Легенда о розе. Цена предательства - Ольга Рузанова
- Митрич, миленький… - обернувшись, шепчу ему, но вдруг замечаю боковым взглядом приближающуюся к нам высокую фигуру.
Вскинув взгляд, вижу, как в нашу сторону идет Алекс. Я не рискую посмотреть ему в глаза, боюсь, что не выдержу и опущусь до слез.
- Ирма?.. – глубокий хрипловатый голос лишь усугубляет мое и без того шаткое эмоциональное состояние.
Я его больше года не слышала, он мне часто снился. Только интонации во снах были иные.
- Привет, - выдавливаю глухо.
- Здорово, Алекс! – воодушевленно восклицает Митрич, делая вид, что ничего необычного нет в том, что мы вдруг появились под дверями его дома.
Сначала жмет руку, а затем крепко обнимает. Мне остается только завидовать крестному, потому что меня Алекс больше никогда так не обнимет.
- Какими судьбами? – спрашивает он, глядя на нас сверху вниз.
- Разговор есть.
- Такой важный, что вы специально за этим приехали? – неверяще усмехается он, - или вы мимо проезжали?..
- Важный, Алекс, важный, - серьезно проговаривает Митрич.
Повисает недолгая пауза. Грозовой молчит. Я рассматриваю мыски своих туфель.
- Ну, тогда, пойдем в дом, - наконец, предлагает он.
- Вы идите, я в машине подожду, - непривычно звонким голосом произношу я.
- Давай здесь поговорим, - кивком головы указывает крестный в сторону.
Мы отходим несколько шагов и оказываемся под развесистой березой. Митрич начинает рассказывать Алексу о положении наших дел. Он, сложив руки на груди, внимательно его слушает.
Я же, выглядывая из-за его плеча, смотрю на блондинку, которая так же заинтересованно смотрит на меня.
Глава 36.
Глава 36.
Клянусь, если бы я могла перенестись во вчерашний день, я бы ни за что на Свете сюда не приехала.
Желать в душе счастья Алексу и видеть это самое счастье своими глазами – две большие разницы.
- Это кто-то из наших, - проникает в уши обеспокоенный голос Митрича, - сам понимаешь, про этот нефрит знать могли доверенные лица.
Алекс задумчиво молчит. Глядя пустым взглядом куда-то мне за спину, трет подбородок. Я же, набравшись смелости, незаметно его разглядываю.
Выглядит он непривычно для меня. По-домашнему. Голубые потертые джинсы заправлены в высокие ботинки. Поверх черной майки расстегнутая красная клетчатая рубашка.
Легкий ветерок время от времени доносит до меня его аромат. В нем больше нет запаха оружейной смазки.
- Сейчас Лев за старшего? – вдруг спрашивает он.
- Да.
- Он прекрасно знает, что делать. Если это действительно кто-то из близкого окружения, он должен вычислить его за пять минут.
- Не может! – разводит руками крестный.
- Бомбу под машиной кто нашел? Лев?
- Лев.
Алекс замолкает. Митрич недовольно кряхтит, а я снова смотрю на девушку во дворе. Создавая видимость бурной деятельности, она берет секатор и принимается стричь кусты под окнами дома.
Как бы я не завидовала ей, как бы по-женски не ненавидела, не могу отрицать факта, что она очень красива.
Ее красота бросается в глаза даже с такого расстояния. Чистое округлое лицо и большие глаза, цвета которых мне не разглядеть. И главное – изящная фигурка и копна светлых волос до пояса.
Идеально вписывается в местный пейзаж.
Я, со своими кругами под глазами и плоской грудью сильно ей проигрываю.
- Без тебя никак, Алекс, - подытоживает Митрич.
Продолжая смотреть в сторону, чувствую, горячее покалывание на щеке, которое, нагреваясь, растекается по всему лицу.
Только его взгляды могут быть такими осязаемыми.
- Нет, - отвечает он тихо, - не получится…
Нож, торчащий из сердца, медленно проворачивается. Втягиваю в себя воздух и продолжительно выдыхаю его через приоткрытые губы.
- Алекс, будь человеком. Помоги разобраться и будь свободен.
- Не обсуждается, Митрич, - качая головой, заявляет категорично.
- Кидаешь, значит?
- Завязывай, никто вас не кидает. Я отправлю к вам своего человека, он поможет.
- Кто такой?
- Друг мой. Сослуживец. Опытный безопасник.
- Кто его в курс дела введет?
- Я проинструктирую, а ты введешь в курс дела, - деловым тоном проговаривает Грозовой, - Леву оставь на той же должности, чтобы не вызывать подозрений.
Крестный недовольно фыркает. Поджав губы, нервно постукивает носком ботинка о землю.
- Митрич, разреши мне с Алексом поговорить, - подаю я голос, и они оба поворачивают ко мне головы.
Поднимаю голову и впервые смотрю ему в глаза. Пусть думает, что хочет, но мне не дает покоя мысль, возвращаться он не хочет именно из-за меня. Так это или нет, я планирую узнать прямо сейчас. Узнать и расставить, наконец, все точки над i.
Старик разворачивается и размашистым шагом уходит к припаркованному неподалеку автомобилю.
Если не считать маячащей за спиной Грозового блондинки, мы остаемся наедине.
- Как жизнь, Алекс? – глядя куда-то в область его губ, негромко спрашиваю я.
Губы складываются в усмешку. Быстро оглянувшись на девушку, слегка склоняет голову набок.
- Не жалуюсь. Как сама?
- Ты из вежливости спрашиваешь или тебе действительно интересно?
Снова усмешка, но на этот раз более жесткая. Напряженные плечи и ходящие ходуном желваки свидетельствуют о том, что вопрос задел его.
- Мне действительно интересно, - вкрадчиво отвечает он.
- Что ж не позвонил ни разу, раз интересно?
- А надо было?..
Внутри что-то лопается. Я резко выдыхаю и моментально теряю весь запал.
- Прости… - смотрю в прищуренные серые глаза, обхватываю себя руками, - как ты себя чувствуешь? Восстановился после ранения?
- Восстановился.
Я так хотела быть рядом, когда ему было тяжело. Так хотела наблюдать, как затягивается рана. Так хотела прижаться к ней губами…
Теперь вместо меня это делает та блондинка.
- Почему ты уехал? – задаю я свой главный вопрос.
- Так надо было.
- Кому?
- Мне… и тебе тоже.
- Мне не надо!
- Ирма…
- Я просто не понимаю, - перебиваю его, - почему ты так решил? Потому что поймал мою пулю?
Лицо мгновенно мрачнеет. Радужки становятся цвета грозовой тучи. Склонившись над моим лицом, он тихо шипит:
- Я никогда не прощу себе, что ты могла словить ту пулю.
- Тогда вернись!
- Нет, я больше не хочу ввязываться в то дерьмо.
- Алекс, - подняв руку, нерешительно касаюсь кончиками пальцев его запястья, - я люблю тебя.
Эти слова вырвались случайно, от отчаяния, у меня и в мыслях не было произносить их вслух. Но сказанного не отменишь. Со страхом
