Все ради тебя (СИ) - Ария Тес
И плачу.
Сама не замечаю, как мои щеки становятся мокрыми.
— Не оставляй меня…
— Я тебя никогда не оставлю, Рассвет, — шепчет нежно, а потом мы валимся на кровать.
Холодный шелк — снова перепад. Я вздрагиваю, как если бы меня ударило током, но сразу принимаюсь его раздевать. Плевать на боль! А это будет больно — подсознание отчаянно орет, но мне плевать! Я просто хочу его тело. Видеть и чувствовать — мне всегда мало. А еще больше хочу его душу. Ее мне никогда не будет достаточно.
Любимая душа. Порочная, темная, но такая светлая...
Мужчина — противоречие; у душа у него соответствует.
Мне всего в нем мало.
Сама беру член за основание и направляю в себя, а в следующий момент наши стоны убивают холод этой спальни. Мой эхом разносится по дому, будто хочет проникнуть в каждый его миллиметр. Наверно, действительно хочет, ведь я хочу.
Это чувство…
Ты дома. Тебе тепло. Хорошо. Тебя здесь ждут и любят.
Он любит.
Адам меня любит.
Теперь он двигается плавно, медленно. Пробует момент на вкус, наслаждается им и тянет.
Шепчет…
— Я никогда не смогу тебя забыть. Ты — моя жизнь. Без тебя меня просто не существует. Любимая…самая лучшая…моя Лиза…мой Рассвет.
А я знаю, что это правда. Когда не думаешь, не помнишь, не копаешься, чувствуешь — каждое слово, каждое его движение, внимание — все правда.
Нежность...
Он дарит мне всю свою нежность до последней капли. Всю свою ласку. Заботу. Темную, порочную, но я ее такой выбрала и не имею ничего против.
Я его выбрала.
Знала, какой он. Знала, кто он. Я все всегда знала, и это был мой выбор...
Адам...мой выбор. Смерть, боль, страсть, огонь...любовь. Это все — мой выбор...
Этой ночью все сомнения остаются вместе с моим платьем. Одиноко лежать и гнить у подножия лестницы.
И знаете? Им там самое место.
Сейчас это так.
Когда есть только голая правда — это так…
«Герда»
Лиза; сейчас
Когда я просыпаюсь, до меня не сразу доходит, что вчера случилось.
И нет, не само собой, что самое обидное. Даже не против моей воли! Что тоже, как бы ни звучало драматично, досадно. События встают в одну линейку, как плитки домино, если перемотать время назад до того, как они упали.
Одно толкает другое. А руки мои! Я сама все это выбрала...
Примирение с братом. Настя. Ревность. Много шампанского. И он. Загнанный в угол «Он» — вечная причина моего падения с большой буквы.
Которое сейчас крепко обнимает меня и не спит.
Я чувствую это; ты всегда это чувствуешь, если знаешь кого-то также хорошо, как я знаю его. Дыхание не такое, объятие иное, кажется, что даже энергия его по-другому перетекает, чем во время сновидений — и это тоже, наверно, правда. Не знаю, я об этом никогда не задумывалась, как и о том, что можно знать кого-то настолько хорошо, чтобы не глядя определить его состояние.
А я и это могу.
— Я чувствую, что ты уже проснулась, — говорит тихо, прижимая к груди сильнее.
Он тоже.
Мне хочется рыдать.
Нос колет, в глаза как будто гору песка насыпали! И легкие печет.
Сегодня я впервые проснулась в спальне нашего дома, но не так, как мечтала. А я так много мечтала…
Сейчас словно на горе сожженных углей лежу. Аж пеплом пахнет…Когда-то наше место, дом, будущее, сейчас стало пепелищем со стойким запахом дыма и керосина, баклажка с которым у него в руках была! И до сих пор есть…
Ничего ведь не изменилось.
Прикрываю глаза, выдыхаю и беру его за запястье, чтобы встать. Адам не сопротивляется, но делится горечью, что разливается на его языке. На моем теперь тоже не сахар…
— Ждешь пожеланий доброго утра? — ядовито интересуюсь, садясь лицом к окну.
Ищу глазами свое белье. Хотя бы на него надежду, пусть и сомневаюсь, что осталось что-то целое.
Не помню.
— Ты не видел…?
— Не делай вид, будто я тебя сюда силой притащил, хорошо? — говорит тихо, но я слышу недовольство в голосе, хмыкаю.
Понятно. Помощи здесь ждать глупо. В принципе, ничего же не изменилось? Вот и не плошай сама. Наклоняюсь, сразу срисовываю свои трусики и подцепляю их указательным пальцем.
Позор. Какой же позор…сильная и независимая, блядь, ага, конечно. Где платье потеряла, а? Независимая. «Сама». Мисс пошел-он-на-хер. Госпожа я-равездусь-и-играть-будем-по-моим-правилам.
Дура. Какая же ты слабохарактерная дура…
— Будешь меня игнорировать?
Встаю, кутаясь в одеяло.
— А что обсуждать? Напились и трахнулись по старой дружбе — для тебя это едва ли что-то новое.
— Не смей так говорить!
Чувствую требовательный взгляд в спину, который бесит.
Резко поворачиваюсь, выгибая брови.
— Не сметь так говорить?! А как мне говорить?! Подскажешь?!
— Вчера между нами все было не так, как обычно бывает в таких ситуациях!
Бесится.
Я вижу, что Адам злится. Вон как огромные брови рухнули на глаза, как мышца истерично сжимается на челюсти. Ха! Нет, вы представляете?! Он смеет еще злиться! Мудак!
— Прости, — ядом плещу еще больше, — Я не знаю, как «обычно» бывает, но поверю тебе на слово. Как специалисту!
— Блядь, завязывай!
Тоже встает, заслоняя своей спиной выход — а это мне уже не нравится.
— Отойди.
— Нет.
— Что за приколы?! Отойди с дороги, я хочу уйти!
— Ты говорила вчера, что любишь меня!
— Я была в говно! А ты, разумеется, этим воспользовался!
Повышаю голос, потому что…блядь! Потому что! Мне больно, ясно?! Быть здесь! Здесь! Где все должно было быть по-другому! Я не так…я…Я! Хотела! По-другому! А за то, что все рухнуло — ненавижу сейчас его еще больше! Наверно, не до конца протрезвела…
Адам ловит ступор.
Я знаю, что это значит. Очевидно, да? Раз могу определить затылком спит он
