Загубленная добродетель - Кора Рейли
«Черт возьми!» Я взревел, когда бросился вниз по лестнице и постучал в дверь Вероники. Она открыла мгновение спустя, выглядя смущенной. «Мне нужна твоя Веспа. Моя сестра сбежала, и мне нужно отправиться на ее поиски».
Она сняла ключ с крючка на стене. «Ты хочешь, чтобы я позвонил в полицию?»
«Нет», — отрезал я, схватив ключ от гребаной Vespa и поспешил вниз по лестнице. Поездка на машине заняла бы больше времени, поэтому, даже если бы я ненавидел желтую вещь, это сослужило бы мне лучшую службу, если бы я хотел найти Анну как можно быстрее.
Я пробирался сквозь пробки, сожалея, что не проверил сообщение Анны. Куда бы французский казанова, такой как Морис, взял Анну? Наверное, в какой-нибудь уютный уголок, где он мог бы обхватить ее лапами.
Бля, а что, если с ней что-то случилось? Я никогда не прощу себя.
Сначала я направился к Эйфелевой башне. Слишком много людей собралось на траве под стальной конструкцией, пили вино и болтали, несмотря на холод. Я нигде не видел Анны. Я вскочил обратно на Веспу и помчался прочь. Одним из самых романтичных мест ночью был район вокруг Нотр-Дама, особенно набережная Сены.
Когда я спешился с Vespa в пункте назначения, я последовал своей интуиции. Мне не потребовалось много времени, чтобы найти место, где собралось много пар с видом на церковь и Сену, чтобы заняться этим.
Но я нигде не видел Анны. Я обыскивал окрестности еще час, пока не сдался и не направился к Монмартру. Но я и там ее не нашел. Паника начала нарастать.
Если я не найду Анну до утра, мне придется подумать о том, чтобы позвонить Данте, чтобы он мог организовать помощь. Я не мог рисковать, ожидая слишком долго, прежде чем поднять тревогу. Если бы ее похитили, каждый час имел значение. И о вызове полиции не могло быть и речи.
Было четыре часа утра, когда я направился обратно в квартиру. Моя рубашка прилипла к моему потному телу, а в венах все еще пульсировал адреналин.
Я припарковал Vespa на улице и замер, когда заметил Анну перед зданием. У нее не было ключей, поэтому, конечно, ей пришлось ждать перед ним. Я направился к ней, разрываясь между подавляющим облегчением и яростью.
Губы Анны были опухшими, как будто она провела ночь, приклеившись к губам Мориса, или хуже… Одна только мысль заставила мою кровь бурлить от ревности и ярости.
«Тебе повезло, что я должен защищать тебя, иначе я бы тебя убил!» Я зарычал, схватил ее за руку, открыл дверь и потащил ее наверх.
К моему удивлению, Анна последовала за мной без особого протеста.
Я отпустил ее, как только мы оказались в нашей квартире и вдали от любопытных глаз. «Где, черт возьми, ты был?»
«Ты в отвратительном настроении. Разве француженка не развеселила тебя? Она отдала тебе свою Веспу в качестве благодарности, я полагаю.»
«Где, черт возьми, ты был?» Я попал ей в лицо, так что был очень близок к взрыву. Я сразу почувствовал запах алкоголя в ее дыхании. «Ты пьян?»
Она усмехнулась. «Может быть. Я думаю, что мы разделили две бутылки очень вкусного вина».
Я стиснул зубы. «Ты встречался с Морисом?»
«Я сделал. Почему ты должен быть единственным, кто веселится?»
Я бы нашел ублюдка и отрубил ему голову. «Что случилось?»
Я даже не был уверен, почему спрашиваю. Губы Анны были опухшими, волосы взъерошенными, а блузка застегнута не так, как надо. Даже идиот мог догадаться, чем она занималась с Морисом. Может быть, мне следовало этого ожидать. Анна была восемнадцатилетней девушкой, которая наконец почувствовала вкус свободы. Она пыталась соблазнить меня неделями — черт возьми, уже месяцы — конечно, в конце концов она нашла бы кого-то другого, кто унял бы ее зуд.
Сожаление было горьким во рту. Почему я не принял ее предложение? Почему я должен был вести себя благородно, когда я решительно не был?
Анна криво улыбнулась. «Это город любви, как ты думаешь, что случилось?»
Я кивнул, сдерживая свою ярость так глубоко, как только мог, даже когда мне хотелось рычать. Анна не была моей, никогда не была и никогда не будет, но моему сердцу было все равно. Я ревновал.
«Надеюсь, это стоило того, чтобы вывести меня из себя. Потому что с этого дня я ни на секунду не упущу тебя из виду».
«Это так?»
Я ничего не сказал, только посмотрел на нее, даже если было больно смотреть на нее, когда доказательство того, что она сделала с Морисом, кричало на меня. Я ни с кем не встречался больше месяца, потому что Анна проникла в мою голову и не уходила.
Анна пожала плечами. «Хорошо». Она начала расстегивать рубашку.
«Что ты делаешь?»
«Если ты последуешь за мной, куда бы я ни пошел, я мог бы также раздеться прямо здесь».
Все еще не закончил играть?
Я не отреагировал.
Анна расстегнула блузку, обнажив один из тех кружевных бюстгальтеров, которые я всегда видел валяющимися в ванной. Затем она расстегнула молнию на задней части юбки и позволила предмету одежды упасть на пол. В одном нижнем белье она была зрелищем. Но я не доставил ей удовольствия, проверив каждый дюйм ее тела, даже если бы захотел. Я видел ее обнаженной, запомнил каждый дюйм ее тела.
«Я сейчас иду в ванную», — сказала она, поворачиваясь, показывая мне круглые шары. Она наклонилась вперед, чтобы поднять юбку. Струна ее стрингов между ягодицами дразнила меня и едва прикрывала ее киску.
У меня могло бы быть это, если бы я не пытался быть добродетельным идиотом. Теперь Морис держал свои лапы по всей этой потрясающей заднице, а я оттолкнул Веронику.
Может быть, я должен спуститься к ней. Она, вероятно, все равно позволила бы мне трахнуться, даже после того, как я отказал ей раньше. Я мог бы выебать гнев из своей системы, мог бы выебать Анну из своей системы.
Анна неторопливо вошла в ванную и оставила дверь открытой. Я не последовал за ней, но я наблюдал за ней через открытую дверь. Она расстегнула свой лифчик, обнажив груди идеальной формы, которые заполнили бы мои руки, если бы я их размял. Несмотря на ее стройную фигуру, у Анны не было маленькой груди. Она, наконец, сняла свои стринги и бросила их в корзину для белья. Мысль о том, что Морис видел ее такой, была чертовски невыносимой.
Я развернулся и направился
