Энн Мэтер - Пропавшая кинозвезда
— Я не знаю, что ты хочешь от меня услышать, — резко сказала она, инстинктивно дернувшись, когда он двинулся к ней, — но все это бессмысленно. Не моя вина, что я здесь.
— И не моя тоже, — процедил Куинн, не отрывая от нее глаз, даже когда снова приложился к стакану. Подойдя к дивану, он, несмотря на ее стремление отодвинуться, уселся рядом. — Благодаря тебе я остался без работы.
Глаза Джулии округлились.
— Что ты имеешь в виду?
— А что я могу иметь в виду? Я потерял работу, теперь я безработный…
— Как это случилось? Это ведь мистер Пикард хотел, чтобы ты заставил меня приехать?
— Именно так. — Куинн позволил себе откинуться на спинку дивана и, прищурившись, посмотрел на нее сквозь стакан. — Только я держал рот на замке. Я делал вид, что не нашел тебя. А Гектор позволил мне спрятаться в нору и потом зарыл меня!
Джулия взглянула на него.
— Но как?..
— Он не доверял мне, — просто ответил Куинн. Лицо его скривилось. — Думаю, мне не в чем обвинить его. В конце концов, я поступился профессиональными интересами. Но ему не пришлось долго возиться с тобой, не так ли? Ты ведь такая разумная леди. Я думаю, ты знаешь сама, что делаешь.
— Правильно. — Губы Джулии сжались. — Именно поэтому я здесь. Куинн нахмурился.
— Нет, мы оба сделали ошибку. Старина Гектор оказался хитрее, чем мы думали. — На лице его был написан сарказм. — Его шпионы были на острове прежде, чем я шагнул с парома. Он все устроил за день до этого.
Джулия моргнула.
— Шпионы?
— Парочка в отеле, — устало произнес Куинн, но она по-прежнему не понимала. — В отеле была парочка, изображавшая молодоженов. Они были там до моего прибытия, а кто обратит внимание на молодоженов?
— Значит, девица, которая пришла ко мне, — Лайза Эллот — работала не на тебя? — недоверчиво спросила Джулия, и Куинн уныло кивнул головой.
— Она работает на Гектора, — вяло протянул он, пытаясь сохранять спокойствие. — Наверное, именно она обыскивала мою комнату.
Джулия выглядела удивленной.
— Но зачем?
— Как я уже говорил, Гектор не доверял мне. У него уже случился прокол с Хагером; еще одного он позволить не мог.
Брови Джулии полезли на лоб.
— Тогда зачем он вообще тебя посылал?
— Потому что я знал тебя. Потому что он хотел быть уверен, что это именно ты. Конечно, если бы я сделал все как ведено, в пособниках не было бы нужды. Но он подозревал, что я могу схитрить, и оказался прав.
— О, Куинн! — Во всем поведении Джулии произошла удивительная перемена. Глаза ее потеплели, и она смотрела с такой симпатией, что у Куинна закололо в груди. — Из-за меня ты потерял работу! — воскликнула она, кладя руку на его колено. — Неудивительно, что ты был взбешен. Мне так жалко. Я даже не догадывалась.
Куинн сбросил с себя расслабленность, в которую провалился, и измученными глазами уставился на ее тонкие загорелые пальцы. Казалось, они прожигают насквозь его плоть, или, наоборот, его плоть обжигает ей пальцы. О Господи, растерянно подумал он, она жалеет его. И разговаривает так ласково… Как ей это удается?
Он знал, что должен смахнуть ее пальцы с колена и высказать все, что думает о ее двуличии. Сказать, что действия Гектора — ничто по сравнению с ее обманом. Но воспоминания, разбуженные ее прикосновением, слишком завладели им. А соблазн использовать ее слабость против нее был слишком велик. Возможно, он дурак, говорил он себе, отставляя пустой стакан и накрывая ее руку своей, но зачем помогать ей, а не себе? Кроме того, куда большее удовольствие высказать все, соблазнив ее. Зарывшись в ее плоть своей…
— Куинн…
Будет не так просто, понял он, когда она попыталась выдернуть руку. Неважно, сочувствует ли она ему, все равно она не может забыть их последнее столкновение.
— Джулия, — тихо проговорил он и, словно не замечая сопротивления, поднес ее руку к губам, — ты простишь меня?
Она не заметила иронии в его словах, с некоторым удовлетворением подумал он. Она действительно сочла, что он сожалеет о своей недавней бесцеремонности. Или о том, что ворвался сюда. Он почувствовал, как ее сопротивление исчезло, и она расслабилась.
— О, Куинн. — Дыхание ее прервалось, когда он поднес поочередно каждый ее палец к губам и облизнул. — Конечно, я прощаю тебя. Хотя… хотя это неразумно, не так ли?
— Почему неразумно?
— Почему? — В ее голосе снова мелькнула тень беспокойства. — Я думаю, мы согласимся: прошлого не вернуть.
— Ты имеешь в виду тот случай, когда я назвал тебя сукой? — пробормотал он, покусывая подушечку ее большого пальца. И когда она отдернула руку, добавил:
— Я был ужасно глуп той ночью.
— Я бы не сказала — глуп, — осторожно заметила она. — Ты был… зол…
— Чертовски зол, — подтвердил он, на мгновение теряя хладнокровие. — Но лишь потому, что желал тебя.
— Куинн, пожалуйста…
Сейчас она явно возбудилась. Интересно, что с нею будет, когда она поймет, что у него нет намерения доводить игру до конца. Уже сейчас дыхание у нее участилось, грудь под рубашкой высоко вздымается…
— Расслабься, — хрипло произнес он. — Я уже не мальчик, Джу, и знаю, что к чему. Я могу даже удивить тебя…
— Прекрати!
Она недвусмысленно выдавала себя, и губы Куинна лениво растянулись в улыбке.
— Ты думаешь совсем другое, — прошептал он, касаясь рукой ее щеки. — Разве тебе не любопытно, как у нас получилось бы сейчас?
— Нет!
Она в ужасе, но Куинн не собирался упускать момент.
— Конечно, любопытно, — настаивал он, соскальзывая рукой к открытому вороту ее рубахи. — Можно расстегнуть?
— Не смей! — воскликнула она и, не в силах освободить свою руку из его хватки, попыталась сжать ворот другой рукой. — Куинн, сжалься…
— «Сжалься»? — эхом откликнулся Куинн, не обращая внимания на ее сопротивление и расстегивая первую перламутровую пуговицу. — А ты сжалилась надо мной, Джу?
— Да…
— Нет.
— Пока ты не начал злоупотреблять моим гостеприимством! — в отчаянии закричала она. — Не заставляй ненавидеть тебя, Куинн.
Губы его скривились.
— Нет, это не входит в мои намерения. — Он расстегнул еще одну пуговицу. — У меня совершенно другая цель.
— Если ты заставишь меня заниматься с тобой сексом…
Куинн насмешливо смотрел ей в глаза, расстегнув тем временем последнюю пуговицу и уже снимая с нее рубаху.
— Еще вопрос, кто кого насилует. — Тут он разочарованно воскликнул:
— Черт, ты носишь лифчик! Как ты изменилась!
— Пусти меня, Куинн.
— Пожалуйста. — Отведя взгляд от взволнованного лица, он нащупал застежку кружевного изделия и расстегнул ее. — Вот так. Неужели ты не чувствуешь себя лучше?
