Давай забудем друг друга - Мила Любимая
Роддом был частным, элитного класса. Персонал очень добродушный, улыбчивый, а мама лежала в роскошной палате, больше похожей на апартаменты. Даже стены тут оказались приятного кремового оттенка, а не больничные белые.
– Мирочка! – шепчет мама, расплываясь в улыбке, похожей на солнечный свет.
Они с дядей Андреем счастливо переглянулись, а у меня от радости екнуло в груди, даже слезы на глаза навернулись. Вот бы меня кто-то настолько сильно полюбил!
Мама тихо шептала, потому что кормила малышку, завернутую в розовое одеяльце. Такая маленькая, совсем крошечная…
– Вы уже придумали имя? – едва слышно спрашиваю я, на носочках подходя ближе.
– Ярослава! – синхронно отвечают мне новоиспеченные родители.
– Мы решили, что это будет очень красиво, – продолжает довольный дядя Андрей. – Две дочки – Мирослава и Ярослава. Как тебе, Мира?
– Прекрасно звучит, – раздается со спины знакомый мужской голос, и мое сердце падает со своих небес, разбиваясь снова. Разлетается на мелкие осколки. – Извините, я опоздал.
Казалось, словно вселенная замерла. Застыла всего на мгновение, а после мое солнце молниеносно поменяло траекторию движения.
Чувствовала Ника спинным мозгом, ощущала на себе пристальный, внимательный взгляд и от нервного напряжения перестала соображать, что происходит.
Воздуха не хватало. В этой комнате оказалось слишком мало места для нас двоих. Своим жестоким равнодушием он выжег вокруг меня снежную пустыню. Инеем по коже и морозом в кровь. Парень – айсберг. Холоднее него только Уран и льды Етунхейма.
Мозгом понимала, что Тарасов здесь вовсе не из-за моей скромной персоны, а приехал поздравить крестного и его жену с пополнением. Нужно просто выдержать все это. Ради мамы. Что, не смогу притвориться счастливой и довольной? Главное, наедине с ним не оставаться, не смотреть в его прекрасные и такие лживые глаза.
– Мачеха сейчас будет, – докладывает Ник. – Отец не сможет поздравить лично… дела важные, встреча с партнерами.
Вдох – выдох.
В таких случаях не помешает кислородная маска. Чтобы накачать себя свежим, ледяным воздухом, пока он не пропитает тебя насквозь. Мое сердце обливалось кровью всего в паре шагов от того, кого я до безумия любила. А Тарасов об этом не знал, не догадывался просто. Куда ему…
Нику стоило поступать на актерский, честное слово. До чего виртуозно у него получается играть положительного героя романа. Моя мама им очарована до глубины души. Весь такой из себя – вежливый, обходительный, внимательный. Истинный джентльмен. Пришел с красивым букетом цветов, сам в вазу поставил, успевая при этом петь дифирамбы. Тошнит! От него!
Мальчик – робот. Фальшивый, ненастоящий, кукольный. За этой идеальной маской и смазливой физиономией скрывается настоящее чудовище. И поцелуй прекрасной принцессы не сможет снять чар злой колдуньи.
Но разве я не знала с кем связалась? Да на всю тысячу процентов! Просто нравилось чувствовать себя особенной для него. Девушкой, которая смогла достучаться до каменного сердечка. Все банально до ужаса: он меня использовал, а я любила.
Отлучившись в коридор, направилась в сторону ресепшена. Мачеха Ника сказала, там очень вкусный кофе делают. А мне он сейчас остро необходим. Горький, без сахара и молока. Такой же черный, как и моя располосованная напополам душа.
По горло сыта особым видом токсичного яда, что выделяет неразделенная жестокая любовь. Искупалась в этом вязком болоте, погрязла в нем, едва не утонув и… с меня хватит! Просто! Довольно! Пришло время, когда стоит сменить заезженную пластинку.
– Мира, стой! – сильные пальцы хватают мои, тело прошибает разрядом тока.
Божечки, я по нему скучаю!
До безумия, до дрожи.
Хочется банально прижаться к груди МОЕГО подлеца и вдохнуть самый лучший на свете запах. Но этого не произойдет, нет. Иначе ниже падать будет уже некуда. И без того бросила себя к ногам Тарасова, куда хуже?
Оттолкнув его, я сжала руку в кулак и бросила ему максимально раздраженный взгляд. Вроде большой мальчик, должен уже сообразить, что и к чему.
– Князева, не понял… избегаешь меня опять?
Глаза свои прекрасные скучающе закатил, словно в наших отношениях это я – главный токсик. Что же, если я так приелась, зачем ходить следом, словно верный пес?
Вот бы врезать ему хорошенько и высказать всю нелицеприятную правду. Но это слишком легкая кара для надменного мажора. Я должна раскатать его в мясо, проехаться по нему трактором. Рано или поздно за свои ошибки приходится платить. Потому что карма, придурок! Надеюсь, бумеранг как следует ударит по нему.
Больше не верю в наш amour. Купидон, запустивший в меня стрелу любви, реально облажался, и по-крупному. Могу лишь пожелать Нику, чтобы он влюбился и его уничтожили. Убили ментально и морально. Сровняли с асфальтом. А я… я научусь дышать. Перешагну пепел ненужного, бесполезного чувства и расправлю свои крылья. Израненные и переломанные им.
– Здравствуйте, чем могу вам помочь? – нарушает мое спокойствие мелодичный женский голос.
Смазливая девушка-администратор откровенно полирует влажным взглядом Ника, стоящего за моей спиной.
Да, это определенно его типаж – наштукатуренная фитоняшка с утиными губами.
И почему парням нравятся такие? В ней же ни грамма естественности. Ресницы с ногтями и те наращенные.
– Ристретто. – Громко делаю заказ, а бариста нехотя отвлекается от созерцания Тарасова.
Ну он же не «Мона Лиза», в конце концов. Хватит пялиться…
Зато кофе она приготовила максимально быстро, что не могло не радовать.
Я забрала стаканчик и поспешила уйти отсюда куда-нибудь очень далеко. Жаль, нет возможности сбежать куда-нибудь в Лапландию, например.
Уместилась за небольшим столиком в холле недалеко от маминой палаты, но Ник и тут настиг.
– Мира, блин! – приземляется рядом со мной. – Думаешь, из-за твоих глупых обидок я носиться за тобой буду? Кончай ломать комедию. Ну забыл я про твою днюху, прости!
Аплодисменты в студию. Снизошел до «прости».
Засунь извинения себе в задницу, Тарасов! В них уже больше не нуждаюсь.
Вслух я этого, конечно, не сказала. Наверное, зря… ибо заслужил.
В реальности я просто подняла на него глаза и коротко попросила:
– Дай спокойно выпить кофе.
– Князева! – зло цедит он сквозь зубы, потянувшись своими клешнями в мою сторону. – Бесишь уже. Что тебе надо?
– Ничего не нужно, Ник. – Я тяжело выдыхаю, отодвигаясь на самый краешек, не дав заключить себя в объятия. – Просто оставь в покое.
– Карамелька, – он все-таки обнимает меня, обхватив сильными руками за талию, прижавшись ко мне всем телом, – давай поговорим спокойно. Ненавижу ругаться с тобой. Хочешь, сходим куда-нибудь?
У меня только одно желание: толкнуть Тарасова как следует,
