Боташка (ЛП) - О&#39

— Так с чего ты хочешь начать? Технически, Эпизод 1: Скрытая угроза – это начало, но в эпизодах с первого по третий больше всякой ерунды, чем в эпизодах четыре-шесть. Я предлагаю начать с Эпизода 4: Новая надежда. Это лучший, классический актерский состав, первым взорвавший кинотеатры. Что ты думаешь?

— Я, а…, — Хукер посмотрела на маму.

— Ой, да, — сказала я. — Мама, ты тоже можешь посмотреть, если хочешь. Хукер решила устроить девичник, и мы собираемся посмотреть «Звездные войны».

— Ну…, — сказала мама, ставя последнее печенье на решетку, чтобы оно остыло. Она отказывалась смотреть мне в глаза. — У меня вроде как есть кое-что...

— Что? — спросила я, и тут в дверь позвонили.

— Я принесу, — одновременно сказали Хукер и мама.

Я медленно последовала за ними к двери, меня грызло подозрение.

Когда мама открыла дверь, мои опасения подтвердились.

— Привет, — сказала мама, протягивая руку, — ты, должно быть, Эш?

— Да, мэм, — сказал Эш, когда они пожимали друг другу руки. — А вы, должно быть, мама Салли. Папа говорил мне, что вы красивая. Глядя поверх ее плеча, он помахал. — Привет, Шпиц.

Мама покраснела и захихикала, я отвела Хукер в сторону.

Она выглядела настолько довольной собой, что мне захотелось дать ей пощечину.

— Хукер,— прорычала я. — Что это?

— Я же говорила, — холодно сказала она, — это интервенция. Марта со мной согласна. Ты должна вернуться в седло.

— Я ни разу в жизни не ездила верхом.

Это заставило меня закатить глаза.

— Я имею в виду свидания. Мы должны избавить тебя от Бекса, и единственный способ сделать это – найти кого-то другого.

— Но ведь прошло всего несколько дней, — возразила я.

— И этого времени было достаточно, чтобы ты погрязла в жалости к себе. Мы должны вытащить тебя из этого кошмара, — заявила Хукер, а затем добавила: — Твоя мама согласна.

— Мама? — повторила я, наблюдая за ней и Эшем краем глаза. Похоже, они были старыми друзьями.

— Она знает родителей Эша еще со школы, — Хукер пожала плечами. — Когда она спросила меня о нем, я сказал, что с ним все в порядке, он хороший футболист, у него отличная внешность и приличная машина. Мы решили, что вы двое будете хорошей парой.

Я в ужасе уставилась на нее. У меня были подозрения, но я впервые увидела их на практике. Хукер и моя мать, две свахи в действии. Мои худшие опасения подтвердились.

— Я не буду этого делать, — сказала я, попробовав скрестить руки на груди. Топ был настолько узким, что я даже не смогла сделать этого так, чтобы шов не разошелся. Вместо этого я уперлась кулаками в бедра.

— Сделаешь, — возразила Хукер. — Иначе ты ранишь чувства Эша. Только посмотри, как он хорошо обращается с Мартой.

Когда я оглянулась, мама запрокинула голову, смеясь над чем-то, что сказал Эш, как будто это была самая смешная вещь в мире.

— Отлично, — сказала я, хватая свою флисовую накидку с вешалки. — Но тогда я надену снагги.

Хукер побледнела, открыла рот, но тут мама сказала:

— Идем, Лилиан. Оставим Салли и Эша наедине.

Когда она подмигнула мне, я в отместку натянула снагги. Мама просто пожала плечами, выходя на крыльцо с Хукер, замыкающей шествие.

Когда они ушли, Эш шагнул вперед и кивнул на мой наряд.

— Йода. Здорово.

Я закатила глаза и повела его в гостиную.

Быть наедине с Эшем было не так уж и плохо. Совсем неплохо. Он сказал мне, что видел все фильмы, не сердился, когда я цитировала реплики, и даже не комментировал мое пение во время титров. Он молчал на протяжении просмотра – как я и любила. Так мы смогли уделить внимание фильму. Потом мы немного поболтали, но он, казалось, был чем-то занят. Я использовала все свои уловки, говоря о самых занудных, самых раздражающих деталях, которые только могла придумать («Ты знал, что Люк Скайуокер был Люком Старкиллером?», «Ты знали, что за основу внешности Чуи была взят аляскинский маламут?», «Тебе известно, что Джон Уильямс также написал партитуры для первых трех фильмов о Гарри Поттере. Моя любимая – тема Хедвига. Вот так...»), но, казалось, ничто его не смущало.

