Шобха Де - Одержимость
— Она улетела, — бросил Каран, идя к своему джипу.
— Врешь! — закричала Минкс. — Врешь, придурок, сукин сын! Она не могла!.. Где она? Где ты ее прячешь, ублюдок?..
Билу успел встать между ними как раз в тот момент, когда она кинулась на Карана, и что-то маленькое серебристо блеснуло у нее в руке. Он схватил ее запястье и легко отшвырнул назад. Каран не останавливаясь направлялся к машине. Пронзительный вопль вырвался из ее груди. Она упала на дорогу и стала колотить по земле, не жалея кулаков, так что на грубом асфальте оставались кровавые следы. Двое служащих парковки подошли узнать, в чем дело. Она вцепилась в одного из них.
— Отведите меня в диспетчерскую! — кричала она, не помня себя. — Этот самолет нельзя выпускать! Там бомба! Слышите?..
Они растерянно переглянулись.
— Верните самолет! Вызывайте полицию! Немедленно! Вы знаете, кто мой отец!.. Позвоните премьер-министру! Говорю вам, там бомба! Слышите? Бомба!..
Каран махнул им рукой.
— Не слушайте ее, ребята, она спятила. Не обращайте внимания. Это сумасшедшая.
Минкс плюнула в его сторону и разразилась потоком брани.
— Арестуйте его! Он преступник! Он украл мою женщину! Помог ей сбежать! Она ушла… ушла от меня!.. Я убью его!.. Я убью себя!..
И разрыдалась.
Каран завел двигатель и начал выезжать с парковки. Крики Минкс едва не перекрывали рев взлетающих и садящихся самолетов. Он оглянулся в последний раз. Вокруг Минкс собралось человек двадцать зевак. Ее истерические вопли, полные муки и отчаяния, веселили и забавляли их, вызывая смех и грубые шутки.
— С Амритой будет все в порядке, — сказал Билу. — А вот насчет нас я не уверен.
— В конце концов, мы спасли ей жизнь… Много людей сделали в жизни хотя бы это?
22
— Почему все это время ты не рассказывала мне, что происходит? — Миссис Аггарвал выглядела скорее обиженной, нежели сердитой. — Почему я должна узнавать обо всем от постороннего человека?
Амрита натянуто улыбнулась:
— Ну какой же Ракеш посторонний? Он вроде бы твой будущий зять.
— Ты серьезно, детка? Правда? Не пытайся дурачить меня… после всего, что нам пришлось пережить! — Глаза миссис Аггарвал засияли.
Амрита откинулась на постели, мечтательно глядя в потолок.
— Конечно правда. Осталось узнать, что он сам по этому поводу думает.
— Предоставь это мне, — весело откликнулась мать, раскладывая одежду дочери по полкам. — Он звонил сегодня утром, но ты спала, и я не стала тебя будить, а про звонок не сказала — не знала, что у тебя на уме.
Потом, помолчав, добавила:
— Еще звонил другой молодой человек, Партха. Откуда он узнал, что ты дома, одному богу известно.
Амрита резко выпрямилась.
— Я знаю, почему ему это известно. Вместе со мной летела одна его редакторша — такая, с большим бинди,[24] в белом кандживарамском[25] сари. Она ему и сказала.
Мать нахмурилась, вытаскивая старую одежду Амриты из шкафа.
— Не беспокойся, мам. Он просто друг, ничего больше.
— Я не понимаю всей этой… дружбы. Мужчина и женщина не могут быть просто друзьями. Кроме того, он ведь женат?
— И что? — рассмеялась Амрита. — Я не собираюсь заводить с ним роман, ничего такого.
Миссис Аггарвал присела на ее постель.
— Хорошая моя… Ты прошла через тяжелое испытание — ни я, ни твой отец не могли представить себе ничего подобного. Не усложняй все еще сильнее. Ракеш — чудесный мальчик. Выходи за него, забудь обо всем, что было, нужно жить дальше.
Амрита решительно покачала головой.
— Нет, мама. Я не хочу бежать. Я не могу отказаться от прошлого. Тот, кто женится на мне, должен принять все, что со мной случилось. Я не стану лгать.
Зазвонил телефон, и вошел слуга доложить, что просят Амриту. Она с опаской взяла трубку. Каран.
— Амрита… прошлой ночью кое-что случилось… В общем, Минкс пыталась покончить с собой.
Кровь отхлынула от лица Амриты.
— Давай я поговорю. — Миссис Аггарвал выхватила у нее из рук трубку, спокойно выслушала подробности, сказала Карану несколько слов и попрощалась. — Что и следовало ожидать. Как бы то ни было… она жива… и приходит в себя. Больница Джеслок.
Амрита сглотнула:
— Как она это сделала?.. Пистолет?
Мать покачала головой:
— Нет… вскрыла себе вены в ванной.
— Для нее самой было бы лучше умереть.
— Осталась записка. Ее забрала полиция, копию получил отец Минкс. Длинное любовное письмо, адресованное тебе. Каран думает, что газетчики за него ухватятся.
Амрита мрачно уставилась в пространство.
— Так и будет.
— Это отпугнет не только Ракеша, но и любого другого мужчину, — сказала миссис Аггарвал больше самой себе, нежели дочери.
— Может, у меня судьба такая, — глубоко вздохнула Амрита. Снова зазвонил телефон.
Партха.
— Сюжет у нас, — сказал он бесстрастно, — но я не собираюсь его публиковать.
— Спасибо, — прошептала Амрита. — Но вы не можете отвечать за все газеты.
Партха посоветовал ей готовиться к худшему.
— Это громкая история, Амрита. В ней есть все. Вас будут преследовать, чтобы заполучить подробности. Что вы собираетесь делать?
Амрита раздраженно теребила прядку волос.
— Не знаю. Пока не думала. Я, разумеется, не хочу огласки. Господи, я сыта всем этим по горло.
Партха быстро проинструктировал ее, что отвечать репортерам.
— А еще лучше — исчезнуть из города. Скандал угаснет сам собой… Даже самые крупные со временем забываются.
Амрита расправила плечи.
— Почему я должна бояться? Я не сделала ничего плохого!
Партха минуту помолчал.
— Это ваше решение. Вы можете вести себя сколь угодно вызывающе, но я бы рекомендовал обратное. Подумайте о семье. Им-то за что страдать?
Они поговорили еще, затем Амрита повесила трубку, пообещав перезвонить, если ситуация будет развиваться. Она отправилась в ванную, прокручивая в голове последнюю фразу Партхи. Она-то думала только о себе, но если история получит огласку, это обязательно отразится на всех — на братьях, отце и матери. Амрита решила созвать семейный совет и сообща обсудить проблему.
— Мы с тобой, — сказал Ашиш, второй брат согласно кивнул.
Отец выглядел встревоженным и тихонько переговаривался с женой. Наконец он нарушил общее молчание:
— Придется встретить беду лицом к лицу, каковы бы ни были последствия. Мы не знаем пока, как и почему Амрита навлекла на себя все это… но она прошла через ад… Если впереди есть еще испытания, наш долг поддержать ее.
Амрита бросилась к отцу и обняла его. У всех в глазах стояли слезы.
