Светлана Демидова - Любовь по договоренности
Я опять вздрогнула. Удар попал в цель. В самое яблочко, в десятку. Браво, Злата! Я хорохорилась и ерепенилась, я проклинала Далматова и мысленно посылала в его сторону проклятия, но любить не переставала. Его впалые щеки снились мне по ночам. От его поцелуев я просыпалась, а сердце сжималось, когда я вспоминала, что Георгия уже никогда не будет рядом. Да, это так. Я люблю его, и от своего чувства мне пока никуда не деться. С собой надо быть честной. Но со Златой не обязательно.
– А вы выходите замуж не за Бо, а за Георгия, и наследство достанется ему! – сказала я.
– Значит так, – решила подвести какой-то итог под нашим полубессмысленным разговором Злата, – если вы отступитесь от Георгия, он получит то, что желает, а вы – деньги, такую сумму, какую назначите. Надеюсь, зарываться не станете. Мы все тут не Рокфеллеры. Если не отступитесь, не получите ничего: ни вы, ни Георгий!
– А вы не просчитывали такой вариант: вдруг Бо не захочет жениться на вас? – поинтересовалась я.
Злата невесело усмехнулась и ответила:
– Захочет. Он уже согласился.
– Когда?
– Сегодня. Утром.
– Но это же будет фиктивный брак.
– Вот именно! Получив наследство, Бо разведется со мной и снова будет свободен как ветер! Георгию останется только кусать локти. Вы на это согласны?
Вот так номер! Вот так Бо! Вот и вся любовь! Наследство – оно дороже! Продав шпагу, он купит себе любовь любой женщины, а потому не стоит и поминать престарелую Анастасию Осипчук, чувство к которой если еще и теплится, все равно растает как дым, перед новыми-то перспективами. Видимо, свободный художник просчитал все варианты собственного поведения и нашел этот самым выгодным. Что ж! Молодец! Но какая все же сволочь! Впрочем, Георгий меня несколько раз предупреждал, что Бо не так прост, как кажется. Да и вообще: сволочи вокруг меня все! И я сама тоже хороша…
Да, но вдруг Злата блефует? Бо слишком влюблен в меня, слишком… Это же видно невооруженным глазом.
Ничего не отвечая женщине, вопросительно смотрящей на меня, я откопала среди одеяла и подушек мобильник и позвонила Бо. Отозвался мужской голос, совершенно не похожий ни на голос Богдана, ни на голос Георгия.
– Вы Вадим? – с секундной задержкой спросила я. Удачливый автор золотой одалиски первым пришел мне в голову.
– Да, это я… А вы кто?
– Я… я Настя, приятельница Бо. Не могли бы вы передать ему трубку?
– Нет…
– Но почему? – разозлилась я. – И вообще, зачем вы берете чужой телефон? Где Бо?
Через несколько секунд, за которые я успела пару раз проклясть Вадьку, он сказал совершенно невозможную вещь:
– В морге…
– Идиотская шутка! – взвизгнула я.
– Это не шутка… Сегодня ночью Бо умер… Я пришел в мастерскую, а он на полу… глаза закатились… Я сам чуть сознание не потерял…
– Что значит умер? – по-дурацки спросила я, хотя уже понимала: Вадька говорит правду. При этом я бросила взгляд на Злату. Она вся подалась вперед, очевидно, тоже не понимая, как такое могло случиться с Богданом.
– То и значит – отдал Богу душу…
– Но как же так… Он же совсем молодой человек…
– Я в таком же шоке, как вы, Настя… Приехавшие врачи сказали, что похоже на сердечный приступ…
– У него было больное сердце?
– Да откуда я знаю?! Мне он никогда не жаловался…
Поддерживать разговор дальше я не могла, а потому отключилась от Вадьки и перевела ошалелый взгляд на Злату. Она сидела в кресле, как-то неестественно выпрямившись, с абсолютно белым лицом, яркая помада на котором смотрелась жуткой аппликацией. Эти, будто налепленные губы, слегка приоткрылись, и женщина с трудом прошептала:
– Богдана убили…
– Его друг говорит – сердечный приступ..
