Верни моего сына (СИ) - Златова Тата
— Ну, здравствуй, — произнесла Лера, присаживаясь рядом. — Поговорим?
Глава 58
Его губы тронула бесцветная улыбка. Он ничего не ответил, уткнулся глазами в тарелку, полностью игнорируя жену.
— Эй, ты слышишь? — тронула его за плечо. — Поговорить надо.
— Чилийский сибас… — пробормотал он, поддев прибором кусок рыбы.
— Что?!
— Ее любимое блюдо.
Так, он явно не в себе. Вместо серьезного разговора несет какую-то чушь! Нужно его как-нибудь расшевелить, а то будут сидеть здесь до вечера и ни о чем не договорятся.
Открыла сумку и вынула копии документов. Сунула их в его свободную руку, но Илья лишь бегло посмотрел и отложил бумаги в сторону.
— Что, ничего не скажешь?
Илья продолжал молчать, и такое поведение невероятно раздражало. Пять минут назад ей хотелось умереть от горя, но сейчас Лера была настроена решительно и не собиралась уходить до тех пор, пока муж не пойдет на уступки.
— Мне принадлежит девяносто процентов акций твоего ювелирного холдинга, Илья. Девяносто процентов, — выделила эти два слова. — Понимаешь, что это значит? Я могу продать его с молотка, могу разорить, да что угодно! Но у меня нет желания тебе вредить, хотя имею на это полное право. Наоборот, хочу кое-что предложить…
Даже не шелохнулся, словно со стенкой говорит! Старалась дышать ровнее, не нервничать, не теребить пуговицу блузы. Если сейчас взорвется, то не сможет мыслить разумно, эмоции возьмут вверх и тогда ничего не получится. Нужно держать себя в руках. Ради Лешки, ради любимого и самого родного сыночка. Подумала о нем, и душу на секунду затопила нежность.
— Зачем? — вдруг спросил Илья сиплым и каким-то обреченным голосом.
— Что «зачем»? — не поняла Лера.
— Зачем она так поступила? Я доверял ей как себе, подписал эту чертову бумажку, можно сказать, с закрытыми глазами, не глядя, что на ней написано. Я готов был подарить ей весь мир. И дело свое легко отдал бы. Но она написала твое имя. Почему?
— Может, потому, что хотела хоть как-то искупить свою вину? Или ты, в отличии от нее, за собой вины не ощущаешь? — злость захлестнула, и Лера не смогла сдержать эмоции.
Илья наконец-то поднял глаза и посмотрел на нее. Впервые за долгое время в его взгляде не было ни высокомерия, ни насмешки. Это был взгляд человека, который потерял все и больше ничего не хотел. И, кажется, его «все» заключалось отнюдь не в компании.
— Если бы я знал, что в конце концов Лия умрет, я бы не затевал всего этого… Возможно, нужно было согласиться на усыновление или суррогатное материнство. Она была бы рядом. Красивая. Живая. Счастливая.
— Она очень хотела вернуть Лешку, Илья, — жестко напомнила Лера. — Поэтому и подарила мне эти проклятые акции. Я не понимаю, почему ты не хочешь вернуть мне сына! Это мой ребенок, мой! Это все, чего я прошу! Давай прекратим эту войну и мирно разойдемся! Меня не слушаешь, так послушай ее, она просила тебя перед смертью отдать мне Лешку! Это была ее последняя просьба. Но нет, ты можешь только бегать от меня и ныть, как все плохо и как ты ее любил. Если бы любил, то хотя бы прислушался! По-моему, ты любишь только себя! — последние слова уже прокричала. В комнату заглянула перепуганная официантка, но по щелчку пальцев Ильи тут же скрылась.
Муж встал и нервно прошелся из стороны в сторону.
— Ты предлагаешь вернуть мне компанию за то, чтобы я отдал тебе сына?
— Да.
— Все девяносто процентов? — уточнил он.
— Все девяносто процентов.
Илья хмыкнул и потер подбородок. Сутулый, подавленный, совершенно разбитый после смерти Амелии. Но внезапно в нем произошла перемена: он выпрямился, сжал кулаки, во взгляде мелькнула уверенность.
— Поехали.
И, не дожидаясь ответа, направился к двери.
— Куда поехали? — растерянно спросила, с трудом поспевая за ним.
