До встречи в моих снах (СИ) - Ветрова Влада
– Подумать только, – невзначай брякаю я. – Два мужика, и оба – скоты. Надеюсь, это не за ту супницу из сервиза, которую я разбила в пять…
– Хватит, Ань, – морщится Стас, не глядя на меня. – Хватит уже. Я все понял. Осталось только дождаться, когда дойдет до тебя.
– К пенсии, – кривляюсь я.
– Поздновато, – очень тихо отвечает он, зависнув взглядом на перевязочках на запястье Софии. – Вот и кто тут такая вкусная? – ворчливо обращается он к малышке. – Кто тут такая вкусная и сбивает меня с панталыку? Съем, – грозит он и предпринимает подобие попытки, больше хрюкая, чем рыча, а София смеется.
На все готов пойти, мерзавец. Так мастерски играет моими чувствами, что только диву можно даваться. Раздутое умилением сердце лопается и кровоточит. Загнанные застарелые мечты скребутся в темном уголке мозга, напоминая о себе, а воображение поневоле рисует радужную картину совместного будущего. Я с такой легкостью могу представить наше с ним счастье, поразительно! Вот только поверить в него не получается, как ни старайся. Все равно что фильм смотреть. Правдоподобная игра, красивая съемка и… вымысел. От и до.
– Неужели захотел наследника-дебила? – говорю я то же, что сказала бы, не притворяясь.
Стас снова кривится. Вздыхает. Косится.
– Есть и другие варианты, – наконец выдает он. – Безопасные. Но, если тебе в самом деле интересно, ответ – да. Я бы рискнул. Забыл уже, какие они. Понюхай ее. – Я закатываю глаза, а Стас настаивает: – Понюхай. – Я приближаюсь и втягиваю аромат ее волосиков. – На сколько лет помолодела? – хмыкает он.
– На все, – драматично выдыхаю я. – Только вот детьми дыры в нашем браке не залатать, Стас.
– Я знаю, Нют. И не пытаюсь этого делать. Не хочу тратить время на прошлое, так и без будущего можно остаться. Понимаешь, о чем я?
– Наверное, – вяло пожимаю я плечами и отвожу взгляд.
– Нют, я клянусь тебе, – с запалом начинает он, но, на мое счастье, у бассейна появляется посвежевшая Амина и ему приходится заткнуться.
Эта женщина послана мне небесами, не иначе. Быстро оценив ситуацию, она заявляет, что отдохнула ровно настолько, чтобы вновь погрузиться в материнство. И вообще соскучилась по своей девочке. Мне остается только изредка поглядывать на Стаса, который предпочел остаться. Спотыкаться о его пламенный взгляд и изображать наличие во мне робкой надежды.
Он играет со мной, но забывает, что и я его успела изучить. И моя задача – запудрить ему мозги ровно настолько, чтобы он поверил, дело в шляпе. Чтобы расслабился и отменил все свои планы на моего омоновца, если они у него были. Чтобы не сделал ничего такого, от чего уже не отмыться. Непоправимого.
Весь день мы проводим вместе. Я отлучаюсь только чтобы забрать свои вещи из номера Коли и привести себя в порядок перед ужином, попутно решив вопрос с вечерней программой. Сын, конечно, замечает переезд, но никак не комментирует, только ободряюще мне улыбается.
Тебе будет больно, родной. Прости. Но так надо. Ты должен на всю жизнь усвоить урок, что играть чужими жизнями – непозволительно. Каждый сам вправе выбирать свою судьбу, вне зависимости от наших ожиданий.
Амина, которая сама укладывала дочь на дневной сон, ближе к вечеру отчиталась, что Коля больше не звонил. Забавно, как просто ей это удалось – она набрала в наш с сыном номер. И отключенный ранее телефон внезапно ожил.
Лицемерие льется рекой. Моя семья по капле пропитывается ложью, даже во рту появляется привкус горечи. И когда после ужина мы прощаемся со Стасом у номера и он целует меня, хочется плакать. Но ближе к одиннадцати наступает время действовать.
Я собираюсь. Долго выбираю наряд, еще дольше – оцениваю себя. И когда начинаю обуваться, Саша, оставшийся нести вахту охранника вместо того, чтобы провести драгоценное время со своей девушкой, подскакивает с кровати.
– Куда это ты намылилась? – удивленно спрашивает он.
– Полный отчет вышлю в рабочее время по почте, – саркастично отвечаю я.
– Ну я серьезно, ма! Время уже!
Именно так. Сейчас – самое время.
