Настоящая мама для двойняшек (СИ) - Стен Арина

— Здравствуйте, детки, — вновь открыла рот незнакомка.

Резко обернувшись, задвинула в мгновенье притихших и словно съежившихся детей за спину. Краем сознания уловила их странную реакцию на незнакомого человека, но зацикливаться не стала. Потом разберемся. Сначала нужно было понять, что этой дамочке надо.

Прищурившись, бесцеремонно разглядывала женщину, пытаясь понять, где я ее могла видеть. Вроде, никогда с ней не встречалась. Имени не знаю. Но… дурацкое чувство, что мы с ней знакомы, не отпускало.

Незнакомка сняла очки, опять окатив меня уничтожающим взглядом и пытаясь заглянуть мне за спину. Стоило увидеть ее глаза, как меня осенило. Я никогда не встречалась с этой женщиной лично, но мне много про нее рассказывали, видела несколько фотографий, правда, трехлетней давности, но она не настолько сильно изменилась. Губы только накачала и скулы стали более ярко выраженными (хоть убей, не помню, как эта операция называется, да и не важно это сейчас).

— Вера? — решила уточнить свои подозрения.

— Собственной персоной, — хмыкнула бывшая жена Максима. — А ты та самая воспитательница?

Сложила руки на груди, лишь кивнув.

— Что вы хотели?

— Вы со Строгановым поразительно неоригинальны, — закатила она глаза, — задаете одни и те же вопросы. Я тогда буду давать одни те же ответы, — скривила губы в ухмылке. — Хочу повидаться со своими детьми, — и вновь попыталась заглянуть мне за спину.

Двойняшки стояли притихшие, держась за руки. Широко раскрытыми глазами изучали свою биологическую мать. Не знаю — имели они хоть малейшее понятие, кто стоит перед ними, но если правильно истолковывать их реакцию, то дети знали — это та самая женщина, что бросила их в младенчестве.

— Кирюшка, Олеська, — фальшивым голосом (и до жути противным, но, может, это я относилась к ней предвзято) сказала Вера, — поздоровайтесь с мамочкой.

Нет, дело не во мне. Эта кукушка сюсюкалась с детьми так, словно им по два года, а то и меньше. Не стала сдерживаться и недовольно скривилась. Захотелось даже заткнуть детям уши, чтобы не слышали этих приторных ноток, в которых не было ни капли любви и нежности. Только фальшь.

Леся подняла на меня полные слез глаза, нижняя губа малышки дрожала. Кирилл, напротив, стоял, упрямо сжав губы, и недовольно глядя на блондинку.

— Ты не наша мама, — неожиданно для нас всех заявил мальчик.

— Как это не ваша? — удивилась женщина. С ее лица даже вся спесь слетела, настолько она удивилась заявлению сына.

— Наша мама — Оксана.

С этими словами малыш вышел из-за моей спины и встал рядом, крепко взяв за руку. От услышанного у меня чуть ноги не подкосились, а на глаза слезы навернулись. Не сдержавшись, всхлипнула, поднесла руку ко рту. Не думала, что Кирилл-таки признает меня и сделает это в такой неожиданный момент.

— Да, — подтвердила Олеська, встав с другой стороны и схватившись за полы пальто.

Вера недобро прищурилась, фыркнула, махнув рукой, отвернулась от нашей компании.

— В принципе, мне плевать, я всего лишь хотела на тебя посмотреть, — кинула на меня через плечо недовольный взгляд, снова хмыкнула, посмотрев на детей, и ушла.

Я же опустилась на корточки перед детьми, обняла их, по очереди расцеловав в прохладные щечки, прижала к себе, да так сильно, что двойняшки недовольно запищали.

— Я вас очень сильно люблю, — прошептала, перебегая взглядом с одного на другую.

— Мы тебя тоже, — серьезно кивнул Кирюша, обнимая меня за шею. — Мама, — прошептал на ухо.

Сдерживать эмоции больше не было сил. Слезы полились ручьем. Всего одного слова упрямого малыша хватило, чтобы я из сильной, уверенной в себе женщины, превратилась в реву-корову.

Так нас и застал Владимир, уставший ждать в машине и подошедший уточнить, что нас задерживает.

— Все в порядке? — спросил пожилой мужчина, с удивлением глядя на нашу компанию.

— Да, все хорошо, — улыбнулась сквозь слезы, поднимаясь на ноги и вытирая лицо одной рукой, другой прижимала к себе детей. — Поехали домой, — чуть улыбнулась ему.

