Дмитрий Грунюшкин - Цветы на снегу
Трасса сложная, время неспокойное. Охрану с трассы уже сняли, я гнал по чужим местам, где и так власти обстановку не особо контролируют. На границе с Ливией даже обстреляли один раз. Но каким-то образом умудрился у самого Гибралтара догнать группу. И судьи, что удивительно, мой результат засчитали. Наверное, все же сыграло свою роль и то, что на паром через пролив брали тридцать пять первых машин. А из ста стартовавших до него сумело добраться только тридцать четыре. Я прилетел тридцать пятым. Позади меня уже никого не было, только сошедшие с трассы. Так что на промежуточный финиш я пришел последним.
— Ага, тридцать пятым из ста, — вставил Сергей. — Для него это можно сказать и «последним».
— А потом надо было еще через всю Европу до Норвегии ехать, — продолжил Кирилл. — И «Москвичок» мой не подвел. Текущую профилактику каждый вечер делали, но ни одной серьезной поломки не случилось. Приехал первым. А второй пришла «Тойота». Так у них за несколько километров до финиша бензонасос полетел. Япошки, молодцы, не растерялись. Оторвали капот, штурман как-то там на моторном отсеке примостился и держал канистру, из которой шлангом бензин прямо в карбюратор тек. Сумели-таки финишировать. А вот французы на «Рено» не смогли, у них кардан порвался пополам буквально за два километра до конца гонок. Рыдали мужики, как дети.
Сергей вдруг заржал в голос.
— Ты чего? — удивился Кирилл. — Чего тут смешного?
— Да ты про кардан сказал, и я историю вспомнил.
— Расскажите! — в один голос попросила молодежь.
— Уговорили! — быстро, пока не передумали, согласился Сергей. — Было это где-то в начале восьмидесятых. Работал я тогда на Урале. И машина у меня была серьезная, не как у Кирилла. «Урал-375» называлась.
— Интересно, работал на Урале на «Урале», — хихикнул Олег.
— Точно подметил, — согласился Сергей. — Так вот разок умудрился я тоже кардан порвать, между раздаточной коробкой и средним мостом. Ну, это такая труба под днищем, что сама крутится и крутящий момент от двигателя на колеса передает, — пояснил он, заметив задумчивые взгляды женщин. — Кое-как доковылял до гаража. День хоть и выходной был, но сумел на складе выпросить запасной вал. Мы тогда на подряде работали, деньгу зашибали, так что каждый день на счету. Вечерком залез я под машину — для такой махины яма не нужна — и начал трудиться. Работа вроде нехитрая. Чего там — открутил пару фланцев, в каждом по десятку болтиков, поставил новый вал, да прикрутил все обратно. А сам вал весит, надо вам сказать, килограммов двадцать пять. Так что и его удерживать, и фланцы на место пристроить, и болты ключом крутить вместе не получается. Ну, я-то парень сообразительный. Быстро приспособился. Вал пристроил на плечо, привстал — ха, легче легкого. Быстренько прикрутил оба фланца, протянул болты крепко, крест-накрест, как полагается. Все! Делов-то на полчаса оказалось. Начал выбираться — а вот фигушки! Голова обратно не пролезает! Я же вал когда прикручивал, на плече его держал, так что голова оказалась между ним и вторым валом, что от раздатки к заднему мосту ведет. И вот стою я, скулю от обиды, комарье да мошкара заедает. Как ни пытался тыкву свою вытащить — только уши ободрал. Не пролезает чердак, хоть ты тресни. Надо фланцы обратно откручивать.
Ага, размечтался! Я же, как работу закончил, на радостях ключи в сторону отбросил. Ногой тянулся-тянулся — никак. Вот, думаю, и гибель твоя, Серега, пришла. На дворе поздний вечер, суббота, в воскресенье никого не будет. Так что стоять тебе тут с зажатыми ушами до самого понедельника. Да еще поза такая — ни распрямиться, ни сесть, в полуприсяде. Покрутился я еще с полчаса, попыхтел. И решил плюнуть на свою гордость, хоть и знал, что мужики задразнят потом. В общем, начал я орать нечеловеческим голосом. С час орал — тишина, пусто в гараже, разошлись все. Я уж и пальцами пытался крутить эти проклятые болты, и даже зубами хотел — бесполезно, на совесть я их присобачил. Вот так поверчу-поверчу, потом ору пять минут. И вдруг слышу, вроде как плачет кто. Прислушался — а это мужики, гады, за соседней машиной в истерике по земле ползают!
Ведь как получилось — я, когда пришел кардан выписывать на складе, Семеныч, начсклада, спросил еще у меня — один, мол, ставить собрался? Мужиков-то нет. Я рукой махнул — и так справлюсь. Он опять уточнил — имею ли я опыт в этом деле? А чего его иметь, кардан как кардан, я за рулем уж скоро двадцать лет как, не разберусь, что ли? Вот и разобрался. А Семеныч сразу за гаражи пошел, где мужики отдыхали с бутылочкой после смены. Айда, говорит, посмотрим, прикрутит Серега себе уши к кардану или обойдется? Они, черти эдакие, даже ставки на это делали. Оказывается, не я один такой хитрый, половина из тех, кто кардан сам ставит в одиночку, так себя прикручивает.
Высвободили они меня потом, конечно. Я хотел было им по шеям надавать, чтоб не издевались надо мной. Ведь чего я пережил, пока под машиной на ушах висел! Только сил не было, а то бы точно надавал. Они еще смеются, говорят, радуйся, что ты в гараже повис, а не на трассе, да летом, а не зимой. Вот там бы точно каюк.
И с тех пор я ключи никогда в сторону не убираю, только в карман. Мало ли чего!
Закончил он историю под дружный хохот собравшихся, у Лены даже слезы на глазах от смеха выступили.
— Да уж, с историями шоферов только рыбацкие и охотничьи байки сравниться могут, — отсмеявшись, констатировала Анна Петровна.
На одной из дорожек молодая парочка гоняла шары.
— Я почему-то думала, — сказала Анна, — что у нас никогда не будет кегельбана. Это так ассоциируется с какими-то капиталистическими фильмами!
— Хочешь попробовать? — тут же спросил Кирилл.
— Но я же совсем не умею!
— А это не сложно, я тебя научу!
Он быстро оплатил дорожку и повел Анну учиться. Уже через пять минут у нее стало неплохо получаться.
— Ты отличная ученица! — похвалил Кирилл. — А кто эта белокурая красавица? Подружка Димы?
— Ox, — вздохнула Анна, — это наша беда. Он в Лену со второго класса влюблен.
— А в чем беда? Она не отвечает взаимностью?
— Хуже. То отвечает, то не отвечает.
Кирилл нахмурился, обдумывая ситуацию. Хотелось как-то помочь сразу понравившемуся парню, но идей пока никаких не было.
— Кирилл Ильич! — окликнул его Дима, подошедший с Леной.
— Внимательно слушаю.
Парочка выглядела несколько смущенной.
— Кирилл Ильич, а вы не могли бы… — Димка красноречиво кивнул в сторону барной стойки. — А то нам не продадут.
— Дима! — строго воскликнула бабушка.
— Ну Анна Петровна! — с мольбой сложила руки Лена.
