Ты обещала не убегать (СИ) - Гордеева Алиса

— У Горского не оставалось других вариантов, Ксюш, — попытался возразить Гена.

Он обнял меня одной рукой и повел в сторону огромного окна, открывающего завораживающий вид на озеро. Солнце уже почти спряталось за вершинами гор, окутывая их розовато-багровой дымкой, и бросало прощальные лучи на еще один небольшой городок, расположенный напротив, по ту сторону озера.

— Уверен, он бы с радостью отправил к тебе Амирова, — не выпуская меня из своих стальных, но таких нужных сейчас объятий, рассуждал Миронов. — Но эта его выходка со стрельбой перечеркнула все, понимаешь? Кому еще твой отец смог бы доверить самое дорогое, что у него есть?

— Тебе, — не отрывая взгляда от живописного пейзажа, робко пропищала, хотя отлично понимала, что не имела никакого права требовать от Миронова подобных жертв.

— Я и так рядом, — чуть сильнее сжав мое плечо, ответил Гена. — Всегда. Но сейчас я должен максимально отвести от вас Ермолаева. И, поверь, если еще немного здесь задержусь, то, напротив, приведу его прямо к цели.

— Это неопасно? С тобой все будет хорошо? — на миг мое глупое волнение относительно Тимура уступило место страху за Миронова. Однажды я уже чуть не потеряла его и допустить повторения не имела права.

— Нет, Ксюнь, неопасно, — успокоил меня Гена. — Следы Тимура я довел до Парижа и затерял там, твои — пропадут в Милане. Мне надо ехать, девочка моя, пока окончательно не стемнело.

Могла ли я эгоистично просить его задержаться? Конечно, нет! Поэтому кивнула и отпустила.

— Не провожай меня, Ксюш, — выйдешь из комнаты, когда будешь готова, — у самого порога остановил меня Миронов и крепко обнял на прощание. — И пообещай, что так просто не простишь Черниговского, ладно?

— Я никогда его не прощу, Ген. Этот месяц ничего не изменит.

Но Миронов промолчал, а через несколько минут сел за руль своего автомобиля и покинул пределы Беллано, оставив нас с сыном наедине с монстром.

Присела к Тимошке на ковер и прижала малыша к себе, потрепав его непослушные пряди черных волос. Он на мгновение оторвался от игры и поднял на меня свой пронзительный взгляд. Такой же, как у папы… А я лишь растеряно улыбнулась в ответ, совершенно не понимая, что делать дальше. Решение пришло само собой минут двадцать спустя, когда устав играть, Тимошка залез ко мне на руки и тонким голоском пролепетал:

— Я хочу кушать.

Прятаться далее было бессмысленно и вместе с сыном мы отправились на поиски кухни и чего-нибудь съестного. Аккуратно, стараясь не привлекать лишнего внимания, мы спустились на первый этаж. Осмотревшись по сторонам, убедилась, что Черниговского там уже не было, и немного успокоилась: к встрече с ним я все еще не была готова. Усадила сына за стол, открыла холодильник в надежде найти хоть что-то подходящее для детского питания, и сильно удивилась. Последний оказался до упора забит продуктами, как на подбор отвечающими моим требованиям: молоко, йогурты, творог, фрукты и овощи, и много всего прочего. На боковой же дверце стройными рядами стояла обычная вода в небольших бутылочках.

— Прости, привычка, — голос Тимура оторвал меня от разглядывания полок.

Быстро схватив йогурт и пару бананов, я обернулась:

— Не думала, что заполнение холодильника входит в обязанности охранника. Или ты теперь настолько нищий, что подрабатываешь кухаркой на полставки?

Но Черниговский пропустил мое замечание мимо ушей. Он вообще больше не смотрел меня. Все свое внимание Тимур обратил на сына, который с нескрываемым любопытством разглядывал его в ответ. И если раньше Тимошка с опаской относился к посторонним, то тут свободно сидел на стуле, болтая ножками, и совершенно не стеснялся.

— Пвивет, — нарушил тишину малыш и улыбнулся, получив обратно точно такую же улыбку от Черниговского. — Ты кто?

— Привет, — мягко ответил Тимур и вопрошающе посмотрел на меня, как будто спрашивая разрешение ответить честно.

— Тимош, это наш новый охранник. Его зовут Тимур, — успела вмешаться я. Сообщать сыну правду я точно не хотела. Да и зачем? Через месяц этот монстр вернется к своей беременной жене, а Тимошка будет переживать.