Водитель кивнул, еще раз подозрительно на нас посмотрел и, покачав головой, пошел к машине. Дети поспешили за ним. Я замыкала процессию, по пути доставая телефон из сумочки.

Надо позвонить Максиму, рассказать, кого мы встретили. К сожалению, наткнулась только на гудки. Бизнесмен не брал трубку. Видимо, был на каком-то важном совещании. «Ничего, — подумала, убирая телефон обратно, — попозже позвоню».

До дома добрались в рекордно короткие сроки. Ни одной пробки не было на пути, удивительно. Дети молчали, но не были ничем расстроены, хотя я и переживала, что встреча с Верой может как-то на них сказаться. Они словно выкинули из головы неприятный эпизод. С одной стороны, я была только рада. С другой — надо было обсудить произошедшее, но делать этого без Максима не собиралась.

Забежав в дом, Кирилл с Олесей понеслись переодеваться, я же пошла готовить ужин.

Все время меня не отпускала тихая радость, которую не могло подавить даже беспокойство, поселившееся в душе после встречи с бывшей женой Строганова. Я была слишком счастлива.

Кто-то скажет, что не могут дети так быстро принять практически чужую женщину в семью, наречь ее мамой, а она, в свою очередь, не может их так быстро и сильно полюбить в ответ. В нашей же семье все было именно так — стремительно. Но я бы ни на секунду не променяла нашу историю на что-либо другое.

Ту нерастраченную материнскую любовь, что живет в каждой женщине, я целиком и полностью подарила двойняшкам. Даже в мыслях не называла их «чужими», «детьми Максима», они были нашими детьми. Нашими бандитами.

Они с Максимом ворвались в мою жизнь, перевернули все с ног на голову. Доказали, что сказка может стать реальностью. По крайней мере, для меня. Глядя на них троих, не могла поверить в свою удачу, подарившую мне встречу со Строгановыми.

Тихо напевая себе под нос, подала спустившимся со второго этажа детям ужин, который они с удовольствием уплели за обе щеки. Затем отправились играть.

Убирая со стола, посмотрела на часы. Семь часов вечера, от бизнесмена ни слуху, ни духу. На звонки по-прежнему не отвечает. Отгоняя тревожные мысли, села перед камином с книгой. Почитаю, пока не придет время укладывать малышей спать.

Не успела я прочитать и странички, как на телефон пришло уведомление.

«Задержусь. Не ждите меня. Ложитесь спать.»

Строганов в своем репертуаре. Коротко и по существу. Вновь который раз за день по сердцу царапнуло. Чего-то не хватало в смске. Чего-то важного. Оформить мысль не успела, Олеся, запыхавшись от бега, прыгнула рядом со мной на диван.

— Мам, почитай сказку.

Улыбнувшись малышке, посмотрела на ее брата. Тот усиленно закивал головой и пристроился у меня в ногах.

— Какую сказку хотите?

— «Красавица и чудовище», — выпалила Леся.

— «Иван Царевич и серый волк», — в то же время выкрикнул Кирилл.

Рассмеялась, покачала головой.

— Я не могу читать две сказки одновременно. Надо выбрать какую-то одну.

Дети обменялись недовольными взглядами. Как обычно, ни один не хотел уступать другому. Вздохнув, задумалась. Что бы такое им предложить?

— Может, «Гуси-лебеди»? Про сестрицу Машеньку и братца ее — Иванушку?

— Это, где они в печке прятались? — уточнил Кирюша, задумчиво сморщив маленький нос.

— Она самая.

— Нет, — упрямо покачал головой мальчик. — Не хочу.

Олеся, скрестив руки на груди, возмущенно пыхтела. Как маленький паровозик.

— Тогда… — спешно перебирала известные мне сказки, которые могла либо вспомнить, либо найти в их домашней библиотеке, и которые были бы одинаково интересны и мальчику и девочке. — Придумала, — подняла палец вверх, детки с интересом на меня посмотрели. — Идите, умывайтесь, ложитесь в постели, и я почитаю.

— Еще же рано спать, — нахмурился Кирюша.

— А мы и не будем спать, — щелкнула его по носу.

Малыш рассмеялся и вскочил на ноги. На перегонки с сестрой бросился в ванную. Улыбаясь, проследовала за ними. В груди разливались тепло и нежность. Все было так хорошо. И одновременно страшно, какой могу стать, если, вдруг, это все потеряю. Скорее всего превращусь в злобную старуху. Или Веру.