Заколоченные Сердца (ЛП) - Стиллинг Рут

— Они потрясающие, и ты им понравишься, — шепчет он мне на ухо, ведя меня по большому вестибюлю в заднюю часть дома.

Это большой угловой дом с верандой по периметру. Дом выкрашен в цвет слоновой кости, с красной дверью и двумя эркерами, в каждом из которых установлены сиденья, — идеальное место, чтобы свернуться калачиком с книгой, как мне кажется. Дом оформлен в классическом стиле, повсюду полы из темного твердого дерева, и когда мы направляемся по коридору на кухню, я бросаю быстрый взгляд налево, а затем направо, в главную гостиную. В задней части есть камин с небесно-голубыми стенами и большой кремовый диван. Я слышу, как работает телевизор, по которому идет хоккейный матч. Столовая слева уже накрыта, стол накрыт как для королевских особ. В животе у меня снова что-то переворачивается. Очевидно, что мама Джона приложила немало усилий.

Войдя на кухню, я поражаюсь, поскольку она занимает всю ширину помещения, а сзади к ней примыкает садовая комната. Задняя стена полностью стеклянная, откуда открывается невероятный вид на огромный задний двор. Ели растут в конце красивого сада, а внизу слева я вижу возвышающийся пруд, а два акра, по моим предположениям, украшены сочетанием камелий, цветущей вишни и рододендронов. Ещё слишком рано для сезона цветения, но я могу сказать, что это место — настоящий рай.

— О, милый, я так рад тебя видеть. Я так по тебе скучал, — Дженни отворачивается от плиты, где она помешивала что-то в кастрюле, и направляется прямиком к сыну, обнимая его и притягивая к себе его крупное тело.

Я бы сказала, что Дженни не выше меня ростом, с темно-каштановыми волосами до плеч, такими же, как у Джона. Когда она поворачивается ко мне лицом, её серые глаза мгновенно теплеют; я понимаю, откуда у её сына такая внешность. Она красивая.

— Ты видела меня только на прошлой неделе, мам, — Джон целует её в щеку, прежде чем тоже повернуться ко мне. — Мам, это…

— Боже мой, Фелисити, так здорово познакомиться с тобой! Ах, ты такая хорошенькая! — её руки взлетают к щекам, когда она осматривает меня сверху донизу. — Джон, ты никогда не говорил, что она такая красивая.

Джон краснеет, и, возможно, я впервые вижу его немного смущенным. Он выглядит мило.

— Как удав. Ага, точно, — он закатывает глаза и засовывает руки в задние карманы джинсов.

— О! — Дженни машет рукой перед собой. — Не обращай внимания.

— Мама, это Фелисити, моя подруга, и Фелисити, это Дженни, моя слегка ненормальная мама, — я не упускаю из виду, как Джон произносит ‘подруга’, но он придерживается соглашения, и я ценю это. В конце концов, мы не что-то большое, и у нас нет другого ярлыка.

— Приятно познакомиться, миссис Морган, — я отвечаю традиционным приветствием и протягиваю ей руку с милой улыбкой.

— Подожди? Что! О-она, т-ты, британка? — у Дженни отвисает челюсть, а Джон ухмыляется. Он явно ей не сказал.

— Прямо из солнечного Блайти5, - говорю я, слегка подчеркивая свой акцент.

— Такая милая! — и с этими словами Дженни заключает меня в самые крепкие объятия в моей жизни. — Я уже люблю её!

— Ради всего святого, — слышу я, как Джон бормочет себе под нос. У меня такое чувство, что Дженни нравится заводить своего сына, и, похоже, у неё это неплохо получается.

— Где папа?

— Он на заднем дворе с Адамом. Они вешают гирлянды, готовясь к праздникам, — Дженни наконец отпускает меня из своих тисков.

— Он дома?

— Да, милый, он вернулся на эти выходные, но останется только на ночь. Кажется, он в хорошем настроении, но его работница службы поддержки, Энджи, сказала мне, что у него была ещё одна трудная неделя, — отвечает Дженни, возвращаясь к плите.

— Хочешь с ними познакомиться? — Джон смотрит на меня и кивает головой в сторону задней двери.

— Да, конечно, позволь мне взять обувь.

Мы выходим через задний двор и пересекаем посыпанную гравием подъездную дорожку, которая тянется вдоль всего дома.

— Это впечатляющее место.

— Да, это идеальное место для них. Несмотря на то, что мы выросли не здесь, здесь мы чувствуем себя как дома больше, чем в предыдущем доме. Как только я его купил, мой отец смог уволиться с работы, поскольку ему больше не нужно было платить ипотеку, и проводит время с мамой и Адамом. Это лучшее, что хоккей когда-либо делал для моей семьи.

