Прости грехи наши… Книга первая - Елена Дмитриевна Фетисова
– Извините, – волнуясь, как можно вежливее, сказала Ольга. Она стояла за калиткой в шелковой блузке и голубых шортах, не решаясь повернуть щеколду. Недавний опыт общения с местными жительницами был не очень удачным.
Бабка прищурила глаза, пытаясь узнать незнакомку.
– Я из города, – поторопилась объяснить девушка, теребя бумажный пакет, который держала в руках.
– Вижу, милая, – прошамкала ртом старуха, – Ищешь кого-нибудь?
– Здесь живет мальчик Ваня? – спросила Оля, поглядывая на облупившиеся окна дома.
– Ванька? – насторожилась Дарья, – Здесь. А, что он натворил-то?– заволновалась старушка и на ее жманых, загорелых, словно прелые яблоки, щеках, проступил румянец.
– Да, вы не пугайтесь, бабушка, просто я хочу с ним повидаться. Можно? – Ольга засуетилась, выставляя вперед кулек, – Я вот, тут ему конфет купила…
– Конфет, говоришь…, – еще больше удивилась бабка. Но, однако, согласно кивнула седой головой, – Дома он, проходи…
– Спасибо, бабушка! – радостно воскликнула девушка и решительно распахнула калитку.
– Не за что, милая… Осторожно, там одной ступеньки не хватает, – предупредила старушка, непонимающе глядя вслед девчонке.
– А ты кто, такая будешь-то? – спохватившись, спросила она Ольгу уже у двери.
– Ольгой меня зовут, – торопливо, будто опасаясь, что бабка передумает, ответила девушка и вошла в сенцы.
Оля, очутилась в пыльном полумраке, пропахшем старыми вещами, которые изо всех углов недовольно таращились на нее. Девушка невольно съежилась и ухватилась глазами за узкие полоски света, исходившие от двух маленьких перекошенных оконец. Пылинки, пронизанные солнечными лучами, шустро перемещались в замшелом воздухе комнаты и, казались, живыми. Странные чувства, как щупальца какого-то невидимого, устрашающего существа, охватили студентку. Окружившая обстановка угнетающе давила после свободного, чистого воздуха улицы, а проступившие в темноте чугунки и ведра, наставленные вдоль стен, напомнили ей уроки истории о дореволюционном периоде.
Ольга вошла в сам дом.
Все та же запущенность и почти осязаемая осиротелость чувствовались повсюду.
Цветная тряпка, заменившая стекло, билась под натиском ветра со стороны улицы о раму, как раненая птица крылом. Ольгу не оставляло чувство, что за ней наблюдают. Она вытерла ноги о коврик и прошла в горницу.
Мальчик не ожидал ее. Он лежал в несвежей постели, куски грязи валялись тут же, рядом, прямо на простыни. Ольга вздрогнула от увиденной картины, сердце ее сжало безграничное сострадание и жалость.
– Здравствуй, Ванюша, – ласково сказала она.
Заметив гостью, мальчик, как беспомощный звереныш, забился в угол и зарылся в колючее одеяло, лишь рыжие вихры, да необыкновенной голубизны глаза торчали наружу.
– Зачем ты опять пришла! – зло выкрикнул он.
– Просто я хочу подружиться с тобой, – как залог их предстоящей дружбы, она выложила на стол конфеты, – Это тебе.
– Забирай свои подарки и уходи! – все так же грубо ответил ребенок, – Я не буду дружить с тобой!
Только, сейчас, Ольга заметила фотографию молодой женщины, стоявшую на столе в маленькой железной рамочке.
– Какая красивая! – искренне произнесла девушка и протянула руку, чтобы поближе разглядеть портрет.
– Не тронь!!! – истошно завизжал мальчишка и, рванувшись к столу, выхватил фотографию матери. Он бережно прижал ее к груди, к колотящемуся сердечку, – Это моя мама…
– Прости, я не знала…, – виновато сказала Ольга. Расстроенная, она опустила глаза и, вдруг, заметила перевязанную, все той же цветастой тряпкой, раненую ногу мальчика, которую он успел спрятать под одеяло.
– Боже мой! – воскликнула девушка.