— В суд. Просто так заявление о прекращении брака забрать теперь нельзя, но мы можем его аннулировать и разойтись мирно, так, как ты хочешь. Только вот что… — он так резко остановился, что Лера едва в него не врезалась. Посмотрел пронзительно и строго, и у нее внутри все сжалось. — От своих отцовских прав я отказываться не буду. Я люблю Лешку, понятно? И видеться с ним ты мне не запретишь.
— Ладно-ладно, — примирительно сказала, заметив, как у него гневно раздулись ноздри.
— Я делаю это только ради тебя, Лия, — прошептал Илья, но Лера услышала. — Потому, что ты так хотела…
Эпилог
— Как ты думаешь, он ему понравится? — спросила, нервно размахивая перед лицом Матвея сшитым на днях свитерком.
— Лер, ну Лешка же еще маленький совсем, — погладил ее по волосам и улыбнулся, заметив, как она свела брови. — Да понравится, понравится, ты же его с любовью шила!
Лера улыбнулась в ответ и горячо обняла Матвея.
Сегодня в обед Илья должен привезти Лешку. Насовсем. Когда вчера по телефону он об этом сообщил, просто не смогла сдержать слез. Лешка! С ней! Навсегда! Не может быть, это сон! Она и плакала и смеялась одновременно, хваталась за тысячу дел, пытаясь занять время, подогнать его, заставить эти бесконечные минуты бежать быстрее! Сколько волнительных событий произошло за это время: развелась с Ильей и вернула ему акции, помогла родителям пережить гибель сестры, переехала к Матвею, но самое главное и счастливое событие еще не произошло, и от этого становилось еще волнительнее. Ее постоянно одолевали страхи. Казалось, что бывший муж передумает в последний момент, снова исчезнет, как-нибудь напакостит… А Матвей все время успокаивал и не давал панике набирать обороты.
На днях купили Лешке кроватку, одежду и игрушки, Лера достала целую коллекцию детских вещей, которые шила собственноручно. Она помнила каждую из них наизусть, они были пропитаны ее слезами и напоминали о бессонных ночах, когда умирала от тоски и одиночества. И тем дороже были для нее эти вещи. Каждый раз, затягивая последнюю петельку, она говорила себе, что однажды Лешка наденет эти носочки или свитер, эту шапочку или шарф… До сих пор не верилось, что через несколько часов эта мечта сбудется…
В который раз посмотрела в окно, нетерпеливо выглядывая машину Ильи. Едет, не едет? Легкий ветер принес через открытую форточку запах цветов и влажной земли. После дождя дышалось необыкновенно легко. Как гармонично переплеталась погода с ее внутренним настроем. В ее жизни тоже был затяжной дождь, можно сказать, даже ливень, острые льдинки ранили и оставляли царапины. А теперь выглянуло солнышко, пригрело, разбрызгало повсюду блики, рассеяло мглу теплыми лучами. Лере казалось, что после долгого пребывания во тьме яркий свет ослепляет, даже причиняет боль, а в душе шевелится сомнение: действительно ли это свет или всего лишь вспышка, которая через мгновение потухнет?
— Не переживай, — услышала шепот Матвея и почувствовала его теплые объятия. — В этот раз все получится.
Лера закрыла глаза, не веря, что в ее жизни начинается белая полоса. Но когда под окном засигналил автомобиль и она увидела Илью, выходящего из салона, сердце забарабанило где-то в горле с такой силой, что чуть с ума не сошла. Выбежала ему навстречу в домашней одежде и комнатных тапочках, задыхаясь от слез. Ничего не замечала вокруг, кроме ясных голубых глаз ее мальчика, которые смотрели на мир с невероятным простодушием и трогательной доверчивостью.
— Господи… — прошептала, остановившись рядом с Ильей. — Дай его мне!
Он передал ей сына и Лера, прижав его к груди, прошла так до самой комнаты, словно боялась, что Лешку отнимут вновь. Когда положила его в кроватку, мельком взглянула в окно: над куполами храма засияла радуга.
— Теперь все будет хорошо, — сказала она, чувствуя, как внутри разливается спокойствие и уверенность в завтрашнем дне.
***
— Значит, все у нее сложилось хорошо… Новый муж поладил с ребенком, родители души не чают в мальчике, — задумчиво протянула свекровь, пройдя в комнату. — Ну а ты, Илюшенька?
