Инид Джохансон - Гром и молния
Захлебнувшись плачем, она упала лицом в подушку. Роналд прижал ее к себе, успокаивая, гладил по голове и шептал ей:
— Успокойся, Мэдди. Расскажи мне все. Ты раньше ничего не рассказывала о своем первом браке. Я не хотел заставлять тебя, ждал, пока ты сама на это решишься. Расскажи, тебе станет легче.
Все еще всхлипывая, Мэделин уткнулась в его плечо и начала свой рассказ. Она не скрыла от Роналда ничего: ни истории с Кэт Риверс, ни пьяных выходок Джереми, ни своего неотвязного желания уйти от него.
— Наверное, я сама была во многом виновата, — пробормотала она, стерев слезы с лица. — Я слишком многого от него требовала. Мне надо было быть мягче, мудрее. Но я тогда была совсем молодой: откуда возьмется мудрость у двадцатилетней девчонки? А Джереми всегда была нужна скорее мать, чем жена. Я не могла и не хотела становиться такой женой-нянькой. Поэтому я ушла в работу, почти перестала появляться в нашем с ним доме. Его это бесило, теперь я поняла это. И он все больше пил... Мне надо было поступать по-другому, совсем по-другому...
Она подняла голову, дрожащей рукой откинула с лица волосы.
— Но я и тогда, и сейчас вела себя глупо. Надо было давно сказать Алану, что я ухожу. Он умный и сильный человек и сам со всем справится. А вместо этого я... — Она сокрушенно уронила голову на подушку. Слезы снова щипали ее глаза. — Я упрямилась, как глупая сопливая девчонка. И все кончилось как нельзя хуже.
Мэделин изо всех сил сжала губы. Она не будет снова плакать. Не будет! Она не могла посмотреть ему в глаза: это слишком остро напомнило бы о потерянном навеки счастье.
— Милая, не мучай больше себя. — Роналд нежно отвел ее руки от лица.
Мэделин посмотрела на него безумными глазами. Эти же слова сказал ей когда-то Алан. Но почему их повторил Роналд? Может быть, из жалости? Но она не хотела, чтобы он жалел ее.
— Ты ни в чем не виновата, Мэдди, — мягко сказал он. — Джереми все равно бы плохо кончил. Он был тебе никудышным мужем: он заставлял тебя брать на себя ответственность за него, взрослого человека. И ты действительно привыкла считать себя его нянькой и отвечать за него. Не терзайся. Он сам виноват в своей смерти. Если бы он не напился и не пытался ударить тебя, ничего бы не было. Верь мне, Мэдди.
Мэделин молчала. На ее ресницах повисли крупные слезы. Роналд нежно стряхнул их. Его глаза затуманились, и он повторил:
— Верь мне, Мэдди.
Кивнув, она закрыла глаза. Она поверила ему, тяжкий груз вины наконец-то свалился с ее плеч.
Сложив руки на коленях, Мэделин выпрямилась.
— Спасибо, что ты меня выслушал. Ты не представляешь, сколько ты для меня сделал. — Высвободившись из его объятий, она встала с кровати. Самое время, молча подумала она, чтобы попрощаться.
Но Роналд удержал ее, притянул назад, снова уложил на кровать. Она пришла в полное замешательство.
— Что ты делаешь?
— Забочусь о тебе.
— Я могу сама о себе позаботиться.
— Ты всегда так говорила... — Он улыбнулся ей так, что ее измученное сердце сжалось от острой боли. — Вот почему я тебе и не доверял.
Говоря это, он расстегивал ее юбку. Для Мэделин это было настоящей пыткой. Это напоминало ей такие счастливые, но, увы, безвозвратно ушедшие времена любви. Она оттолкнула Роналда.
— Разве ты не собирался уезжать?
— Только потому, что считал тебя любовницей Алана. А теперь я остаюсь здесь, чтобы заботиться о тебе. — С юбкой наконец-то было покончено, она полетела в угол. Теперь Роналд занялся пуговицами ее блузки. — Сейчас мы с тобой ляжем в постель и ты увидишь, как я о тебе позабочусь!
— Нет! Не смей! Я не позволю! — Мэделин с силой ударила его по руке. Зачем он ее терзает! Ей не нужна его жалость, она не хотела получить из снисхождения крохи той нежности, которая теперь почти полностью принадлежала другой, Делле Макдуган. — Ты ведь решил уйти к Делле. Она, наверное, тебя заждалась!
— К Делле? — Он заглянул в ее пылающее от гнева и обиды лицо и тяжело вздохнул. — О Господи! Как я мог забыть об этом!
— Будь добр, поторопись к ней! — яростно прошипела Мэделин. — Она себе места не находит, считает каждую минуту. Иди, иди к ней!
— Милая! — Преодолев сопротивление Мэделин, Роналд толкнул ее на постель. — Я должен сделать тебе одно признание. Боже, как это, должно быть, мерзко звучит! Я сейчас сам себе противен. Постарайся простить меня. Обещаешь? — пробормотал он, уткнувшись в ее волосы.
Мэделин снова оттолкнула Роналда, но на этот раз уже не так решительно. Если он даже собирается признаться ей в том, что забавлялся с этой белобрысой потаскушкой Деллой, то она все равно простит его. Как это ни странно, но ее любовь к нему даже измена не в состоянии поколебать.
— Настоящая Делла Макдуган, которую я нанимал в Мехико, — почтенная дама за пятьдесят, она добропорядочная жена, мать взрослых детей и даже бабушка!
— Ты врешь! — Покраснев, Мэделин с силой толкнула его в грудь. Она была обижена не на шутку: он что, хочет, чтобы она не верила собственным глазам?
Но Роналд со смехом поймал ее руки и развел их в стороны.
— Та женщина, которую ты считаешь Деллой Макдуган, — на самом деле актриса. Я нанял ее через агентство. Согласен: эта идея была не из самых достойных. Но ведь ты тогда бросила трубку... Послушай, я уехал в Мехико в поганом настроении, ведь ты согласилась задержаться у Винтера. После того звонка, когда ты не захотела со мной говорить, я понял, что не вынесу больше ни секунды вдали от тебя. Я свернул все дела и вылетел домой только для того, чтобы убедиться, что ты не с Аланом. Когда он, прощаясь, поцеловал тебя, я решил, что тебя надо здорово проучить. Тогда я нанял себе «секретаршу» и представил вас друг другу. Кроме того единственного вечера, когда я попросил ее сбежать на первый этаж, как только ты вставишь ключ в замок, я больше ни разу ее не видел. Я расплатился с агентством за ее услуги. Вот как все было на самом деле.
Мэделин откинулась назад, пристально глядя ему в глаза.
— Но ты же сам говорил мне, что она приходила сюда. Да и я не слепая и не глухая... К тому же всякий день в доме вздохнуть было нельзя от ее духов.
— Я специально купил флакон духов, которыми она пользовалась, — сокрушенно признался Роналд, — и повсюду разбрызгивал их перед твоим приходом. Я сам возненавидел этот запах! Милая, я так люблю тебя — зачем мне нужны еще какие-то женщины?
Расчувствовавшись, Мэделин погладила его по щеке, но вдруг вспомнила, о чем они говорили перед его признанием.
— А ребенок? Наш ребенок? Ты ведь раньше хотел с этим повременить. Ты был совсем не рад, когда обо всем догадался. Я разочаровала тебя. Это очень плохо?
