Мамба, Бентли и любовь - Алиса Северова
Какое-то время мы просто катались по городу, молча, погруженные каждый в свои мысли. Дима сосредоточенно крутил руль, я бездумно пялилась на мелькающие огни витрин и фонарей.
На светофоре, пока мы стояли в ожидании зеленого, я невольно залюбовалась игрой света на черном лаковом капоте Бентли. Отражения неоновых вывесок змеились, дрожали, словно диковинные наскальные письмена. В салоне разливался дурманящий запах его парфюма и терпкий аромат кожи. Как же я по всему этому скучала — по его близости, нашему молчаливому единению! Неужели и правда конец?
— Лен… Послушай, — вдруг отмер Дима, искоса глянув на меня. — Я понимаю все твои тревоги и страхи. И знаю, что сам во многом виноват — недоговаривал, темнил, уходил от ответов. Но пойми — мое прошлое… оно слишком мрачное. Не хотелось тебя в это втягивать, пугать, травмировать. Я ведь люблю тебя, по-настоящему. И все, о чем мечтаю — оградить тебя от своих демонов.
Сердце зашлось, забилось где-то в горле. Господи, так он и правда любит! Все это время, все эти дни переживал за меня, хотел защитить… Дура, какая же я дура!
— Дим, послушай, я… — начала было я, но он жестом попросил помолчать.
— Подожди, дай мне договорить. Да, я любил Милу. Любил так сильно, что поклялся над ее могилой отомстить. И эта татуировка — напоминание о данной клятве. Но чувства к тебе… Господи, Лен, да рядом с тобой я впервые за много лет ощутил себя живым! Ты моя отдушина, мой лучик света. И будь я проклят, если снова тебя потеряю!
У меня по щекам потекли слезы. Слезы раскаяния, нежности, затопившего с головой облегчения. Я готова была расцеловать этого невозможного, любимого мужчину — за его ранимость, за трепетность, за умение вот так бесхитростно открывать душу.
— Дима, милый, — всхлипывая, пробормотала я, утыкаясь лбом в его плечо. — И ты меня прости. Я… я ведь тоже напридумывала всякого. Наслушалась намеков, нарыла какой-то левый сайт с похожей татуировкой. Вбила себе в голову, что ты тайный извращенец, прячешь свои пристрастия. А ты… ты просто оберегал меня, и память Милы… Какая же я дура!
Дима глубоко вздохнул, на миг прикрыл глаза. А потом одной рукой притянул меня к себе и жарко поцеловал — требовательно, почти грубо, словно спеша напиться перед смертью.
От его поцелуя кружилась голова и плыли мысли. Сомнения, страхи, непонимание — все это мигом испарилось, вытесненное всепоглощающим чувством. Любовью, которая сильнее любых преград, любой лжи и недомолвок.
Черный Бентли словно плыл по ночным улицам, мягко покачиваясь на неровностях асфальта. Мерный рокот мотора вторил участившемуся стуку моего сердца. В этой роскошной, но по-мужски аскетичной машине, пропахшей дорогой кожей и его одеколоном, я чувствовала себя в безопасности. Будто в непробиваемом коконе, скрытая от всех невзгод мира.
— Лена, девочка моя, — выдохнул Дима, на миг оторвавшись от моих губ. — Клянусь, у нас все будет. Настоящая семья, уютный дом, куча ребятишек. Вот только закончу одно важное дело…
— Тшш, — улыбнулась я, прижимая палец к его рту. — Не надо клятв и обещаний. Я верю тебе. Просто знай — я люблю тебя. Со всем твоим прошлым, настоящим и будущим. И вместе мы справимся с чем угодно.
Он судорожно выдохнул, стиснул меня в объятиях до хруста костей. А потом сорвался с места, увлекая в безумный поцелуй на пределе страсти и нежности.
И пусть за тонированными стеклами его Бентли бесновалась глухая ночь, пусть ждали опасности и тревоги. Сейчас для нас существовали лишь мы — двое влюбленных в самой шикарной тачке города. Рука в руке, сердце к сердцу.
41
Дима аккуратно припарковал свой роскошный черный Бентли у моего подъезда. Машина мягко затормозила, почти неслышно шурша шинами по асфальту. Блестящий лак переливался в свете фонарей, придавая автомобилю какой-то мистический, завораживающий вид.
Заглушив мотор, Дима повернулся ко мне и, нежно погладив по щеке, прошептал:
— Посиди пока здесь, милая. Мне нужно перекинуться парой слов с Серегой. Я мигом.
С этими словами он ловко выскользнул из салона, оставив после себя легкий шлейф терпкого парфюма и ощущение тепла его руки на моей коже. Я проводила взглядом его высокую статную фигуру, направляющуюся к головному джипу охраны. Там Диму уже ждал хмурый Сергей — начальник его личной службы безопасности.
Мужчины о чем-то оживленно заговорили, то и дело кивая в сторону притихшего Бентли, где сидела я. Любопытство грызло изнутри, заставляло нервно теребить край тонкого шелкового платья. О чем они там совещаются? Неужели обсуждают наши отношения, пытаются решить мою судьбу? От этой мысли внутри все похолодело, а ладони моментально стали влажными от волнения.
Но я старалась сохранять спокойствие. В конце концов, Дима ясно дал понять, что любит меня и хочет быть вместе. А его охрана — ну так положено, статус обязывает. Он ведь не обычный парень с улицы, за ним по пятам ходят толпы телохранителей.
Спустя пару минут Дима обернулся и поманил меня рукой, приглашая присоединиться к их беседе. Глубоко вздохнув, я решительно потянула на себя тяжелую дверцу Бентли. В нос сразу ударил ночной воздух, напоенный ароматом сирени и влажного асфальта после недавно прошедшего дождя. Звук моих каблучков гулко разнесся в тишине спящего двора.
— Лен, покажешь тот самый сайт, про который рассказывала? — мягко попросил Дима, приобнимая меня за талию и притягивая к своему твердому боку. — Сергею нужно глянуть кое-что.
Кивнув, я дрожащими руками полезла в клатч за телефоном. Пальцы никак не желали слушаться, промахивались мимо крохотных кнопок. Такое ощущение, что я сдавала какой-то судьбоносный экзамен и боялась оплошать. Наконец, справившись с волнением, я открыла злополучную страницу и протянула гаджет Сергею.
Он принял мой телефон с каменным выражением лица, лишь на миг скользнув по мне цепким, изучающим взглядом. Затем впился в экран глазами, быстро листая вкладки и ссылки. Порой его брови удивленно взлетали вверх, а в зрачках вспыхивали колючие искорки. Гробовая тишина, повисшая вокруг нас, казалось, звенела от напряжения.
— Хм, очень похоже на фейк, — наконец вынес вердикт начальник охраны, задумчиво почесывая подбородок. — Явно сляпано на скорую руку, куча несостыковок. Ну да ладно, я пробью по своим каналам, кому принадлежит эта шарашка. Будем знать, с кем имеем дело.
Он хотел было вернуть мне телефон, но вдруг замер и внимательно посмотрел на Диму.
— Слушай, а этот знак, который
