Муж моей сестры (СИ) - Стоун Милана

Ерохин уже на месте, и стоит мне увидеть его довольную рожу, мои пальцы смыкаются на холодной рукоятке пистолета. Но увидев, что с ним приехали двое его высокопоставленных покровителя, отпускаю, стараюсь выкинуть из головы все ненужные мысли. Их убийство перечеркнет мою жизнь.

Только холодный расчёт.

— Рад тебя видеть, Минаев. Принёс?

Переходит сразу к делу, а у меня начинает дергаться глаз. Руслан похлопывает по плечу.

— Где девка? Если с ней что-то случилось…

Замолкаю, когда в комнату буквально вталкивают Еву. На лице куча эмоций, когда мы сталкиваемся взглядами: радость, облегчение, страх. Уставшая, потерянная, под глазами пролегают синяки. Но не сломленная, злость проскальзывает во взгляде, когда она видит похитителя. Я его подлавливаю и неожиданно обнаруживаю на лице Ерохина царапину. 

Это сделала она? Моя же умничка. 

Поддаюсь в ее сторону, но Ерохин преграждает путь, берет ее за щеки и поворачивает в разные стороны, осматривая. А мне так и хочется ему руки оторвать, потому что никто не может трогать мое!

— Не пойму, что в ней такого? Ты мог бы без проблем порешить свою жену и ее сестру, как ты всегда это делал с теми, кто стоял на твоём пути, — ржет как ненормальный. Но меня больше цепляют испуганные вздохи Евы и непонимание происходящего в ее взгляде, это замечает и этот хрен. — Что ты так смотришь? Знаешь, сколько смертей случилось по его вине? Думала, что раздвинешь ноги перед прекрасным принцем?

Ева сжимается, потупляет взгляд и дергает головой, чтобы он перестал касаться, пытается что-то промычала сквозь клейкую ленту, которой заклеен ее рот. Молодец, не сдаётся.

— Закрой. Поганый. Рот.

Нервы на пределе. В голове постукивает, а тело напрягается, я готов в любую секунду накинуться и зубами вцепиться. 

— Ты так держишься за этот невинный цветочек. Может, у малышки золотая вагина? — он подходит к ней ещё ближе, тянет руку к животу. — Даже жаль, что я не успел ее опробовать.

Повторяя за мной, мои люди достают оружие и направляют на него, ведь я уже взял его на прицел, его делают то же самое. Ситуация накаляется. 

Я насчитал пятерых напротив меня, и ещё троих на втором этаже, его людей ровно столько же, сколько и моих.

Если устроить перестрелку, Еву точно заденет, мне-то пох*й, я и не через такое проходил, но девочка не переживет, он тоже неспроста держит ее на мушке.

— Убери от неё руки, пока я не выстрелил тебе в лоб, — рычу, доставая из кармана документ, мну и кидаю ему под ноги. — Вот дарственная. Отдавай ее.

Недолго думая, Ерохин толкает Еву прямо мне в руки, а она прижимается ко мне напряженным, дрожащим телом, я же чувствую, что она ледяная. А когда я срываю с неё скотч, она начинает оправдываться, что точно ее не спасёт.

Передаю ее в руки Руслана и приказываю ждать в машине.

Разминаю шею и подхожу ближе к у*бку, не боясь, что его охрана нацелилась на меня. Медленно достаю пачку и прикуриваю сигарету, держусь стойко, хотя внутри бурлит от скопившейся агрессии.

Выдыхаю дым в его довольную рожу.

— Если ещё раз, щенок, ты подойдёшь к моей бабе, я найду твою симпатичную сестричку и отдам своим людям на утеху. Можешь быть уверен, что они ее пустят по кругу, переломают все кости, а после я ее благосклонно отпущу.

Говорю это спокойным голосом. Так и сделаю. Клянусь.

Вот теперь лицо Ерохина белеет, глаза бегают, на что я не могу не усмехнуться. Иногда я могу и поступиться своими принципами. Он знает, что я слов на ветер не бросаю. 

Не дожидаясь его ответа на мою реплику, докуриваю и плюю у его ног, показывая своё презрение, и выхожу из вонючей заброшки.

Не привык мирным путём решать дела, но соперник оказался хитер, как никто ранее. Да и у меня появилось слабое место, на которое он не упустил случая надавить.

