Алина Феоктистова - Тепло твоих губ

Сыновья, конечно же, услышали, и Сережка тут же толкнул Макса под столом ногой.

«Видели бы вы этого почтенного ночью», — подумал Роман, улыбаясь своим мыслям. Вслед за отцом захихикали и сыновья.

— Пап, а теперь на пляж! — сказал Сережка.

После очередного наказания ему не терпелось всласть наплаваться и назагораться.

Но на пляж Роману, уж точно, ходу не было…

— Какой пляж, парни? А мама с Кирюхой? — нашелся он, хотя никакого желания видеть жену не испытывал.

Сыновья особого энтузиазма не проявили, но головами тем не менее закивали…

… — Мужички мои, это вы для меня оделись, спасибо, — расплылась в улыбке Лида. — Порадовали. Вижу, что у вас все как надо.

Дети, разглядывая медицинские плакаты с огромными микробами, отошли.

— Вижу, ты устаешь с ними, Ромочка, — сказала жена. — Плоховато выглядишь, милый, — она обняла его, и он едва не отпрянул, когда ее руки коснулись его спины. — И еще к нам в больницу мотаешься. Далеко ведь.

— Все нормально, Лида, — заверил он жену.

А сам подумал, что еще недавно смотрел на жену совсем другими глазами. Но вчерашняя ночь отодвигала, отбрасывала Лиду и сыновей в далекое, хотя и милое его сердцу прошлое. Теперь с ним оставался только один близкий ему человек — Ариадна.

— Ты задумчивый какой-то, — вздохнула жена. — Как будто витаешь где-то в облаках. Опять небось работать начал?

— Ладно, поедем мы, — вздохнув, сказал муж.

Вернулись к обеду.

— А теперь на пляж!

Вернувшись домой, мальчишки кинулись натягивать на белые попки плавки.

— Я не пойду, идите одни. Устал, ночью на рыбалку ходил, — сказал он и, опережая вопрос, добавил:

— Да что-то не клевало. Пустой пришел.

— Мы что, одни пойдем? — удивились дети.

— Конечно, вы же взрослые люди и разумные ребята, — Роман осторожно опустился на кровать. — Но предупреждаю, за буйки не заплывать. Иначе выпорю!

Удивленные этим предупреждением, ребята попятились к двери.

Проснулся Роман, когда за окнами уже смеркалось. «А что, если Ариадна опять появится поздно вечером? И снова будут лодка, остров».

Быстро вскочив, он еще раз побрился. И потом, выбирая рубашку, долго еще крутился перед зеркалом, словно ему не тридцать, а восемнадцать. Впрочем, он и в восемнадцать так не волновался перед свиданием с девушкой. Про сыновей Роман уже и не вспоминал. В конце концов они сами заявились домой…

— Пап, а сегодня на рыбалку пойдем? — пристал Максим.

— Нет, пока мама не вернется, не пойдем. Да и зачем нам рыба, если мы ее обрабатывать не сможем?

— Пап, — удивился Сергей, — ты же умеешь и разделывать, и жарить. И уху, помнишь, какую варил. — Сын имел в виду их прошлогодний выход на рыбалку в мужской компании, о котором Роман — увы! — умудрился забыть.

Раздосадованный собственным упущением, Роман тут же сорвал свое раздражение на ни в чем не повинном Сергее.

— А ты почему отцу перечишь? — ни с того ни с сего напустился он на насупившегося сына. — Сказано, марш в постель? И чтобы без разговоров.

Разогнав ребят по постелям, он быстро выбежал в переднюю. И, подхватив удочку, поспешил на пристань.

— Мужик, здесь не клюет, — окликнули его два рыбака. — Вот если подальше в сторону поселка отойти, там клев хороший. Может, с нами?

— Идите куда шли, — отмахнулся он как от назойливых мух. — Я вчера здесь хорошо половил.

Рыбаки переглянулись, удивленно пожали плечами.

— Ну смотри, тебе жить.

В двенадцать он окончательно и бесповоротно понял, что Ариадны сегодня не будет. Пришлось несолоно хлебавши возвращаться домой. Сыновья мирно посапывали в своих постелях, в углу мерцал невыключенный компьютер.

Роман присел перед экраном, положил руки на клавиши. Первая строка родилась как будто сама собой. Затем появилась вторая, третья. Роман, моментально позабыв обо всем на свете, с головой погрузился в работу. Из-за стола он встал часа через четыре и утром поднялся позже всех.

— Пап, ты же всегда первым вставал, — подколол отца Сергей. — Опять на завтрак опоздаем.

— Идите одни. Мне что-то не хочется есть. — Сейчас ему хотелось только одного — перечитать написанное ночью. — Я тут порезвился на вашем компьютере. Новый роман начал. Так что предоставляю вам полную свободу действий, только не мешайте.

Мальчики ушли, а Роман, включив компьютер, прогнал написанное за ночь. Оказалось, что результат превзошел самые смелые ожидания.

«Да, такая штучка и на бестселлер потянет». Не веря собственным глазам, просмотрел еще раз. Необычно, интересно! Настоящий эротический роман! Правда, лишь начало, первая глава… Да, все его тайные мысли и порочные сны, обретя художественное воплощение, уже не казались таковыми. И встреча с Ариадной, их сексуальные развлечения не выглядели извращениями, а необычной фантазией творческого человека, не умеющего жить как все, серо, обыденно. Что ж, если во всем мире до сих пор популярны писания маркиза де Сада, буквально упивающегося своей жестокостью, то Романа Гвоздева, который первым предложит вниманию читателя откровения русского мазохиста, будут читать с не меньшим интересом.

— Пап, — размечтавшись, он даже не заметил вернувшихся с завтрака сыновей. — А сегодня-то мы пойдем на рыбалку?

— Фу ты, какие бестолковые, — сморщился Роман. — Я же сказал, пока мать не вернется, никакой рыбалки.

— А сам вчера ходил. В такую-то поздноту.

— Что? — Роман разозлился до того, что в глазах потемнело. — А кому я спать велел?

Не помня себя от гнева, он схватил и сжал руку Сергея.

— Ой, больно, — завопил перепуганный сын. — Да спали мы, спали. А утром пошли гулять и удочку твою нашли. Ты ее на причале оставил, а мы принесли. Иди, посмотри, она у крыльца стоит.

Роман разжал руку, радуясь, что не зашел далеко и не ударил сына.

— Ну ладно, не пищи, что ты, как девчонка, — небрежным взмахом руки он растрепал русые волосы сына. — Я ведь не хотел тебя обидеть. Просто я начал писать новую вещь, и сейчас мне больше всего надо сосредоточиться.

— Ага, а нас, значит, побоку? — не унимался сын. — Ты вообще нас последнее время совсем забросил, смотришь на нас с Максом как на пустое место.

— Балбес ты, — шутливо щелкнул сына по лбу. — Другие бы радовались свободе, а вы, как маленькие. Ладно, идите купаться. Но — только до буйков, хорошо?

Вечером он снова ускользнул на пристань. Ариадна не появлялась… Прождав, как и в прошлый раз, до двенадцати, он потащился домой…

Тихая, теплая ночь проводила его до самого порога. Тем более велико было его удивление, когда, войдя в номер, он увидел окно своей комнаты нараспашку открытым, а листки выведенной на бумагу рукописи разбросанными по всей комнате. Тут же, на полу, рядом с титульным листом романа лежало Лидино ручное зеркало. По его поверхности бежали перекрещивающиеся между собой тонкие лучики трещины.