Колин Гувер - 9 ноября
- Не могу поверить, что ты здесь,- говорит он, улыбаясь, но улыбка не перекрывает опустошение в его глазах. Я молчу, потому что всё ещё не знаю, что сказать. Я просто опускаю руку на его лицо и касаюсь большим пальцем его губ.
Я не должна быть удивлена, что в этом году Бен ещё более привлекательней, чем в прошлом. Сейчас он настоящий мужчина. Исчезли частички юношества, которые я всё ещё могла мельком уловить в последний раз, когда видела его.
- Как ты держишься? - я продолжаю поглаживать его лицо, так же как и он моё, но Бен не отвечает мне. Вместо этого он соединяет наши губы и подталкивая назад, осторожно укладывает меня на кровать, головой на свою подушку. Бен прерывает наш поцелуй, чтобы нависнуть надо мной, но не ложится рядом. Он прижимает свою голову к моей груди и, слушая моё сердцебиение, крепко обнимает меня. А я начинаю поглаживать его волосы длительными, медленными движениями.
Мы так долго лежим в тишине, что я начинаю думать, не уснул ли он. Но спустя пару минут, его хватка вокруг моей талии становится отчаянной. Бен склоняет лицо, пока оно полностью не утыкается в мою футболку, и его плечи начинают дрожать, когда он начинает плакать.
Такое ощущение, что в этот момент моё сердце разрывается на миллионы крошечных кусочков, и я хочу обернуть себя вокруг него, пока он скорбит. Бен плачет очень тихо, потому что не хочет, чтобы я знала об этом. Ему просто необходимо, чтобы я позволила ему выплакаться, и это именно то, что я делаю.
Спустя пять минут, Бен берёт себя в руки, но только через полчаса полностью отстраняется от меня. Он поднимается с моей груди и ложится рядом на свою подушку, и я поворачиваюсь к нему лицом. У него всё ещё красные глаза, но слез нет. Бен дотягивается до моего лица и убирает прядь волос, показывая взглядом как признателен мне.
- Как это произошло? - спрашиваю я.
Его глаза снова наполняются печалью, но он не медлит с ответом.
- Кайл возвращался домой с работы, когда его машина съехала с дороги, - отвечает он. - Отвлёкся. Три секунды и он врезался в чёртово дерево. Он и Джордин должны были уехать в отпуск в тот вечер, и я более чем уверен, что Кайл писал ей сообщение, когда это произошло. Так мне сказали в полиции. Надеюсь, она этого пока не знает. И надеюсь, никогда не узнает.
Я медленно переплетаю наши пальцы.
- Она беременна, - добавляет Бен.
Мои пальцы замирают и я открываю рот от шока.
- Я знаю,- отвечает он. - Это чёртова судьба. Они должны были отмечать свою годовщину в эти выходные.
Я не думала об этом, но как только Бен упоминает о годовщине, я вспоминаю Джоржин в прошлом году и безумство, в котором она пребывала во время подготовки к предстоящей свадьбе с Кайлом. А теперь, спустя год, Джордин должна готовиться к его предстоящим похоронам.
- Это так печально. На каком она месяце беременности?
- Должна родить в феврале.
Я стараюсь поставить себя на её место, и почти уверена, что сейчас ей двадцать четыре. Не могу даже представить себя такой молодой, потерявшей мужа за месяцы до рождения первого ребёнка. Это непостижимо.
- Когда ты возвращаешься в Нью-Йорк?- спрашивает Бен.
- Первым утренним рейсом. Я могу остаться у своей мамы сегодня ночью, если нужно. Я должна встать действительно рано.
Он приближает свой рот к моему, - Ты не будешь спать нигде, кроме этой кровати.
Громкий стук мешает его губам поцеловать мои, потому что внимание Бена обращается на распахнутую дверь. В комнату входит Йен, мимолётно смотрит на меня, а затем снова возвращает свой взгляд.
Йен указывает на меня рукой, но смотрит на Бена. - В твоей постели девушка?
Мы оба приподнимаемся и садимся, а Йен склоняет голову, задерживая свой взгляд на мне. - Подожди. Мы уже встречались раньше. Фэллон, верно?
Не буду врать, мне приятно, что его брат помнит меня. Не то, чтобы моё лицо легко забыть. Но он не обязан был помнить моё имя, а он помнит, что означает только одно, девушки в кровати Бена не очень частое явление.
- Это мило с твоей стороны, что ты приехала, - говорит Йен. - Ты голодна? Я пришёл сказать Бену, что ужин готов.
Бен тяжело вздыхает и встаёт с кровати. - Дай угадаю. Запеканка?
Йен качает головой. - Тейт страстно захотела пиццу, поэтому мы заказали доставку.
- Слава Богу, - Бен тянет меня. - Пойдём, поедим.
Бен
- Так, давайте ещё раз, - говорит Майлз, глядя на меня и Фэллон через стол. - Вы заблокировали друг друга в социальных сетях. Вы не знаете номера телефонов друг друга, никаких контактов, ничего. Но вы встречаетесь каждый год с восемнадцати лет?
- Безумно, да?- спрашивает Фэллон, опуская стакан на стол.
- Это немного похоже на сюжет "Не спящие в Сиэтле", - говорит Тейт.
Я быстро качаю головой. - Ничего подобного. Они договорились встретиться только однажды.
- Ах, да. Тогда как в "Один день". Фильм с Энн Хэтуэй.
Я опять не соглашаюсь с её сравнением. - Ну, они сосредоточены на одном определённом дне в году, но два героя все время общаются, а мы с Фэллон нет.
Не знаю, почему я так защищаюсь. Наверно это естественно, что писатели обороняются, когда их идеи сравнивают с идеями других, даже если это происходит невинно. Но наша с Фэллон история единственная в своём роде, и я чувствую себя в некоторой степени её защитником. Действительно защитником.
- Когда вы остановитесь? Или вы планируете продолжать так до конца своей жизни?
Фэллон смотрит на меня и улыбается. - Мы остановимся, когда нам будет двадцать три.
- Почему именно двадцать три?- спрашивает Йен.
Фэллон отвечает на следующие вопросы, которые посыпались на нас, поэтому я использую возможность отвлечься от обсуждения и наполняю свой бокал. Прислоняюсь к стойке и наблюдаю за их общением с кухни.
Я рад, что Фэллон здесь. Я чувствую, как её присутствие каким-то образом облегчает наше общее горе. Она никак не была связана с Кайлом, так что никто не чувствует себя вынужденным ходить на цыпочках вокруг неё. Она как глоток свежего воздуха, который нам всем был так необходим на этой неделе. Я знаю, что уже поблагодарил её за то, что она приехала сегодня, но однажды я обязательно скажу ей, как много для меня значит её приезд.
Фэллон бросает взгляд на меня со своего места и, когда замечает небольшую улыбку на моём лице, извинившись встаёт из-за стола и идёт на кухню.
Всё моё тело расслабляется, когда её руки обнимают меня за талию. Она оставляет поцелуй на моей руке и подавляет зевок.
- Устала?
Она смотрит на меня и кивает. - Да. Я же живу по Нью-Йоркскому времени, а там уже за полночь. Ты не возражаешь, если я воспользуюсь твоим душем перед сном?
