Горничная для архитектора - Анна Ренн
Когда на мне осталось лишь нижнее белье, взяла в руки ночную сорочку, гадая, есть ли смысл в том, чтобы надевать ее сейчас. Набравшись смелости, наконец-таки повернулась к мужчине, попытавшись как можно увереннее смотреть ему в глаза.
— Нет, — сказал он, кивнув на сорочку в моих руках. Я отложила ее в сторону, не в силах противиться его приказному тону.
Отлепившись наконец от косяка, он медленно подошел ко мне, перед этим учтиво закрыв поплотнее дверь. Остановившись напротив меня, он прикоснулся пальцами к моим ладоням и принялся мягко наглаживать их, постепенно поднимаясь выше. Невесомые прикосновения его теплых рук дарили ощущение уюта, хотелось, чтобы он заключил меня в свои крепкие объятия и никогда не выпускал. Нежно обведя контур талии, он приблизился к моему уху, полной грудью вдыхая аромат моих волос и выдыхая на мою чувствительную кожу горячий воздух.
В этот момент я решила (или небольшая доля алкоголя в моей крови), что мы должны быть с ним на равных. Я принялась расстегивать пуговицы его рубашки плохо слушающимися пальцами, попутно, как бы невзначай, прислонясь чуть ближе к нему. Хотелось чувствовать тепло его тела, ощущать его своими руками, прижать к себе покрепче и навсегда. Он не препятствовал мне, но и не помогал. Хотел, чтобы я сама это сделала, возможно, давал время убедиться в своих решениях и желаниях.
Когда мы оба остались в одном лишь нижнем белье, он провел меня к моей кровати, бережно опустив на нее. Навис сверху, откидывая прядь волос с моего лица. С секундной задержкой приблизился, чтобы подарить долгий и нежный поцелуй. Я наслаждалась вкусом его губ, его близостью, не смея просить о большем, но желая этого всей душой.
Отстранившись, он погрузил меня в омут бирюзовых глаз, светящихся желанием и нежной любовью. Спустившись ниже, он, все еще глядя в мои глаза, принялся целовать внутреннюю сторону моего бедра, лишь изредка касаясь зубами, сдерживая себя. Если он и позволял себе такую вольность, как легкий укус, то сразу же зализывал это место, заставляя сильнее сжимать в ладонях простынь. Мои эмоции и чувства бурлили от происходящего, мозг не до конца осознавал всю суть момента, в отличие от тела, которое уже было ко всему готово.
Приблизившись к сокровенному, он вдруг спросил. Тихо, шепотом. Голос его был хриплым, что лишь сильнее возбуждало меня.
— Можно? — после моего уверенного кивка он коснулся губами моей промежности, вызывая мой первый стон.
Ощущения искорками растеклись по всему телу, даря наслаждение от каждого его прикосновения. Сначала он был мягок, но постепенно наращивал свой темп, вырисовывая какие-то немыслимые узоры свои языком, заставляя желать большего. В какой-то момент, полностью потеряв ощущение реальности, я взяла его за темные волосы, сама выстраивая удобный и наиболее приятный для себя темп. Он лишь усмехнулся прямо туда, позволяя взять контроль над собой и управлять так, как вздумается мне самой. Кончики пальцев ног сводило, а мозг полностью отказался что-либо воспринимать, передав всю власть телу. Приятный ураган проносился по всему телу, пока оно не достигло пика. Кончики пальцев вновь свело, легкая судорога и искры в глазах от разлившегося удовольствия дали понять, что я кончила.
Довольно улыбнувшись, дождавшись, когда я перестану дрожать, мужчина переместился. Вновь начал терзать меня, одаривая шею, грудь, руки и лицо поцелуями. Когда низ живота уже горел до невыносимости, а губы были готовы произнести мольбы о большем, мужчина сам все понял. Отстранился от меня, вызывая грусть от неожиданной утраты близости его тела, и снял с себя трусы, оголив давно пульсирующий от сдерживаемого желания орган.
Пристроившись, он больше не спрашивал у меня разрешения, аккуратно вводя его внутрь. Сознание раскололось на тысячу кусочков, каждый из которых состоял из желания и любви к нему. С каждым последующим толчком я лишь сильнее убеждалась в том, что хочу быть лишь с этим мужчиной и ни с кем больше.
Хочу, чтобы смотрел только на меня.
Хочу, чтобы целовал только меня.
Хочу, чтобы любил только меня.
— Всегда, — выдохнул прямо в мои губы, давая понять, что все это я сказала вслух. Ой… Ну и к черту! Пусть знает, пусть понимает, что он только мой и больше ничей. Не имеет даже права взглянуть на кого-то, кроме меня!
Все это продолжалось безумное количество времени, счет которому я давно потеряла. Мы слились воедино, разделяя каждое чувство и ощущение на двоих, пережили тысячу возрождений и продолжали быть вместе.
Спустя вечность мы достигли пика вместе, обессиленные, уставшие, но невероятно довольные и счастливые. Он лег рядом со мной, обняв меня своими крепкими руками, уперся носом в шею, щекотя ее своим горячим дыханием.
— Твоя душа освобождена, твой подонок-бывший наконец-таки получил по заслугам, — он неожиданно начал разговор, пока я вновь и вновь прокручивала в голове новые и необычайно приятные ощущения, — теперь я могу быть полностью честен с тобой. Теперь могу надеяться, что твое сердце готово впустить меня и никогда не выпускать, — его тихий голос, наполненный невероятной искренностью и теплотой.
Некоторое время я размышляла о его словах. О том, как для всех властный, бездушный, циничный богач, каким он казался всем, сейчас лежал рядом со мной, совершенно открытый, настоящий. Тот, которого я разглядела за всеми этими масками, наращиваемыми годами.
— Мое сердце уже давно впустило тебя и не планирует отпускать, — шепнула ему, боясь разрушить царившую вокруг нас магию.
— Знаешь, когда я только тебя увидел, внутри меня сразу же что-то встрепенулось. Думал, это из-за твоей схожести с моей первой любовью, но потом понял, что это совершенно не так. Вы абсолютно разные. Поначалу я расстроился, но потом понял, что за твоей внешностью стоит нечто большее, чем просто красивое личико. Твой характер, твои качества, твое желание помочь каждому, кому эта помощь необходима. Взять ту же самую Нику. Ты помогла ей, хотя отношения у вас на тот момент, честно говоря, были не очень. Я хотел проверить свои чувства к тебе, но ты отказывалась падать в мою постель по приказу, играя со мной, мучая. Каждый раз доказывая, что не я имею власть над тобой, а ты надо мной. Мне, дураку, понадобилось много времени, чтобы понять, что я испытываю к тебе не просто животное желание, а нечто большее, что нельзя описать. Твое поведение, разговоры, мысли, поступки — все каждый раз влюбляло меня в тебя все