Когда я провожала его, мама и Хукер свернули на подъездную дорожку. Они не выходили из машины, и я знала, что они наблюдают за нами. Эш, похоже, тоже это знал.

— Итак, — говорит он, посмотрев через плечо, а затем снова на меня. — Как ты думаешь, чего они от нас ждут?

— Не знаю, — я пожала плечами. — И вообще, почему ты на это согласился?

— Как я говорил, Шпиц, мне нравятся женщины постарше.

Как и в прошлый раз, я покраснела, а он ухмыльнулся.

— Но помимо этого, — продолжил Эш, — я должен тебе кое-что сказать.

— Почему ты не поговорил со мной в школе? — спросила я.

— Я пытался, но мне показалось, что ты не ясно мыслила.

— О.

— Мне очень жаль, что с Бексом так получилось.

— Очень мило с твоей стороны, — сказала я, через силу улыбаясь

— Да, хорошо…

Легкий ветерок трепал кончики его грязно-блондинистых волос, он кивнул сам себе.

— Думаю, поцелуй должен их удовлетворить.

— Что ты...?

Не успела я договорить, как Эш наклонился к моей щеке, нежно поцеловал в висок и сунул мне в руку что-то из кармана.

— Спасибо за сегодняшний вечер, Шпиц.

Потом едва слышно добавил:

— Если захочешь сделать что-то с Бексом, дай знать.

С этими словами он отстранился и пошел прочь.

Я застыла на месте.

— О-о-о-о, это было так мило, — сказала Хукер, скользнув ко мне. — Поцелуй в висок, классическое джентльменское поведение. Одно очко в пользу Эша. И вообще, что он тебе дал?

Негнущимися пальцами я развернула записку и уставилась на нее, понимая, что услышанное мне не померещилось.

Хукер нахмурилась.

— Что там написано, Шпиц? Ты же знаешь, что я не умею читать по-немецки.

Мой голос звучал как будто издалека.

— Там написано: «Встретимся у химической лаборатории завтра в шесть».

— Требовательный, — кивнула она. — Мне нравится, — когда я не ответила, она посмотрела мне в лицо. — Ты в порядке, Шпиц?

Честно говоря, я не знала.

То, что я слышала от Эша ранее, то, что он сказал, было не совсем: «Если ты захочешь что-то сделать с Бексом, дай знать». Так это переводилось на английский.

Сказал же он:

— Wenn ich mich um Becks kümmern soll, sag Bescheid (прим.: с нем. Если я должен позаботиться о Бексе, дай знать).

Глава 14

На вечеринке я об этом ни разу не задумывалась. Мои эмоции унесло ветром разочарования, гнева и, наконец, усталости. Десятки других людей, которые учили немецкий, с трудом связывали воедино два предложения. И к тому же, их там даже не было (кроме Хукер). Я испытала облегчение, открыв свой секрет и не раскрывая его одновременно.

Вот только была одна проблема: кто-то на вечеринке понимал каждое слово.

И у него не было абсолютно никаких причин молчать.

Где же он?

Расхаживая по коридору, я смотрела по сторонам. В записке Эша говорилось, что я должна быть здесь в шесть – несусветная рань, особенно если учесть, что прошлой ночью я практически не спала. Мне не давали уснуть нервы, я ворочалась с боку на бок, пока не сдалась окончательно. Плохо то, что у меня было достаточно времени, чтобы обдумать все возможные варианты провала этой встречи. Дойдя до сотого, я прекратила счет.

Я еще раз перечитала записку, а потом посмотрела на мобильник.

Отлично. Он опаздывает уже на пять минут.

Место было безлюдным, и мои шаги эхом отдавались от кафеля. Я не бывала в Чариот Хай, когда там никого не было. Это немного жутковато. Когда я подъехала, на стоянке стояло всего три машины. Наверное, обслуживающий персонал.

Я снова посмотрела на часы. Шесть ноль семь утра.

Фантастика. Эш продинамил меня. Он, наверное, решил, что не стоит вытаскивать свою задницу из постели, хотя сам назначил время. И поделом мне, что поверила парню, чье имя отличалось всего на одну букву от задницы (прим.: игра слов Ass и Ash).