Шарлотта Лэм - Жизнь за любовь
Энни стало интересно, действительно ли они так сработались или специально отрепетировали подобный номер — говорить в унисон. И пришла к выводу, что это хорошо поставленный номер.
— Мне повезло, и меня обнаружили в самом юном возрасте. Иначе я бы не была сейчас здесь с вами, — сказала Энни.
Близнецы разом кивнули и снова в унисон подтвердили по-английски:
— Вы совершенно правы!
— Это Франсина, — продолжал Марк представлять сотрудников. Их осталось двое. — Она возглавляет оформительский отдел и отвечает за художественное оформление твоих пластинок и компакт-дисков во французском издании. Если у тебя есть замечания в отношении их, то сейчас можешь предъявить ей.
Высокая длинноногая блондинка засмеялась, но Энни заметила, что выражение ее глаз осталось ледяным.
— Надеюсь, у вас нет претензий? — поспешила Франсина упредить возможные осложнения.
— Претензий у меня нет, — поспешила ответить Энни, решив, что не заговорит о них, даже если бы таковые и были, только бы не встречаться лишний раз с ледяным блеском глаз Франсины.
— Французский вариант оформления обложек просто потрясающий!
Франсина чуть расслабилась.
— Благодарю вас. Мы тоже так считаем. Я уже видела ваш новый логотип, мне, между прочим, нравится. — Тут Франсина перевела взгляд на толстую папку, лежавшую перед ней на столе. — Да, я полагаю, что это будет выглядеть прекрасно, особенно на черном фоне.
Ее папка была черного цвета, и официально утвержденный логотип выгодно смотрелся на ее фоне — пара милых изумрудных глазенок, личико, напоминавшее кошачью мордочку, выражение лица, чуть капризное, густые черные реснички.
— Когда они впервые придумали такой образ, идея показалась мне глупой, — призналась Энни. — Но моему менеджеру понравилось.
— Нам всем понравилось, — поддакнула ей Франсина.
Логотип Энни будет во всех ее публикациях, на обложках всех ее пластинок. Это была преимущественно разработка образа, созданного английской фирмой грамзаписи, которая принялась за дело еще задолго до того, как у них получился нынешний вариант логотипа Энни. Почти у всех признанных и известных звезд песенного жанра уже появился свой собственный логотип — простой символ, который говорил бы поклонникам при одном лишь взгляде на него о том, что эта пластинка, компакт-диск их кумира. Так же легко было узнать и статью о своем кумире, помеченную подобным символом.
Последним, кого представили Энни, оказался шеф отдела рекламы. Его звали Луи, весьма элегантный молодой человек, который с места в карьер принялся излагать Энни свои планы в отношении французской части ее гастролей. Тут появился старший официант.
— Мсье, если все в сборе, то мы можем начинать обслуживание..
— Да, начинайте, — кивнул Марк и отодвинул стул, давая Энни возможность сесть между собой и Раулем
— Мясные блюда мы заказали заранее, чтобы не терять времени, — пояснил Марк. — Если какое-то блюдо вам не понравится, вы можете попросить что-нибудь взамен. Я наводил справки в Лондоне, пытаясь выяснить, что вы не любите из еды, но мне затруднились ответить на этот вопрос.
— Я ем почти все, — согласилась Энни.
На первое подали (, еггше — кушанье, обычно приготовляемое из разных видов мяса, запеченного в горшочке. На этот раз оно было приготовлено из кролика с черносливом, с румяными булочками, корнишонами, ломтиками помидоров, зеленым луком и салатом
— Выглядит заманчиво, — ответила Энни на немой вопрос Марка, и тот довольно рассмеялся.
— Это блюдо мы ели каждый день там, в горах Юра.
— Это то место, откуда к нам явился Марк, — вступил в разговор Рауль, и Энни с улыбкой кивнула ему.
— Он часто об этом говорит.
Рауль засмеялся.
— Он очень гордится, что родом из тех мест. А вы там бывали?
Энни отрицательно покачала головой, избегая встретиться взглядом с Марком, которого этот разговор явно забавлял.
— Вот и я там никогда не был, но если верить словам Марка, то там сразу за околицей начинаются райские кущи.
Рауль снова засмеялся, а Марк промолчал.
— А вы откуда родом, Рауль? — спросила девушка.
— Я — парижанин. — По его тону Энни поняла, что Рауль глубоко убежден в том, что родиться в Париже гораздо престижнее, чем в каких-то горах Юра.
— Вам следует знать, — сухо вмешался в разговор Марк, — что Франция делится на две части — Париж и все остальное. Поэтому вы либо парижанин, либо француз. И первое необязательно совпадает со вторым.
Вновь раздался хохот Рауля, показавшего тем самым, что он вполне с этим согласен.
— Но мы также и космополиты, — добавил Рауль, — и наслаждаемся блюдами провинциальной французской кухни.
— Даже цыпленком в желтом вине, — заметил Марк в то время, как официант сменил тарелки и подкатил тележку поближе к их столу. На тележке уже стояла новая еда на подогретых тарелках. — Это еще одно специфическое блюдо моей родины. Цыпленок готовится в желтом вине с гор Юра со сливками и сморчками — большими ноздреватыми коричневыми грибами. По моему мнению, те сморчки, что растут в сосновых лесах Юра, лучшие на вкус.
Рауль подмигнул Энни, и та прыснула со смеху, одновременно следя, как в нагретую тарелку ей накладывают того самого блюда, как туда же положили горку вареного риса с шафраном, добавили мелкий французский горошек, посыпали рубленым луком и салатом.
Марк мягко сказал, обращаясь к девушке:
— Раз вы не можете поехать в горы Юра, я решил, что принесу их вам сюда.
Она встретилась с ним взглядом и заметила в его темных глазах столь знакомое ей настойчивое интимное выражение. Девушка очень боялась, что окружающие заметят, как Марк смотрит на нее, как разительно меняется его голос, тон, когда он обращается к ней. Она искренне надеялась, что никто не обратит на это внимания, что никто не обнаружит, как Марк прижимает под столом ногу к ее колену, что слишком часто его пальцы как бы ненароком соприкасаются с ее руками, ее бедрами.
Эти мимолетные контакты лишали Энни самообладания, у нее учащенно бился пульс, пересохло во рту, но она ни за что не согласилась бы, чтобы Марк перестал это делать…
Она так и не решила, как к нему относиться, что думать о том, что Марк рассказал ей. Ей нужно было время, чтобы подробно разобраться в своих чувствах. Марк не должен давить на нее. Он уже и так достаточно в этом преуспел. Однако девушка не могла ему всего этого сказать сейчас, во время ланча, в окружении незнакомых людей, сидящих за столом, прислушивающихся к ним, присматривающихся…
Энни отстранила свое колено и сбросила его руку, стараясь избегать прикосновений к нему, но это, похоже, лишь раззадорило его. У Марка еще ярче блестели глаза всякий раз, когда он встречался с ее глазами.