Пропотевшая сквозь ткань кровь коричневыми пятнами засохла сверху, а кожа вокруг раны была опасно грязной.
Не раздумывая, Ольга кинулась к ребенку.
– Ванька, что у тебя с ногой? Тебя необходимо срочно показать фельдшеру. Это опасно, ты понимаешь?!
Но мальчик ничего не хотел понимать.
– Я отведу тебя в медпункт, – настаивала девушка. Она попыталась приблизиться.
– Никуда я не пойду, и ты уходи вместе со своими конфетами! – закричал, близкий к истерике мальчишка.
– Ваня, – пыталась, как-то выправить ситуацию, Ольга, – Хорошо, если ты не хочешь идти – не пройдем. Но прошу, разреши, мне самой обработать твою рану? Я, только, принесу йод и бинты.
– Уходи!!! – завопил ребенок еще громче.
Его упрямство рассердило девчонку.
– Да, ты просто рыжий, маленький трусишка! Боишься, что будет больно…
– Ничего я не боюсь! – снова закричал отчаявшийся Ванька, – Просто оставь меня! Поняла? – мальчик громко зарыдал.
Его худенькое тельце, скомкавшись в маленький клубок, задрожало выступающими сквозь кожу, острыми ребрышками и позвонками.
Сама, чуть не плача от жалости, Оля пересела к ребенку на кровать и прижала его колючую, маленькую голову к груди.
– Не плачь, малыш… Я обещаю, все будет хорошо…
Ваньке, на удивление, оказалось уютно на гладком, прохладном шелке Олиной блузки, на мгновение, ему, даже показалось, что вернулось прошлое и это мама жалеет его.
Ольга обработала рану и, потрепав мальчишку по рыжим колючкам, сказала, улыбаясь:
– Ну, вот и все. Только, теперь, тебе придется ходить обутым.
– Я не буду…, – насупившись, отозвался мальчик.
– Опять упрямишься? – вздохнула девушка.
– Нет, просто ботинки жмут…, – последовал неожиданный ответ.
– Что? – не сразу поняла Оля, – У тебя совсем нет никакой обуви?
– Были сандалии, но они порвались…. Еще весной…
– Ольга растерялась, не зная, как поступить. Ванька, тем временем, молча, и безнадежно смотрел на нее своими голубыми глазами. Ей было больно от этого взгляда. Пришедшее на ум решение показалось, сначала глупым, но вот, Оля, еще раз глянула на свои кроссовки, что-то прикинула и принялась развязывать шнурки.
– Кажется, я придумала… Они тебе будут великоваты, но пока подживет рана, вполне сгодятся.
– А, как же ты? – спросил, бесконечно удивленный ее щедростью, Ванька. Он был не в силах отвести глаз от белой, почти новенькой кожи туфель, с нарядными красными полосами. Мальчик не мог до конца поверить, что Ольга и, правда, дарит их ему.
– Держи, – протянула, улыбаясь, девушка обувь, – У меня еще босоножки есть.
– Насовсем? – вымолвил ошарашенный Ванька.
– Насовсем, – подбодрила снова его улыбкой Ольга и погладила по необыкновенного цвета волосам. На этот раз он не оттолкнул ее руку.
Воодушевленная Ольга распахнула дверь студенческой хибары и занесла босую ногу на порог. Что-то вонзилось ей под кожу.
– Ой, – простонала девушка, – У вас, что тут иголки раскиданы? – она ухватилась за подошву.
– Это, наверное, рыбья кость, – предположил кто-то из ребят, – От вчерашней кильки…
Ромка подскочил к Оле.
– Выбросить трудно было! – набросился он на товарищей.
– А, чего она босая-то разгуливает? – заворчали парни, – Тебя что, грабанули по дороге, Олька?
– Мимо! – воскликнула возбужденная девчонка, заноза, похоже, не очень сильно огорчила ее. Довольная собой, она поведала, – Это первый шаг подружиться с маленьким упрямцем, которого зовут Ванька Крушинин.
– Если ваша дружба будет продолжаться в том же духе, однажды, ты явишься в отряд голой, – спаясничал кто-то из Ромкиных дружков.
– Не искушай Ромео, – предусмотрительно
