Дождь в моей душе - Марина Зимняя
- Как думаешь, вторые ботинки брать?
Угу… И этот ребенок говорил, что не хочет ехать.
- Зачем?
- Ты в окно посмотри! Если у нас так завалило! Представь, что творится за городом.
- Ну мы же не пешком будем идти.
- А ты что, собираешься в доме сидеть? Шуруп! Мне кажется или воняет горелым шоколадом.
- О нет! Это должен был быть "Брауни", - с досадой смотрю на подгоревший десерт. - Стоп! Я же выставляла таймер!
Глаза Матвея бегают и кажется, что кое-кто сейчас получит между этих самых глаз.
- Я просто хотел посмотреть. Поначалу то пахло вкусно...
- А зачем вентили крутил?
Мот растеряно пожимает плечами:
- Шуруп прости, я хотел свет в духовке прибавить, там ничего видно не было… А получается, что прибавил время.
Расстроенно усаживаюсь на стул.
- Быстро беги в магазин за сливками, может хотя бы рулет бисквитный успею сделать…
- Ага! Я быстро, - виновато пятится назад.
- Мот! Смотри чтобы сливки не меньше тридцати трех процентов были и сахарную пудру захвати.
- Хорошо, - доносится из коридора.
- И пакет замороженной вишни!
***
Мало было взять вторые ботинки. Почему я не догадалась захватить ему второй пуховик и еще один спортивный костюм с начесом. Матвей валяется в снегу играя с неугомонной хаски Луной. Луна невероятно красивая собака левый глаз у нее голубой, а правый зеленый. Причем они имеют настолько яркие радужки, что эту гетерохромию просто невозможно не заметить.
- Как ты с ней справляешься?
- Дома она ведет себя иначе. Она уже достаточно взрослая. А вот когда была щенком, плохо было всем окружающим… Она каждый день выла на луну.
- А сколько ей лет?
- Восемь.
- Как ты решился завести такую собаку? Я слышала, что хаски требуют к себе много внимания.
Роман жмет плечами. - Справляюсь как-то…
- Матвей! Прекрати, тебя уже выжимать можно! Ты же промёрзнешь!
- Да не трогай ты его, в сауне отогреется. Пусть пацан душу отведет, у тебя же не забалуешь.
- Он что жаловался на меня?
Рома улыбается и делает неопределенный жест рукой. Затем притягивает меня к себе и целует.
- Ты что? - пытаюсь остановить его, взглядом указываю в сторону брата.
- Ему не до нас, - Рома валет меня в снег. А я выкручиваюсь, и он поддавшись мне оказывается снизу. Упираюсь руками по обе стороны от его головы, нависаю над ним рассматривая его черты.
- И долго мы в гляделки играть с тобой будем? - спрашивает он поправляя выбившуюся из-под шапки прядь моих волос. Я наклоняюсь и целую его обветренные губы. Сейчас они жесткие и холодные, но несмотря на это такие желанные.
- Мясо горит! - кричит Матвей подбегая к мангалу, начинает его тушить. Несколько угольков воспламенились и часть мяса прилично подгорела. - У Сашки сегодня все горит! - не перестаёт возмущаться брат.
- Чего?
- Вот здесь я точно не причем!
***
Крупные пушистые хлопья медленно опускаются на сугробы. Как в сказке... Ели большие и маленькие укутаны белыми пелеринками. Я стою у окна и как завороженная наблюдаю за магическим таинством природы. Все-таки снег - это не дождь...
Мои руки греет чашка с глинтвейном. Мне давно не было так хорошо. Луна спит на своей лежанке. А может притворяется что спит, потому что ее хвост то и дело двигается из стороны в сторону.
- Ты не человек! Я чуть не сдох, - доносится громкий голос Матвея. Они с Ромой ушли в сауну, а я пока воздержалась, хоть и люблю это дело. При брате мне неловко.
- Шуруп, он тебя сделает! - раскрасневшийся Матвей заваливается в гостиную. - У меня чуть глаза не полопались! - брат плюхается на диван.
- Ты пойдешь?
Поглядывая на брата, отрицательно качаю головой. Рома понимающе кивает. Матвей осушает второй стакан воды залпом. Поднимается с дивана и почесав Луну за ухом объявляет, что собирается спать.
- А теперь? - он обнимает меня со спины. Наклоняется и целует в шею. Чувствую, как волоски на теле встают дыбом. На нем махровый халат, а на мне утепленные джинсы и свитер. Рома оттягивает ворот моей кофты и целует меня в плечо. - Он будет спать сегодня как убитый.
- Ты специально взял собаку?
Рома улыбается. - Как видишь это сработало, - шепчет на ухо. - Его руки ныряют под свитер и пальцы начинают нежно поглаживать мой живот.
- Я тоже хотела попариться, - откинув голову на его плечо произношу я.
- Потом, - говорит он и подхватывает меня на руки.
***
Открываю глаза и тут же встречаюсь с его взглядом.
- Доброе утро, - на губах Романа играет теплая улыбка. Он сидит в кресле напротив кровати держит в руках телефон.
- Доброе, - чуть осипшим голосом произношу я, натягивая одеяло до подбородка.
- Как спалось?
- А тебе? - отвечаю вопросом на вопрос, а он делает шаг к кровати и хватается за край одеяла, тянет его на себя. Мне казалось, что я держала его крепко, но оно тут же ускользает из моих рук.
- Что ты делаешь? - смеюсь я, теперь он хватается за мою щиколотку и подтягивает ближе к себе, сорочка подо мной скручивается, и я сейчас сверкаю трасами и полуобнажённой грудью. Пытаюсь поправить съехавшую ткань, но он не позволяет мне этого сделать, нависает надо мной удерживая мои запястья над головой.
- Вдруг Матвей уже проснулся! - шепчу одними губами. Пока его губы прокладывают влажную дорожку по моей шее.
- Он уже на улице, - не отвлекаясь от процесса произносит Рома.
- Подожди! Подожди! Он понял, что я ночевала у тебя!? - Рома отрывается от моей шеи смотрит мне в глаза.
- Саша! Ему дела нет… Ребенок отдыхает. Он проснулся, позавтракал. Мы даже успели немного подраться за последний кусок твоего божественного рулета. Ты зря загоняешься. Он умный парень. Он может делать вид что чего-то не замечает, но это не значит, что он не понимает, что мы с тобой взрослые люди…
- А который час?
- Почти
