Цена моей нелюбви. Я тебя верну (СИ) - Вера Шторм
— Могу отвезти тебя к нему.
— Где он? В больнице?
— Да. Но поговорить с ним ты сможешь лишь через пару дней. Пока к нему не пускают. Сначала переезд…
Альп замолкает, потому что звонит мой телефон. Я вся на нервах. Дрожащей рукой достаю мобильный и всматриваюсь в экран, на котором высвечивается имя няни.
По телу пробегает волна плохого предчувствия.
— Да, Азиза. Что-то случилось? С Кааном все в порядке? — говорю на одном дыхании, замечая, как напрягается Альпарслан.
— Я не знаю, Дари. Он не спит. И то и дело плачет. Не пойму, что с ним. Не хотелось тебя беспокоить, но другого выхода у меня не осталось.
Глава 22
После услышанного перед глазами появляется пелена. Я встаю с дивана и хватаюсь за сердце.
— Каан… — произношу с болью, что сразу передается и Альпарслану. Он хмурится, и я тут же отвечаю на его немой вопрос: — Ему плохо. Нужно срочно. Срочно ехать…
Я делаю глубокий вдох, но ничего не помогает. Мне трудно дышать, хотя мы находимся у моря, и воздух тут самый чистый.
Ноги становятся ватными, но я все равно делаю шаг и чуть не падаю. То есть упала бы, если бы не сильные руки Альпарслана, держащие меня за талию. Когда дело касается Каана, я не могу контролировать эмоции. Они рвутся, создавая в голове обрывки мыслей. Успокоиться не получается.
Первым приходит в себя Альп. Впрочем, он никогда не теряет самообладания. Даже в самые трудные и тяжёлые минуты.
Он хватает меня за руку и идет к трапу.
Движемся быстро и молча. Я отчетливо слышу, как неистово бьется мое сердце.
Мы доходим до парковки и останавливаемся.
— Поедем на моей машине, — тоном, не терпящим возражений, произносит Альпарслан, и я впервые не протестую. Потому что попросту боюсь не успеть. Каан ждёт меня. Нуждается во мне прямо сейчас. О гордости подумаю позже.
Альп заводит автомобиль, и мы трогаемся. Очень надеюсь, что доберемся быстро. По дороге я нервно без конца постукиваю пальцами по приборной панели. Альпарслан задумчиво поглядывает на меня и с силой сжимает руль. Видно, тоже волнуется, хотя и молчит. Он всегда предпочитает промолчать, чтобы не нагнетать и не накалять обстановку. Наверное, сейчас это лучшее, что он может сделать. Скажи он в данный момент хоть что-то про состояние Каана, даже если это будет попытка успокоить, я наверняка раскричусь и обвиню его в том, что все это время могла быть рядом с сыном, а не с ним.
Да только кто предполагал, что с малышом что-то случится?
Когда мы заходим в квартиру, я тут же встречаюсь взглядом с растерянными глазами Азизы. Видно сразу, она чуть не сходит с ума от волнения, а значит, дело серьезное. Обычно няня всегда справлялась с Кааном. Да и он вполне себе спокойный ребенок, чтобы плакать без причины.
Черт. Хоть бы самой сейчас не упасть пластом. Все же никакого опыта с серьезными проблемами у меня нет. Да и посоветоваться не с кем.
Няня передаёт мне сына, и я тут же целую его в лоб. Глажу по спинке, начиная молиться, чтобы с ним все было хорошо. Он оглядывается по сторонам. Смотрит то на меня, то на Альпарслана, и потихоньку затихает. Прекращает плакать.
— Рассказывай, — тихо выдаю я, все так же целуя Каана.
— Он все плакал и плакал. Я не могла его успокоить, — с тревогой произносит Азиза. — Никогда ещё такого не было, чтобы он не останавливаясь кричал и…
Я киваю, чувствуя, что дыхание сына становится размеренным.
— Я клянусь, он плакал, — извиняющимся тоном говорит Азиза, видя, что Каан жмется ко мне и вовсе не производит впечатление ребенка, который недавно не мог успокоиться. — Я просто не могла с ним справиться. Если бы было иначе, я бы… — Она сглатывает. — Никогда вас не побеспокоила. Нет смысла в этом, и…
— Успокойся, — выдыхаю я.
Тревога постепенно уходит. Господи, спасибо, что с ним все в порядке. По дороге я уже успела надумать всякое, и каждая новая мысль приводила в ужас.
Каан протирает глазки, словно проверяет: рядом ли я? И, поморгав, снова жмется ко мне.
— Прости, что потревожила, — хмуро выдает Азиза.
— Все нормально. Успокойся. Я все понимаю. Вижу, что он был вне себя. — Я сажусь вкресло, краем глаза глядя на Альпарслана. Он не отрываясь смотрит на нас, явно о чем-то раздумывая.
Азиза, уловив мой взгляд, кивает.
— Я, наверное, тогда пойду? — несмело спрашивает она. — Не буду мешать вам. Поеду к брату. Поговорю с ним. Хочу узнать, как там мама. Завтра созвонимся, хорошо?
В этот момент Каан в моих руках оживает. Сна ни в одном глазу. Он оглядывается на Альпарслана и тянется к нему. Чакырбейли тут же оказывается рядом. Забирает его и садится на диван, как будто так и надо.
Я же, сцепив зубы, иду в коридор, чтобы проводить Азизу. Она выглядит раздавленной. Очевидно, ее тревожит мысль о том, что она не смогла справиться с Кааном и вынужденно прервала нашу встречу с Альпарсланом.
— Я побеспокоила вас, да? У вас наверняка что-то романтическое намечалось…
— Азиза! — Меня одолевает смех. — Нет, конечно. Он — отец моего ребенка и только. У нас могут возникнуть вопросы по воспитанию и дальнейшей судьбе нашего сына, но не более того. Если он заплакал, я бы в любом случае приехала. Это моя обязанность как матери. Не так ли?
— Верно, — чуть улыбнувшись, говорит няня. — Что-то я расклеилась в последнее время. Наверное, болезнь мамы так на меня подействовала.
— Все образуется. — Я обнимаю ее, и она благодарно кивает.
Закрыв за ней дверь, я тут же иду в гостиную и вижу Альпарслана и Каана. Они вместе. На диване разложена кипа игрушек. Понятия не имею, каким образом бывший муж (буду называть его именно так) нашел их. Впрочем, задаваться этим вопросом — последнее, чего мне хочется в самом деле.
Я сажусь в кресло прямо напротив, искоса поглядывая на них и не смея нарушить идиллию. Смотреть на сына и его отца чертовски больно, но я не могу этого не делать.
Самое интересное, что Каан чувствует родную душу и не плачет рядом с Альпом, будто не устраивал недавно концерт Азизе.
— Дарина… — слышу голос Альпа и поднимаю голову.
Наши взгляды перекрещиваются. Мой — сосредоточенный. Его — серьезный. Он явно о чем-то хочет спросить.
— Что-то не так?
Алпарслан кивает.
— Что с твоей няней?
— В смысле?