– И? – вскидываю я брови. – Даже у тебя нет комендантского часа.
– Ты в бар? – хмурится Саша. – В таком виде? Опять какой-нибудь придурок прицепится, что делать будешь?
– Чем тебе мой вид не угодил? – еще сильнее поражаюсь я.
– Он откровенный и ты сама это знаешь. Я с тобой.
– Саш, я не в бар, – на выдохе бормочу я. Опускаю голову и тру лоб. – И тебе со мной нельзя.
– А куда? – хмурится сын.
– К отцу твоему, ясно? Шпион недоделанный… – ворчу я тихо.
– Доделанный, – широко улыбается Саша.
– Таможня дала добро? – кривляюсь я. – Теперь я могу выйти?
– Само собой, – величественно прикрывает веки сын, не переставая улыбаться. – Но я провожу, ладно? Реально поздно уже. Все накидались еще с обеда.
– Ладно, – бурчу я недовольно. – Только давай быстрее, я почти передумала.
Саша одевается в считанные секунды. Я нервничаю дико. Если не получится – другого шанса может не представиться. И придется полночи нежничать с бывшим, давясь собственными горькими воспоминаниями и мечтами, которым не суждено сбыться.
Одного я не учла. Один большой встревоженный нюанс, топчущийся под дверью нашего с Сашей номера.
– Не знал, спите ли вы, – охрипло произносит Коля, мазнув по мне мутным влюбленный взглядом.
У меня сердце останавливается. На секунду, кажущуюся бесконечной. А потом так мощно бахает в груди, что кажется, будто взрывается. Голову заливает жаром, мне нестерпимо хочется броситься ему на шею, прижаться всем телом, ощутить его запах, его тепло, ответные крепкие объятия. Услышать нежности. Наконец сказать, как сильно скучала. Как болела, как переживала, как ждала!
Но я не могу.
Я бесконечно счастлива видеть его. Знать, что с ним все в порядке, если не считать большой повязки на плече, наверняка прикрывающей ранение. Но именно сейчас я должна позаботиться о своем все еще чрезмерно доверчивом ребенке. Должна быть сильной. И как никогда ранее жестокой.
Я закрываю глаза, чтобы скрыть выступившие слезы, а Саша выходит из номера, оттеснив меня, и грубо обращается к Коле:
– Ты совсем оборзел, я не пойму?
– Я пока тоже, – после долгой паузы отвечает Коля.
– Мало было? – дерзит Саша. – Дойную корову нашел?!
– Саша, пойдем, – шепчу я, схватив сына за напряженное запястье.
– Обязательно! После того, какэтотсвалит отсюда!
– Просто не обращай внимания, – дребезжащим от переживаний голоском произношу я. Смотрю в глаза Коле и добавляю: – Я больше на это не куплюсь. Не трать свое время. Пойдем, – последнее говорю уже сыну.
Я решительно шагаю из номера и подталкиваю набычившегося Сашу. Иду на негнущихся деревянных ногах, чувствуя на своем затылке прожигающий взгляд Коли, и пытаюсь не позволить сомнениям взять верх.
– Мам, ты как? – заботливо спрашивает сын в лифте.
– Все нормально, – бормочу я, смахнув испарину со лба. – Этого следовало ожидать. Легкие деньги кому угодно вскружат голову.
– Мне жаль, мам, – бубнит Саша.
Конечно, тебе жаль! Я бледная, как мел! У меня каждая поджилка дрожит! У меня сердце в лоскуты! Душа из тела пытается вырваться и вернуться к тому, кого искренне полюбила!
– Все наладится, – очень тихо говорю я. – Но вырядилась я зря. Никакого настроения… Может, вернемся?
– Да ладно тебе, наоборот развеешься, – увещевает сын, бодро шагая в сторону виллы, в которой номер у Стаса. – А там будешь только расстраиваться, чтоэтотчерез стенку. Ну, нахрен. Может, до конца отпуска вообще вещи к папе перевезешь? Ты и так все дни на чемоданах, – шутит он. – Уже даже не разбираешь.
– Может, – натянуто смеюсь я.
Когда подходим к номеру, я поправляю платье, разглаживая невидимые складки. Резко выдыхаю, будто собираюсь опрокинуть стопку, потом поворачиваю голову и с недоумением смотрю на сына.
– Ты еще тут?
– Хочу увидеть его лицо, – фыркает Саша. Так счастливо улыбается, что у меня каждый нерв сдавливает. Мальчик мой… – Стучи уже, – поторапливает он меня.
