120 миллиметров между нами - Антония Эдельвейс
- Не нарывайся мне тут, - пригрозила я пальчиком, - я боксом все эти годы занимаюсь, если что.
- А у меня разряд по вольной, - поспешил доложить мужчина, озорным взглядом прожигая меня, но я не из пугливых, а из хитрых.
- А я девочка, меня бить нельзя, это раз, а во вторых, нападение с моей стороны будет самообороной, ведь вот ты какой большой и страшный, а вот если ты меня ударишь, это будет умышленное причинение вреда здоровью, а это уже статья.
Мужчина смотрел на меня широко раскрытыми глазами, в которых на смену удивлению пришло уважение.
- Ну, юридические курсы ты точно посещала. Прям гордость берёт. Кофе будешь?
- Буду. Без сахара.
Мы долго сидели, предаваясь воспоминаниям о лихой молодости, потом он спрашивал меня о родине, о парнях, с некоторыми из которых ещё держал связь, вспомнил и Сашу. Тут у меня прям трубу прорвало. Вот уж не думала, что выложу всю свою подноготную наших с Сашей отношений Щелкунчику, а ещё сдуру признаюсь в своей безответной любви. Игнат, нужно отдать ему должное, оказался прекрасным слушателем и хорошей моральной поддержкой. С его стороны не было осуждения моей ревности, а было лишь искреннее сочувствие.
Он сильно изменился за эти годы не только внешне. Не скажу, что он был дурным человеком в детстве, но сейчас он стал более чутким и деликатным - идеальной жилеткой для слёз. А может, он всегда был таким, просто мы с ним слишком мало общались? Теперь этого было не узнать.
Работа с ним пошла хорошо. Было ясно, как он забрался так высоко по карьерной лестнице, ведь он был настоящим профи, полностью зацикленным на работе. Это вызывало уважение, и я не хотела упасть в грязь лицом перед ним, поэтому тоже выкладывалась на все сто.
Постепенно, объединённые общими воспоминаниями школьных лет и тем, что мы были вроде как не чужие друг другу в этом большом городе и чужой стране, мы сдружились, став проводить большую часть времени вместе. Это касалось и работы, в силу наших обязанностей начальник - подчиненный, заканчивая совместными ужинами в ресторанах и совместном времяпрепровождении выходных. Очень часто Игнат подкидывал меня домой, не смотря на то, что мне и пешком было недалеко. Сам он жил в тридцати минутах от офиса. Вообще, у его родителей был частный дом, но он предпочитал жить независимо.
Незаметно прошло два месяца. Сложно сказать, когда именно это произошло, но нас накрыло осознание взаимной симпатии. Мы начали встречаться.
Ухаживал Игнат красиво и с размахом: почти каждый день букеты роз, свидания в самых дорогих ресторанах, походы в Метрополитен-оперу, музеи, выставки, а на праздники он неизменно дарил украшения. Всё было просто роскошно.
Правда, с одним букетом произошла не очень приятная ситуация.
У нас была первая маленькая праздничная дата – полгода, как вместе. Саша принес мне роскошный букет крупных бордовых роз. Моё сердце сжалось, но отнюдь не от восторга. Видя, как я долго гипнотизирую букет нечитаемым взглядом и не спешу его забирать, Игнат насторожиться.
- Всё нормально, Ир?
Отмерев, я перевела свой потерянный взгляд на мужчину.
- Спасибо, за букет, но не мог бы ты его убрать? Пожалуйста, – практически жалобно выдохнула я, силясь больше не смотреть на ненавистные цветы.
Игнат явно не понимал, что на меня нашло.
- Это же просто цветы, что в них такого?
Меня же начинала бить мелкая дрожь. Перед закрытыми глазами вновь всплыла тёмная квартира, ванна в крови и букет роз на полу.
Через силу, едва слышно я смогла лишь произнести два слова:
- Ненавижу красный…
***
Признаться, от такой роскоши мне первое время становилось очень некомфортно, о чём я ему говорила, прося более скромного внимания к моей персоне, но получала каждый раз один и тот же ответ: «на дорогих людях не экономят». Я смирилась. Это не стало какой-то жертвой с моей стороны, ведь мне действительно было приятно от такого внимания.
Сам Игнат был чутким и любезным молодым человеком. Он всегда считался с моим мнением и ни разу не повысил голос, даже когда я была неправа. Уверенный, решительный и даже в какой-то мере жестокий, как начальник, он был мягким и спокойным со мной. Этот контраст порою напрягал: спокойный и любящий или откровенный холерик, от крика которого грозятся вылететь стекла окон - какой из них настоящий Нат?
Пожалуй, он был именно тем самым принцем на белом Мерседесе, о котором сейчас мечтают все, а мне посчастливилось стать его принцессой.
Я познакомилась с его родителями, оказавшимися очень милыми и добрыми людьми, так что у меня возникли вопросы, как их сын мог быть хулиганом в школьные годы, на что тот лишь смущённо краснел, всячески стараясь перевести тему.
На работе мы старались не афишировать отношения, хотя, многие, у кого были глаза и мозги, всё быстро поняли сами.
Дело медленно и уверенно двигалось к самому важному решению в жизни каждого человека, но к несчастью или же к счастью, я предложила расстаться.
Он был идеальным, с ним было уютно и комфортно, но что-то было не то. С его стороны не было ни единого промаха за почти два года отношений, он даже ни разу не заставил меня ревновать, хотя был завидным мужчиной в глазах женской половины общества. Быть может, причина была именно во мне - за всё это время я так и не смогла забыть Сашу.
Я проводила и дни, и ночи с Игнатом, но засыпая в его объятьях, думала о Саше, представляя, как он должно быть счастлив с Мариной.
Не было скандала с выяснением отношения, нет. Всё прошло тихо, словно я сказала, что просто иду в магазин.
Игнат молча смотрел на меня с нечитаемым выражением лица, которое вскоре сменилось неким печальным удовлетворением.
- Ты так его и не забыла? - грустно улыбнувшись, тихо спросил он, обо всём догадавшись.
Тогда я вновь не смогла сдержать слёз. Он действительно был даже слишком идеален для меня - понял всё намного раньше, чем я сама это окончательно осознала, и не осуждал.
Зато я считала себя предательницей. Мне было противно от самой себя, что я заставляю страдать такого человека лишь из-за того, что всегда думаю и мечтаю о том, который никогда уже не будет моим, тем
