Ирина Лазарева - Мы никогда не расставались
— Ты когда-нибудь угомонишься? Не можешь сам, так я тебе помогу! Отойдем в лесок и там поговорим по-мужски! — Он положил руку на кобуру пистолета.
— Ты предлагаешь мне дуэль? — спросил тот, глядя с ненавистью и понизив голос так, чтобы не слышали остальные. — Успеется, Ароян. Ты не обольщайся — я с тобой еще не закончил. Когда-нибудь мы сойдемся на узкой дорожке без свидетелей, тогда и посчитаемся.
— Будешь снова арестовывать? Ты не оригинален, Смуров, — презрительно усмехнулся Вазген.
— Нет, я тебя просто убью, — сквозь зубы ответил тот и, круто повернувшись, пошел в сторону.
— Что он тебе сказал? — с беспокойством спросила Настя.
Алексей тоже не смог уловить смысл последних, быстро и тихо произнесенных фраз.
— Он угрожал тебе? — спросил он в свою очередь.
— Попробовал бы он мне угрожать, — с наигранной беззаботностью отмахнулся Вазген, — струсил, как всегда, и отчалил. А мы с вами, дорогие мои, ляжем сейчас в дрейф где-нибудь в теплом местечке и пропустим по чарке горючего. Как ты на это смотришь, командир?
— Положительно! Воспользуемся штилем, пока немчура не слетелась. Что скажет главнокомандующий?
— Дозаправку разрешаю, но в умеренных количествах во избежание потери курса и большого крена! — весело откликнулась Настя.
Глава 20
В апреле явственно повеяло весной, ее пленительное дыхание носилось в воздухе, будило в защитниках Дороги жизни радостные надежды и восстанавливало силы. Моряки с нетерпением ждали открытия навигации. Озеро еще было затянуто льдом, но машинам с каждым днем ездить по нему становилось все опаснее. 24 апреля ледовая трасса прекратила свое существование. Наступило время застоя, когда автомашины уже не могли ходить по ледовой дороге, а суда еще не вырвались из зимнего плена. Застывшим в тягостном ожидании кораблям грозила серьезная опасность: их могло затереть подвижкой льда. Офицеры и матросы вышли на лед, вооружившись пешнями и взрывчатками и, в который раз рискуя жизнью, освободили корабли от ледяных оков.
21 мая из Осиновца в Кобону вышел ледокольный буксир «Гидротехник». Почти сутки пробивался он сквозь тяжелые льды, преодолевая нагромождения и торосы; команда использовала взрывчатку там, где это было необходимо, и в результате навигация 1942 года была открыта. Через несколько дней по чистой воде вслед за «Гидротехником» прибыли канонерские лодки «Бира», «Селемджа», «Бурея», «Нора», пять тральщиков и транспорт «Висланди». Они сразу же встали у причалов под погрузку.
28 мая на пирсах Кобоны было особенно многолюдно. Теперь это был хорошо оборудованный порт. Пирсы в ряд протянулись по мелководью в глубину озера на сотни метров. К берегу подвели железнодорожные пути и грунтовую дорогу. На причалах установили грузоподъемные краны.
В этот сияющий весенний день в порту было много судов. Полным ходом шла погрузка продовольствия. Присутствовали командующий Балтийским флотом вице-адмирал Трибуц, командующий ЛВФ Чероков, офицеры, матросы и речники.
Алексей увидел на причале Вазгена:
— Ты где пропадал? Десять дней не могу тебя найти. Хоть бы жене докладывался.
— Работы много было. Надо было промерить глубины фарватеров и подходы к причалам. Проверяли с гидрографами радиомаяки, створные знаки, выставили буи и вехи. Все маяки объездили и привели в порядок. Видел бы ты Бугровский маяк. Немцы снарядами разворотили верхушку башни вместе с фонарем.
— Восстановили?
— Спрашиваешь! Фрицы озверели, палят почем зря, а матросы сделали свое дело, расчистили завалы и зажгли огонь. Он у немцев теперь как бельмо в глазу — прямо под носом.
Вдруг раздался крик:
— Возду-у-ух!
— Давай на корабль! Отходим, отходим! — крикнул Алексей и побежал к катеру.
Бомбардировщики и истребители — «юнкерсы», «хейнкели» и «мессершмитты», — числом не менее ста, приближались с юга, юго-запада, запада и с севера.
Корабли стали спешно отходить от причалов и приводить в действие зенитные средства. Навстречу серой вражеской армаде взлетела немногочисленная группа И-16. Открыли огонь зенитчики с суши.
Началась адская бомбежка. Большинство кораблей успело вовремя отойти от берега. Они маневрировали и стреляли по самолетам противника. «Сатурн» держался неподалеку от «морского охотника». Командиры видели, как в порту разорвались бомбы — два пирса были разрушены сразу. Берег уже был усеян неподвижными телами. Канлодки «Нора» и «Бира», которые в это время загружались углем и продовольствием, не успели отойти от причалов. На «Нору» напало тринадцать бомбардировщиков, из котельного отделения повалил дым. Корабль все же уцелел, сумел дать задний ход и отойти на рейд к «Селемдже» и «Бурее».
С «Бирой» все обстояло гораздо хуже. Тяжелая канлодка при отходе уткнулась кормой в ряж. Пока пытались оттолкнуться, посыпались бомбы. Корабль получил прямое попадание в артиллерийский погреб и с множеством разрушений сел кормой на мель с креном на левый бок. Зенитная батарея «Биры» успела сбить два самолета до того как бомба попала в корабль и один самолет после. Хвост его с черно-белой свастикой так и остался торчать над водой в прибрежной отмели.
Когда немецкие самолеты улетели, оказалось, что последствия бомбежки ужасны: множество убитых и тяжело раненных матросов, речников и грузчиков на причалах и кораблях, разрушены склады и пирсы, многие суда получили повреждения. Алексей и Вазген снова сошлись на берегу, вместе со своими экипажами помогали переносить раненых на корабли, чтобы отправить в госпиталь.
* * *Массированные налеты повторились на второй, и на третий день. Установилась солнечная безветренная погода, какая нередко случается в мае, однако природная благодать не сулила ладожцам ничего хорошего. Немецкие самолеты бешено проносились над головами людей, окатывая их дождем бомб и пуль, бомбардировщики прилетали парадным строем «троек», затем один за другим, крутым виражом падая на крыло, пикировали на порты, на корабли в озере и сбрасывали бомбы; летчики ухарски демонстрировали высший пилотаж. Моряки, речники, грузчики гибли каждый день, только корабли как плавали, так и продолжали плавать, эти упрямые непотопляемые лапти, допотопные железные коробки. А то налетят еще нахальные драндулеты — «ишачки», которым тягаться с «мессерами» вроде бы не пристало, ни по скорости, ни по маневренности, и ну наскакивать на великолепных асов, бить их, топить, одним словом — сумасшедшие русские.
Осознав, что массированные налеты не меняют ситуации, немцы сосредоточили в северной части озера корабли, перебросив на Ладогу большие и малые десантные суда типа «зибель», оснащенные внушительной артиллерией, итальянские торпедные катера «MAS» новейшей постройки, транспорты, катера разных типов и минные заградители.