Он невероятно щедр. Этот дом — небольшое поместье, которое, без сомнения, стоит очень дорого.

— Он прекрасен. Как ты думаешь, ты будешь жить здесь, когда станешь старше, и твои родители уйдут из жизни? — я не знаю, что заставляет меня задавать этот вопрос, но из-за того, что я так неожиданно потеряла своих родителей, я думаю, что это всегда где-то на задворках моего сознания.

— Нет. Дом записан на имя Адама, — мы огибаем гараж. Адам пытается распутать гирлянду из лампочек, а Джеймс уже на полпути к лестнице.

Положив руку мне на поясницу, Джон делает ещё пару шагов вперед.

— Ладно, вы двое.

Голова Джеймса резко поворачивается, и глаза Адама вспыхивают.

— Сынок, рад тебя видеть.

Затем глаза его отца встречаются с моими. Они темно-каштанового цвета, а его волосы ещё темнее, почти черные, насколько я могу судить из-под его серой бейсболки. Рост Джеймса около шести футов одного дюйма, а Адам — примерно такого же роста. Однако у Адама самые красивые голубые глаза. Впервые я заметила их, просматривая фотографии в доме Джона, но в реальной жизни они ещё более поразительны. Его волосы немного светлее, мышино-каштанового цвета, взъерошенные и густые. Он великолепный мужчина с точеным лицом и сильной челюстью. На самом деле, вся семья Морган красива. Нет никаких сомнений, что у них сильные эстетические гены.

Джон поднимает руку к Адаму, предлагая ему стукнуть кулаком.

— Ладно, братан, рад тебя видеть.

Взгляд Адама перебегает с Джона на меня, а затем снова обратно на Джона. Сначала мне кажется, что он немного ошеломлен моим присутствием, но потом он удивляет меня и улыбается, и, о боже, у него тоже есть ямочки на щеках. Улыбка появляется на лице Адама, когда он в ответ ударяет кулаком и быстро переключает своё внимание на гирлянду.

— Ты, должно быть, Фелисити, — говорит Джеймс, спускаясь по лестнице, вытирая руки, прежде чем протянуть одну мне.

— Да, приятно познакомиться, мистер Морган.

Джеймс замирает и смотрит на Джона.

— Да, она британка. Да, мама тоже была в шоке. И нет, она не живет в замке.

Джеймс откидывает голову назад и смеется.

— Я предполагаю, что вы уже встретились с Дженни.

— Да. Она — обуза.

Джеймс понимающе усмехается.

— Это так, но она никогда не изменится.

— Нужна какая-нибудь помощь?

— Ах, нет, сынок, проведи время со своей девушкой. Мы с Адамом позаботимся об этом, не так ли? — Джеймс оглядывается через плечо на Адама, который присел на корточки возле коробки, и согласно хмыкает. — Еды скоро будет готова, и мы вернемся.

— Хорошо, я отведу Фелисити обратно в дом, но дай мне знать, если вам что-нибудь понадобится.

— Фелисити?

— Да, мистер Морган?

— Пожалуйста, зови нас Джеймс и Дженни, рад с тобой познакомиться. Никогда не думал, что доживу до того дня, когда мой сын приведет домой женщину.

Я слышу, как Адам хихикает из-за спины своего отца, а Джон тихо стонет.

— С вами тоже, м…Джеймс.

ГЛАВА 24

ДЖОН

— Ты увлекаешься хоккеем? — папа спрашивает Фелисити.

Ланч был потрясающим, и мама, к счастью, сделала его легким. Домашняя куриная лапша и французский луковый суп, сыр на гриле и салаты. Будучи потрясающим поваром, она может приготовить всё, что угодно, и сделать это на уровне пяти звезд. Мама научила меня всему, что я умею на кухне, и когда я был моложе, если я не играл с папой в хоккей, я помогал маме готовить.

Пока я бы сказал, что Фелисити хорошо справляется, но я чувствую, как она напряжена. Мне немного неловко заставлять её встречаться с моими родителями в последнюю минуту, но она была чемпионом и улыбалась весь день. Мои родители, особенно мама, могут быть, мягко говоря, невыносимыми, и по мере того, как день тянулся к концу, она совсем не сдерживалась. Если уж на то пошло, она в восторге при мысли о том, что у меня есть девушка. Я могу только надеяться, что Фелисити не испугается, что вполне возможно, и эта мысль пронзает меня до костей.