Юлия Григорьева - Чужими руками
– Муж с его любовницей так решили…
Я сказала это таким обреченным тоном, что Семен мне поверил сразу и безоговорочно.
– Как ты узнала?
– Неважно…
– Не ошибаешься?
– Нет! – качаю я головой.
– У него что – баба есть? – кривит рот в презрительной усмешке.
Мне почему-то обидно за Василия. Все-таки он мой муж.
– Есть у него баба! И между прочим, очень даже неплохая. Почти как я!
– Ты ее знаешь?
Мне вдруг становится грустно. Опускаю голову. Негромко говорю:
– Знаю, Сема.
– И кто она?
Я долго молчу. Тупо смотрю в чашку и медленно кручу в ней ложечку. Сказать? Теперь, наверное, надо!
– Сестра моя.
Супермен несколько секунд молчит. Наверное, обдумывает услышанное. Потом негромко произносит:
– Ситуация!
– Обычная ситуация! – небрежно бросаю я. – Сколько угодно таких было. И еще будет.
– Ладно! – приходит в себя Супермен. – Есть у него любовница! Что дальше?
Нехотя рассказываю суть дела.
Супермен внешне спокоен. На лице – никаких эмоций. Но я вижу, что ему интересно.
– Такие вот дела, мой дорогой! – заканчиваю я свой рассказ. – А ты решил, что я стала шизофреничкой. Навязчивой идеей страдаю. Поторопился с выводами!
– Не надо тебе идти домой! – заявляет Супермен.
Я улыбаюсь:
– Жалко меня стало?
– Мне не до шуток! – отрывисто говорит Супермен. – После того, что ты рассказала…
В груди поднимается волна нежности к моему герою.
– Спасибо, милый! Так приятно и радостно сознавать, что я тебе дорога! Я ведь сначала очень испугалась! Но сейчас… Рассказала тебе… И страх прошел!
– Я не хочу, чтобы этот рогоносец тебя убил! Я сейчас пойду и вправлю ему мозги! Если они у этого мудилы есть.
– Не вздумай! Сдуру в тюрягу напросишься.
– Ну просто по-мужски поговорю с ним. Чтобы знал: если с тобой что-то случится – ему тоже будет кирдык!
– Спасибо, Сема. Но не надо им мешать!
– Не понял, – хлопает Супермен глазищами. – Раз ему нужна твоя сестричка – пусть к ней сваливает! А мы с тобой останемся.
Одобрительно киваю:
– Хороший план! Только он не годится, родной мой!
– Почему?
– Потому что я – баба избалованная! Нищета – не для меня! Я себе цену знаю!
– У тебя есть что-то на уме?
– Да нет пока ничего. Подчинюсь судьбе. Приду сейчас домой. Убьет муж – значит, так тому и быть. Не убьет. Тогда видно будет, что делать.
– Ты это брось! «Так тому и быть!» Погоди! Я с тобой поеду!
Супермен бросается одеваться.
– Куда?
– К тебе! – отвечает мой герой.
– Вот этого не надо!
Супермен замирает. Смотрит пристально на меня:
– Почему?
– Ты же ненормальный! Грохнешь Василия, а мне что потом делать? Всю жизнь тебе передачки носить? Свидания по полгода ждать?
– Да зачем мне этого слизняка убивать? Руки только пачкать.
– Все! Ничего больше не говори!
Супермен покорно замирает. Потом начинает целовать мою ладонь. Убираю руку. Мы обнимается, целуемся. Убедившись, что Супермен успокоился, отстраняюсь от него.
– Не езди сейчас домой! – просит меня Супермен.
– Я не сразу домой. По магазинам хочу побродить. Василий сейчас в гараже. Сказал, что поздно придет.
– Ты действительно не хочешь, чтобы я с тобой поехал? – снова спрашивает меня Супермен.
– Да! Так будет лучше!Глава 16
Запускаю двигатель. Перед тем как тронуться с места, смотрю на окна квартиры Супермена. Он стоит, сложив руки на груди, и смотрит в мою сторону. Мой единственный друг на всей огромной Земле. Вот только до сих пор не знаю, верен он мне или нет. Надежный или может подвести? Скорее бы уж это прояснилось!
Я не смирилась с тем, что меня могут замочить. Страшно, если смерть будет болезненной. Кровавой. Мучительной. Но я искренне верю, что заговорщики выберут самый гуманный из всех возможных способов. Не потому, что не хотят причинить мне страданий. Просто из соображений собственной безопасности. И удобства. Если это слово применимо к задуманному двумя негодяями злодейству.
«А не лукавишь ли ты, Зоя, сама с собой?» – задаю себе вопрос. «Встречу смерть совершенно спокойно…» Как бы не так! Воображение рисует встречу с Василием. Его лживые, бегающие глаза. Лепечущие что-то невнятное губы.
Фу! Видеть все это, чувствовать и сознавать, что каждое мгновение, каждую секунду это ничтожество может броситься. Ведь он неврастеник! Он же запросто может сорваться! Не выдержать напряга, в котором находится с того самого дня, когда согласился на Лизкино предложение. И может тупо кинуться на меня с ножом! Молотком! Удавкой! А то и вовсе попытается задушить голыми руками. Вот всего этого я точно боюсь! Я же не смогу покорно позволить ему совершить его грязное дело. Я же, помимо своей воли, начну сопротивляться! Мне будет больно! И страшно! Потому что в такой ситуации страх появится сам собой. Что бы я там ни решила, как бы ни убеждала себя, что умрет только тело, а душа моя бессмертна, все равно буду визжать от ужаса.
Перед глазами, как наяву, картина борьбы с набросившимся на меня Василием. Его сверкающие ненавистью глаза. Его искривленный в гримасе безумия рот. И руки! Холодные, с неровно остриженными ногтями и черными полосками под ними!
По коже пробегает волна озноба. Нет! Только не это! Я не позволю себя убить!
Мне всегда нравится водить машину. Даже в плохую погоду я получаю от этого удовольствие. Сегодняшний день – не исключение. У меня есть свободное время, так почему бы и не покататься. Тем более что в выходной движение не слишком интенсивное. По радио передали, что загруженность дорог оценивается в три балла. Это совсем немного.
Но разъезжаю я по улицам не просто так. Мне надо убить время. Успокоиться. Сосредоточиться. Чтобы то, что должно случиться, не сорвалось из-за собственной глупости.
На парковке перед торговым центром вижу свободное место и сворачиваю на него. Выхожу из машины и иду в магазин. Стекло, бетон, люстры. Шмотки, тряпки, безделушки. Выпученные глаза покупателей перед витринами. Равнодушные лица продавцов.
Слоняюсь из отдела в отдел. Зачем-то перебираю кофточки, блузки, юбки. Рассматриваю ценники. Каждый раз рядом тотчас возникает фигура продавщицы. «Вам помочь?» Задаю вопросы. Пропускаю мимо ушей ответы. Благодарю и прохожу дальше. В отделе косметики вздрагиваю, увидев в зеркале Василия. Что ему тут делать? Следит за мной, что ли? Липкий страх сбегает капелькой пота между лопатками. Ноги становятся ватными. Шея деревенеет. С трудом поворачиваю голову. Облегченно вздыхаю: обозналась! Это не Василий. А похож! Фигурой. Походкой. И куртка, как у моего!
У кафешки останавливаюсь. Очень кстати! Во рту пересохло. Подкалываю себя: а чего перед Суперменом храбрилась? Трусиха ты, Зоя Андреевна!