— Как Левой? — уточнил малыш.

— Ага, как Лерой, — не задумываясь, согласилась я и начала нарезать банан в тарелку с йогуртом, ощущая, как кожу вновь обожгло от тяжелого взгляда Тимура.

— А кто такой Лерой? — усевшись рядом, спросил Черниговский у Тимоши.

— Левой — гевой! Левой — гевой! — засмеялся малыш, а потом с серьезным видом добавил: — Он маму спас. И меня.

— И от кого же вас с мамой спас Лерой? — не унимался Тимур.

— От чевного двакона.

— Тимош, хватит болтать, давай кушай, — придвинула тарелочку ближе к сыну, пытаясь перевести его внимание на еду.

— А ты не мог бы не отвлекать ребенка? Ему уже спать пора, а он еще не поел, — с раздражением кинула Черниговскому.

Тимур больше не сказал ни слова. Просто сидел рядом и смотрел на Тимошку, явно разочарованный, что сын знал о Лерое больше, чем о собственном отце.

— Что ж, — отметила про себя я, — этот месяц будет тяжелым не только для меня. Некоторые ошибки невозможно исправить.

32. Черный и дикий

— Тимош, давай еще ложечку, — уговаривала сына доесть йогурт, но тот лишь корчил рожицы в ответ.

Черниговский к тому времени уже ушел и на кухне царила спокойная и привычная для меня атмосфера. Немного расслабившись, я налила себе кофе и пока сын ковырял ложкой в тарелке, неторопливо наслаждалась его ароматом.

— Поможешь маме затащить чемоданы наверх? — серьезно спросила малыша. — Я возьму большой, а ты понесешь рюкзак с медвежонком. Согласен?

Тим радостно кивнул и, бросив возиться с едой, побежал к нашим вещам, оставленным в прихожей. Вот только спустя пару минут он вернулся со слезами на глазах, не найдя своего любимого медвежонка на месте. И все из-за этого монстра, который решил, видимо, покорить своей заботой, подняв вещи в нашу комнату.

— Можно подумать, великое дело совершил, — ворчала себе под нос, раскладывая одежду в шкафу. — Вот прямо сейчас найду его и расцелую, ага! Придурок!

В просторной комнате, выделенной нам с сыном, казалось, было все самое необходимое: детская кроватка, шкаф, зона для игр, уютные кресла с небольшим кофейным столиком и, конечно, большая кровать для меня. Вот только не было душевой… И где она находилась, я не имела ни малейшего представления.

Убедившись, что Тимошка крепко заснул, схватила пижаму и полотенце и отправилась на ее поиски.

Вышла из комнаты в слабо освещенный коридор и на носочках стала продвигаться вглубь, по пути приоткрывая во все двери, вот только душевой нигде не было. Впереди оставалась последняя — совершенно не похожая на дверь в ванную комнату, правда поняла я это слишком поздно. Дернув за ручку, дверь с тихим скрипом отворилась, впуская меня в очередную спальню с широким полукруглым окном, выходящим на проезжую часть, отчего комната подсвечивалась мягким светом уличного фонаря. Желтоватые блики разрезали синеву ночи и упирались в мужскою фигуру, неподвижно стоявшую у окна лицом ко мне. Чертыхнувшись про себя, поспешила поскорее закрыть дверь, но голос Тимура меня остановил:

— Ванная здесь только одна и она на первом этаже, слева от кухни.

Он оценивающе смотрел на меня, а я лишь сильнее прижимала к себе вещи.

— Там же есть еще одна спальня. Можешь занять ее, если хочешь.

Резко развернулась, так ничего ему и не ответив, хлопнула дверью и побежала вниз, ругая себя, что не попросила Миронова провести мне экскурсию по дому.

Найти душевую не составило труда, а вот справиться с волнением оказалось далеко не просто. Закрывшись в ванной, перевела дыхание и осмотрелась: просторная, светлая комната, отделанная мозаичной плиткой с очередным большим окном в пол, больше походившее на стеклянную дверь, за которой сейчас было темно. Безусловно, эта находка меня немного смутила и добавила беспокойства. Мысли о том, куда вела эта дверь и зачем в ванной она была нужна в принципе, заполонили мою голову, но зато немного отвлекли от неприятной встречи с Тимуром.