Иногда я думаю только о тебе (СИ) - Яна Лоск

Как забавно наблюдать за тем, как человек умирает изнутри. Особенно, если этот человек — ты. Ходишь как живой труп, без эмоций, и лишь изредка улыбаешься, чтоб другие не думали, что у тебя в жизни все плохо. Боже, как это сложно.

Почему так часто мы оставляем на потом самые важные слова и признания? Надеемся, что всегда успеем их сказать. А может, нужно говорить тогда, когда родной человек рядом, а не ждать особого момента. Ведь может случиться так, что потом их просто некому будет говорить.

Я ни с кем не разговаривал. Я замолчал. В школе меня прозвали приведением. А у меня просто было такое состояние, когда просто ни хочу говорить. Я не злюсь. Мне больно. Больно произносить те слова, которые вертятся у меня в голове.

***

Прошел год.

— Александр Борисович, завтра откроем выставку, все идет по графику, — передо мной стояла девушка, двадцати лет. Миловидная блондинка, но не более.

Сколько раз она не пыталась меня соблазнить, мне было это не интересно. В глазах до сих пор была она.

— Завтра на открытие будут важные гости, проследи за всем, — я посмотрел на нее внимательно. — Можешь быть свободна.

Она развернулась и пошла к выходу, потом резко остановилась и спросила:

— Ее портрет не убирать и в этот раз?

— Нет, это ее законное место.

Девушка нахмурилась, но кивнула и вышла. Я встал со своего стула, подошел к окну, поднял жалюзи и посмотрел вниз. Мой кабинет находился на втором этаже и как бы возвышался над основным залом галереи. Внизу проходила активная подготовка к выставке. С завтрашнего дня выставляется известный художник. Моя галерея славится на всю страну, и каждый уважающий себя деятель пытается попасть сюда. А я всегда выдвигаю одно условие. Портрет Александры должен висеть на том месте. Все соглашаются со мной.

На столе зазвонил телефон. Это был Влад:

— Привет, бро. Сегодня годовщина.

— Я помню.

— Едем?

— Да.

— Выходи, я уже у твоей галереи.

— Иду.

Я сбросил вызов. Вышел на улицу и сел в белый внедорожник Влада.

— Ты готов?

— Как всегда.

***

На кладбище было пусто. Холодный, осенний ветер, как и в тот день, обжигал мне легкие. Я подошел к ее могиле, поставил бутылку с виски, которую уже начал по дороге.

— Как ты тут без меня? — я шмыгнул носом. — Тебе не холодно?

Рядом пронеся ветер с кучкой листьев. Спустя минуту, пошел снег.

— Я не могу без тебя, я так устал, — я глубоко вздохнул. — Мне так одиноко.

Я чокнулся бутылкой об могильную плиту, где была ее фотография, на которой она улыбалась, отпил глоток и поставил бутылку ей. Подошел Влад, в руках у него был букет белых роз.

— Привет, Сашулик, — он положил букет аккуратно рядом с бутылкой. — Я скучаю по тебе, систер.

Мы молча постояли, затем развернулись и ушли.

По дороге я поинтересовался:

— Как там твоя подружка?

— Ворчливая, но мне нравится, — улыбнулся сначала он, затем осекся.

— Все нормально.

— Пора бы тебе уже найти девушку.

— Пока не могу.

— Годы идут.

— Давай не начинай.

— Кстати, твой братец время не теряет. Он уже встречается.

— Я даже знать не знаю, что он делает в том городе, — мы подошли к машине и сели в нее. — После того, как посадили его отца, он решил уехать туда и жить один. Мать его отпустила.

— О, ну тут конечно интересно, — его лицо так и расплывалось в ехидной улыбке.

— И с кем же? — вздохнул я.

— Помнишь Крыловых? — я кивнул, Влад продолжил. — Они вернулись, вместе с дочерью. Так вот эта дочь, подруга моей. Юля мне сказала, что Валера учился с ними в школе. И вот, он бегает за ней как собачонка.

— За кем?

— За Крыловой Александрой.

— Он ее искал все это время, вот и нашел.

— Дело к свадьбе идет.

— Мне то что с того.

— Твой отец хотел, чтобы ты на ней женился.

— Это было его желание, один из сыновей исполнит.

— В общем, у них скоро помолвка.

— Поздравляю их.

Глава 22. Живая

Я открыла глаза. В них сразу же ударил белый свет. Все было мутным и размытым. Спустя время я смогла сфокусироваться.

— Саша, ты пришла в себя, Слава Богу! — слышала я мамин голос. — Врача!

Я попыталась что-то сказать, но звук не шел.

Надо мной наклонился мужчина и стал светить фонариком прямо в глаза. Я пыталась зажмуриться, но он держал, не давал закрыть:

— Александра, вы меня слышите? Кивните, если да.

Я слабо кивнула головой.

— Отлично, она приходит в себя.

Я попыталась встать, но ничего не выходило. Мама стояла рядом и плакала. Позже пришел отец:

— Сашенька, я здесь. Все закончилось.

Мне захотелось спать и я закрыла глаза.

Позже, я снова открыла глаза, на этот раз я смогла поднять левую руку. Рядом в кресле дремала мама, папы по близости не было. Я попыталась приподняться, но моя попытка отдалась острой болью в правом плече. Я перестала пытаться. В палату зашла медсестра:

— Александра, вы очнулись?

Я кивнула. Говорить так и не могла, в горле пересохло и болело. Мама, которая дремала, сразу же открыла глаза.

— Сашка, я здесь, — из ее глаз потекли слезы. — Хочешь пить?

Я кивнула. Она налила стакан воды и подала через трубочку. Я попила слабыми глотками. Вода больно стекала по горлу.

— Ты молодец, — улыбнулась мама.

Спустя неделю я смогла слабо сказать:

— Мама.

В течение того времени, которое я провела в больнице, ко мне приезжали девушка и парень. Я смутно помнила, кто они такие.

Когда я окончательно смогла говорить, прошло уже более трех месяцев.

— Дорогая, что ты помнишь им последних событий? — мама внимательно на меня смотрела.

Рядом находились еще врач и отец.

— Помню свой день рождения, перестрелку, помню погоню. Юля, Ваня и был еще кто-то. С кем я ехала. Кто меня спас, — начинала я смутно вспоминать.

— Это был Валера, — подсказала мама.

— Валера, да, точно, — образ Валеры стал складываться у меня в голове. — Он увез меня к себе. Я оставила у него платье и туфли. Дальше не помню. Голова гудит.

— Ничего страшного, воспоминания могут вернуться, а могут и нет. Не перенапрягайте голову. Запахи, звуки, окружение, сами вам помогут вспомнить, — врач посмотрел на меня внимательно. — Хорошо, я могу ее выписывать. У вас сейчас предстоит