Мария Барская - Битую чашку – из жизни вон!
В последнюю неделю августа мы с Марком уехали в его любимую Италию. Совместили отдых с его работой, и я наконец повидала Рим. Настоящие римские каникулы! Вокруг великий город, а рядом любимый. Что еще надо женщине для счастья!
Но, как вскоре выяснилось, к этому можно добавить еще кое-что. Когда я вернулась на работу, меня тут же вызвала сопливка и объявила сногсшибательную новость. Анастасия больше в «Мисс Шик» не работает. Старый контракт у нее кончился, а новый совет директоров решил не заключать. Меня заколотило. Неужели меня сейчас тоже выгонят? Ну почему именно в тот момент, когда мне казалось, что все наладилось? Хотя что мне теперь этот журнал? У меня есть телевидение и, главное, Марк. Не пропаду!
В общем, когда Виктория, закончив про Анастасию, сообщила мне, что теперь главный редактор она сама, я была готова спокойно принять удар, но оказалась совершенно не готова услышать то, что она объявила затем:
– Юля, я хочу предложить тебе стать моим заместителем. По-моему, мы с тобой уже отлично сработались.
Вот это да! Или закон природы такой существует, согласно которому на тебя или сыпется сразу все, или провалы по всем статьям? От подобного предложения я не смогла отказаться, оговорив, понятное дело, в контракте, что буду по-прежнему вести передачи на телевидении. Вика не возражала. Наоборот, сказала, что моя передача будет работать на положительный имидж нашего журнала. И я пошла обживать ее бывший кабинет.
Буквально на следующий день на мою и без того поющую душу упала еще капелька бальзама. Мне позвонила Ирка, с которой мы давным-давно уже не разговаривали.
– Про Романа-то слышала? – с места в карьер начала она.
– Ничего не слышала. Только что из Рима приехала. Да у нас и общих знакомых-то, кроме тебя, не осталось.
Ирка была в таком раже, что даже не отреагировала на Рим.
– Так вот, Рому кинули.
– Завод закрылся?
– Хуже. Оказывается, эта его новая баба пыталась ему чужого ребенка подсунуть.
– Каким образом? – Вот новость так новость!
– Обычным. Сама не знаешь, как делается?
– Не знаю, не пробовала.
– Ну, залетела от одного, а потом ей Роман подвернулся, и она сочла его более перспективным папашей, чем настоящего. А настоящий отомстил и Рому проинформировал. Кончилось выкидышем на нервной почве и полным разрывом. Так ему, этому кобелине, и надо. Кстати, а что ты в Риме-то делала? – без перехода осведомилась она.
– Ездила отдыхать, – гордо ответила я.
Ирка поперхнулась:
– С тем самым своим?... С продюсером?
– Откуда ты знаешь? – Я удивилась.
– Из светской хроники. В одной газете гадали, что это за незнакомка с Марком Макаровым последнее время везде появляется? И вашу фотографию опубликовали, как вы где-то сидите и за руки держитесь.
Я тебя сразу узнала, звонить начала, но ты была недоступна.
– Видимо, как раз в Рим уехала.
– Ох, и везет же тебе! И Макаров, и Рим, и Роман облажался.
Не удержавшись, я добила ее:
– А еще меня в «Мисс Шик» зам. главного редактора сделали. А в начале октября смотри мои передачи по телевизору.
– Вот что значит спать с продюсером, – из последних сил схамила она.
Я не обиделась. Это была агония. А о мертвых, как известно, или хорошо, или ничего. Прощай, Ирка!
Только потом я пожалела, что она не позвонила мне неделей позже. После того как Марк сделал мне предложение. Для Ирки это вообще стало бы взрывом ядерной бомбы. Да я и сама была потрясена до глубины души! В тот вечер Марк явился домой поздно. Усталый. Лишь крайней степенью его утомления я могла объяснить, что, бухнувшись на диван, он вдруг ни с того ни с сего брякнул:
– Юлька, давай поженимся.
Я ушам своим не поверила, решила, что ослышалась, и переспросила:
– Ты хочешь на мне жениться?
– А почему это тебя так удивляет? – недовольно проворчал он. – Мы живем как муж и жена. Вроде обоим нравится. Почему не оформить, так сказать, юридически.
– Как-то не романтически у нас получается, – растерянно пробормотала я.
– Ох уж эти женщины. – Марк тяжело вздохнул. – А что, букет, шампанское, кольцо и прочие красивости меняют суть?
– Да нет, но с ними как-то приятнее. – Ситуация все больше и больше начинала казаться мне дикой. Я очень его любила и очень хотела за него замуж, но почему он сделал мне предложение в такой форме?
Специально, чтобы я отказалась? Но ведь я от него ничего не требую. И так вполне счастлива.
Марк опять тяжело вздохнул и, медленно спустив ноги с дивана, принялся зашнуровывать ботинки.
– Ты куда?
– Покупать красивости.
– С ума сошел! – воскликнула я. – На ночь глядя! Сиди.
– Уговорила. Обойдемся подручными средствами.
Глянув на меня с хитрецой, он вышел из комнаты.
– Жди.
Дверь за ним плотно закрылась. Вот человек! Вечно сюрпризы!
Дверь отворилась. Марк, громко напевая «Свадебный марш» Мендельсона, вошел в комнату. В руках он держал поднос, на котором стояли бутылка шампанского, два бокала, горящая свеча, залитая в хрустальную емкость, и горшок с цветущими розочками, похищенный с кухонного подоконника.
– Ваш заказ выполнен, мадам! – торжественно произнес он, опуская поднос на журнальный столик. – А теперь, если вы, Юлия Александровна Глyxoва, согласны стать моей женой, я...
Он взял с подноса маленькую коробочку, которую я не заметила раньше.
– Готов вам преподнести сей предмет. Но только при одном условии. Что вы скажете «Да»!
Он сделал страшные глаза и спрятал коробочку за спину.
– Ну, конечно, да! – со смехом откликнулась я.
– У-у, какая меркантильная. Коробочку увидела и сразу согласилась. Только ты ведь не знаешь, а вдруг в коробочке пусто, – продолжал он хулиганить.
– Если пустая, давай выкинем, – предложила я.
– А вот это фигушки, – запротестовал он и, враз посерьезнев, добавил: – Нет, Юля, ты правда согласна? Я ведь совсем не шучу. Так что, если в чем сомневаешься, лучше уж сразу.
– Если ты не сомневаешься, мне сомневаться не в чем, – серьезно ответила я.
Коробочка открылась, и Марк ловко надел мне на безымянный палец изящное кольцо с довольно крупным камнем. Белое золото и бриллианты! Я скосила глаза на коробочку. Картье! Вот это да! Я девушка не такая уж меркантильная, но как приятно! Значит, он не просто так, под настроение, предложение сделал, а продумал, готовился. Просто, наверное, сделать это традиционно – с цветами, свечами и прочим – ему показалось слишком пошло и сентиментально. Мужчины такого очень не любят. Однако он знал: мне-то захочется романтики. Вот и разыграл меня. Ужасно трогательно!
– Тебе не нравится? – вопрос прозвучал испуганно.
– Потрясающе! Просто у меня дар речи пропал. – У меня не только пропал дар речи, у меня на глаза наворачивались слезы. Все-таки я смогла добавить: – Кольцо действительно обалденное, но лучше всего на свете – ты! Я так тебя люблю!
