемся любовью?
От этого, естественно, я вся растаяла внутри и мне вдруг стало ОЧЕНЬ трудно вспомнить, что мы должны были серьезно поговорить, а не продолжать обниматься и целоваться. А особенно трудно мне стало об этом помнить, когда до меня вдруг дошло, что если от шеи Майкла так хорошо пахнет, то в остальных местах от него может пахнуть ЕЩЕ ЛУЧШЕ.
Тем больше причин поспешить с серьезным разговором.
Я отвела его руку от своей – я понимала, что пока Майкл ко мне прикасается, мне будет еще труднее сосредоточиться на серьезном разговоре.
– Я думаю, это хорошо. Просто дело в том… И тут меня как будто прорвало, я все выложила. И про то, что Лана сказала в очереди в кафе. И про Венделла Дженкинса. И про то, что Лана говорила под душем (правда не насчет того, что что-то накапливается, об этом уж больно противно говорить). И про кукурузную принцессу. Сказала я и о том, что я его люблю, но не уверена, что уже готова заниматься Этим Делом. (Я только сказала, что я не уверена, но на самом-то деле я уверена. Просто, понимаете, не хотелось быть слишком категоричной.) И о том, что презервативы иногда рвутся (если это случилось в сериале «Друзья», то может случиться и в реальной жизни). И про мамину повышенную плодовитость. Одним словом, я высказала ВСЕ. Потому что, я так понимаю, если уж заводить серьезный разговор, то надо все и высказать, а иначе какой смысл?
Ну, может быть, почти все. Я решила не слишком распространяться о том, что меня как-то не очень вдохновляет нагота. Вернее, МОЯ нагота. Если он разденется, то меня это вполне устроит. Кроме того, по телевизору секс выглядит… как бы это сказать, трудным. А вдруг я сделаю что-нибудь неправильно? Вдруг окажется, что я в этом деле не слишком хороша? Тогда Майкл может меня бросить.
Так вот, ни о чем таком я упоминать не стала.
Майкл выслушал мою длинную речь с очень серьезным видом. В какой-то момент он даже встал и приглушил музыку. Только когда я дошла до той части, где говорила, что не уверена, готова ли я заняться Этим, он наконец хоть что-то сказал. И сказал он вот что (очень сухо):
– Ну, Миа, это для меня не такой уж сюрприз.
Что оказалось сюрпризом лично для меня. Но когда я сказала:
– Правда? - Он ответил:
– Знаешь, ты ясно дала понять, как обстоит дело, когда, получив в свое распоряжение целый гостиничный номер на все выходные, пригласила не меня, а всех своих подружек.
Привет. Это неправда! Во-первых, Лилли и остальные САМИ себя пригласили. А во-вторых… Ну да, пожалуй, насчет этого Майкл прав. Я почувствовала себя просто ужасно.
– Майкл, – сказала я. – Мне так жаль, честное слово. Я никогда не думала, то есть я даже…
Мне было так неловко, что я даже не могла выразить это словами. Я чувствовала себя полной идиоткой. Вроде как за обедом, когда Майкл рассказывал о социологии в научной фантастике – они обсуждали эту тему на занятиях – и о том, что в романе Оруэлла «1984» лотерея используется как способ управления массами: им дают ложную надежду, что в один прекрасный день они смогут бросить проклятую работу, и о том, что в романе «451° по Фаренгейту» жена Монтага, абсолютно бесчувственная к его переживаниям из-за того, что приходится ради заработка жечь книги, только и делает, что обсуждает с подружками по телефону какой-то сериал под названием «Белый клоун». В этом месте я не могла не вспомнить, что мы с Лилли и Тиной если не все время, то уж половину времени только о том и говорим о сериале «Зачарованные». Но это такой классный сериал, что не понимаю, как о нем можно НЕ говорить? Хотя, возможно, так и было задумано правительством, чтобы отвлечь наше внимание от политики вырубания национальных лесов и принятия законов, которые не позволяют подросткам обращаться за помощью к специалистам по репродуктивному здоровью без согласия родителей. Кроме того, иногда мне кажется, что Майкл не перестает говорить о передачах, которые ему нравятся, например, «24», или в последнее время «60 минут». Одним словом я как могла старалась загладить вину за то, что не пригласила Майкла в отель. Я накрыла его руки своими, заглянула ему в глаза и сказала:
– Майкл, мне правда очень, очень жаль. Не только из-за этого, но… вообще из-за всего.
Но вместо того чтобы сказать, что уже простил меня, или еще что-нибудь в этом роде, Майкл просто бросил:
– Хорошо. Теперь вопрос в том, когда ты БУДЕШЬ готова?
Я спросила:
– К чему?
И тут он сказал:
– К этому.
Мне понадобилась, наверное, целая минута, чтобы осознать, что он имел в виду. И тогда, когда до меня наконец дошло, я стала ярко-красной.
– Э-э…
Я быстро подумала.
– Может, после ежегодных танцев? На двуспальной кровати с атласными простынями в «Четырех сезонах», в «люксе» с видом на Центральный парк, с шампанским и клубникой в шоколаде по случаю прибытия и с ароматической ванной после, и с вафлями на двоих в постель на следующее утро.
На это Майкл очень спокойно ответил:
– Во-первых, я никогда больше не приду на школьные танцы, и ты это знаешь. А во-вторых, я не могу себе позволить «люкс» в «Четырех сезонах», что ты тоже знаешь. Так что подумай и дай другой ответ.
Черт! Тине повезло, что у нее такой бойфренд, которым можно вертеть как угодно. Ну почему Майкл не такой покладистый, как Борис?
Я судорожно пыталась придумать хоть какой-нибудь выход из положения. Все пошло СОВСЕМ НЕ ТАК, как я себе мысленно представляла. Я представляла, что скажу Майклу, что я не готова делать Это, он скажет «О'кей», мы немного поиграем в «Боггль»[5] и этим дело кончится. Плохо, что на практике ничто никогда не происходит так, как я себе представляла. В конце концов я решила, что сейчас самая лучшая тактика – затягивание.
Я спросила:
– Я что, должна решить это прямо сейчас? Моя голова сейчас занята самыми разными мыслями. Например, вполне возможно, что в эту самую минуту мама подвергает Рокки какой-нибудь страшной опасности, например, танцует с ним местные народные танцы или кормит местным печеньем, которое жарится в раскаленном масле. А в понедельник у меня еще эти дурацкие дебаты… Я упоминала, что бабушка и Лилли занялись этим вместе? Так что, как видишь, я в ауте. Можно я отвечу как-нибудь в другой раз?