– Нет, он убит… убит… убит…
Злата резко выдохнула сквозь щель губ, тряхнула головой и откинула ее на спинку кресла, прикрыв глаза. Я никак не могла принять эту версию. Кому надо убивать Бо, не сделавшего в жизни ничего плохого? Конечно, он манипулировал женщинами в своих интересах, но не более того!
Меня затрясло мелкой дрожью. Хоть я в своих мыслях только что обозвала Бо сволочью, он, конечно же, таковым не являлся. Бо был нормальным… хорошим… неустроенным и несколько бесшабашным представителем местной богемы… И художником… вовсе не от слова «худо»… Тот его пейзаж, за который он благодарил меня, был сделан здорово… А сколько бы он мог еще написать таких картин? Да на целую выставку! И прославился бы, как минимум в нашем городе, как Вадька… или примитивист Сидоров… Не успел…
Я почувствовала, как из глаз потекли слезы. Я не всхлипывала, не рыдала, не хлюпала носом. Горячая влага сочилась сама собой, без всяких усилий с моей стороны, прокладывая на щеках дорожки. Возможно, потом на этих местах будут глубокие щербины и длинные, до подбородка, рытвины… но какая разница… Бо, который влюбился в меня с пылом восемнадцатилетнего мальчишки, больше нет… Больше никому не захочется смотреть на мое лицо… писать мой портрет… Я обессиленно повалилась на диван. Угол ноутбука пребольно впился в бок, но мне казалось, если я как следует пострадаю, то все еще сможет измениться. Да и вообще наверняка я это просто придумала, чтобы закрутить сюжет романа позабористей! Вот сейчас я возьму мобильник, наберу номер Бо, и он отзовется, живой, невредимый и влюбленный в меня.
Я, наверно, так и поступила бы, если б в комнате не раздалось:
– Это сделал Георгий! Больше некому!
Я с удивлением посмотрела на Злату, о присутствии которой совсем забыла. Какое мне теперь дело до этой женщины и ее проблем? Если б я сразу согласилась с предложением Бо и осталась с ним, ничего ужасного бы не произошло. Мальчик был бы жив! Да, для меня он мальчик… влюбленный мальчик, которого я подтолкнула к гибели…
– Больше некому… – еще раз повторила Злата и тяжело поднялась с кресла, будто ее беременность насчитывала уже месяцев семь. – Пойду я, пожалуй…
Разумеется, я ее не задерживала. Мы с ней абсолютно чужие люди. Интриги закончились. Ты мне то, а я тебе это – больше не прокатит. В сюжет вмешалась смерть одного из персонажей, который ее совсем не заслуживал. Даже согласие на фиктивный брак со Златой в вину Бо поставить нельзя. Он всего лишь хотел получить то, на что имел законное право, определенное положениями завещания. Это его хотели обмануть…
Когда Злата ушла, только тогда до меня вдруг дошло, что она почему-то заподозрила Георгия в убийстве брата. Какая чушь! Если все же поразмышлять на этот счет, то делается совершенно очевидным, что Далматову-старшему незачем убивать Бо, раз Злата носит его ребенка. Что бы ни предпринял Богдан, Злата родила бы наследника драгоценной шпаги раньше. А Бо, скорее всего, ничего не знал о переговорах Златы с Георгием. Наверное, он сам позвонил Злате и сказал, что согласен на ее условия, и у женщины, таким образом, появилась возможность выбирать из братьев Далматовых. Но любит она, конечно, старшего. Я поняла это еще в тот день, когда из окна кафе «Осенний блюз» увидела, каким трагическим взглядом Злата провожала Георгия, уходившего от нее в сторону метро. Теперь ей выбирать не надо. Остался один Георгий. Впрочем, все меркнет перед смертью Бо.