Откуда он узнал, было ясно, моя Евочка рассказала все своей подружке, а она доложила брату.

Плохо. Сам виноват, что допустил.

Сажусь в ту машину, где ожидает Ева, она попытается открыть рот, но я одним лишь взглядом приказываю замолчать.

Усаживаю ее себе на колени, сжимаю так крепко, что ей становится некомфортно.

Склоняюсь к ее испуганному личику, чтобы угрожающе прошептать:

— Дома тебе будет п*здец, можешь начинать молиться.

Глава 46

***Ева***

Никогда ещё мое пробуждение не было таким тяжелым.

Как только я открываю немного припухшие глаза, на меня грузом обрушивается колоссальный ужас случившегося. Так же резко в мое сознание врываются образы происходившего со мной последние три дня. Такое ощущение, словно это все было сном, страшным сном, который только что закончился.

После того, как меня связали, этот лысый мужик, которого я как только не успела обругать в своей голове, сделал несколько фото, перезвонил Ерохину, тот дал указания, и я ожидала чего угодно, но точно не того, что меня сразу же развяжут.

Поведут в совсем другую комнату, где был небольшой, но вполне приличный диван, там оказалось неожиданно чисто, и стоял обогреватель, окно, правда, было заколочено, поэтому сбежать не получилось бы, к моему огорчению.

Меня закрыли именно там. Кормили и поили несколько раз в день, позволяли ходить в туалет и даже умываться. Место не было раем, но было вполне сносным, здесь даже имелись старые газеты, которые я перечитала, чтобы не поехать головой от бесконечных гнетущих мыслей.

Меня не били, больше не угрожали, только иногда толкали, чтобы я двигалась шустрее.

Тяжелей всего было ночью, когда я не могла уснуть, когда голова была забита не самыми радужными картинами моего будущего. Но я старалась не падать духом, сто раз себя поругала за неудачный побег из дома, который теперь обойдётся мне очень дорого.

На третьи сутки заявился Артём и сказал, что мой «благоверный» не хочет меня забирать, и спрашивал, как же со мной поступить. Делал это в издевательской манере с явным упоением своей властью надо мной.

Не знаю, что со мной тогда произошло, заклинило, но я дёрнулась к нему и смогла оцарапать подлецу щеку до крови!

Наверное, так на меня повлиял обрушавшийся стресс. Я не пожалела о содеянном, потому что он это заслужил, как никто другой. Ликовала я правда не долго, потому что побоялась, что теперь со мной будут обращаться жёстче, но ничего не последовало.

А потом за мной пришел Артур. Да, именно Артур, потому что за эти дни в голове называла его по имени, ждала, когда он решит эту ситуацию и заберёт меня отсюда.

Сделать это мог только он.

Как только я его увидела, на меня лавиной обрушилось облегчение, однако это чувство совсем быстро рассосалось, стоило ему отдать комбинат, сесть вместе со мной в машину и поехать все в тот же дом, где меня так же ждали нерешенные проблемы.

Сидя у него на коленках, я думала лишь о том, что ждёт меня впереди. Слышала, как тяжело он дышит мне в затылок, чувствовала, как крепко он сжимает в руках.

А ждало меня неминуемое грехопадение.

Мышка попалась в клетку, теперь я это осознаю. Меня. Не отпустят. Но, что было самым удивительным, сидеть с ним вот так не приносило отвращение, ни к нему, ни к себе.

Смогла смириться?

Я все так же не хотела ему отдаваться, меня это безумно пугает, да и мысль о том, что он муж сестры, не дает покоя, но я однозначно благодарна ему за то, что он сделал выбор в мою пользу. Я это оценила. Зная, что он та ещё криминальная личность, боялась, что он оставит меня, но, видимо, я и завод моего отца важнее. Выводы пришли сами собой.

Я понимаю, что после произошедшего моя жизнь уже не станет прежней. Пройдена черта нормальности. Я не могу быть слабой, не хочу, чтобы об меня вытирали ноги, ни сестра, ни кто-либо ещё.

Бежать больше не собираюсь, можно подумать, что сломалась, но это не так, я будто посмотрела на все с другого ракурса. Нахожусь в тяжелых условиях, где каждый пытается меня нагнуть, но я этого им не позволю. Они могут делать, что угодно, но я останусь собой. Не буду жаловаться, не буду плакать.