Тьма в его сердце - Селина Аллен
Я был в ярости.
– Мне не нужна твоя помощь, – грубо бросил я, вставая с кресла и направляясь к выходу. – Задушевные разговоры можешь вести с кем-нибудь еще, а ко мне с этими вопросами не обращайся.
Я захлопнул дверь, даже не дослушав, что отец сказал напоследок и вернулся в свой кабинет. Я был на взводе, хотелось что-нибудь разбить. Но я знал, что легче не станет.
Сейчас мне не хотелось думать об этих проблемах, отложу их на завтра. Сейчас меня больше интересовало, почему Джоанна все еще не ответила. Нажав на кнопку вызова, я ждал, когда, наконец, смогу услышать звонкий девичий голос.
Глава 14
Джоанна
Я пробежалась взглядом по сообщению. А затем еще раз. Он все-таки написал мне:
Хочу увидеть тебя сегодня.
После нашего свидания прошло больше недели, и все это время, стоило мне закрыть глаза, в голове сразу вспыхивали картинки поцелуя на парковке. Моя кожа все еще покрывалась мурашками, стоило вспомнить его пронзительный взгляд, горячие и страстные поцелуи, большие руки на моем теле.
Воспоминания были такими яркими, словно это произошло не более часа назад. И как только эти картинки, эти ощущения вырывались наружу, я начинала злиться.
Блейк умел очаровывать, он был рожден во грехе и сам являлся его главным олицетворением. Девушки добровольно шли ему в лапы, зная, что останутся поцарапанными, когда он наиграется. Блейк не нравился мне, это было простое влечение. Он хорошо знал, что делает. Знал, как улыбнуться, что сказать и как пользоваться своим телом. Блейк знал, как заставить меня почувствовать то, что я чувствовала сейчас: интерес, влечение, желание.
Мы расстались на парковке отеля и с того момента он не отправил мне ни одного сообщения. Он не давал о себе знать, и я решила, что он нашел другую игрушку, посговорчивее меня.
Так было даже проще, и от этих мыслей мне становилось легче. Сразу было ясно, что надолго Блейк не задержится со мной. Барбара была не права, его запал исчез, и хватило ему лишь одного вечера.
Но Блейк умел удивлять.
И снова я возвращаюсь к сообщению, которое вызвало на моих губах усмешку. Я хотела отказать ему. Уже почти отправила ответ, но вдруг передумала и стерла сообщение, решив ответить позже.
– Лиззи, смотри, здесь нужно немного захватить, – сказала Барбара, указывая на оборки в районе талии. – У заказчицы тоньше талия.
Барбара и ее помощница Лиззи порхали вокруг портновского манекена, исправляя недочеты платья.
В обеденный перерыв я решила заскочить к подруге, чтобы перекусить и поболтать. Но ни того, ни другого не вышло.
Барбара, получив заказ на два вечерних платья, не смогла вырваться из салона. Молодым клиенткам, заказавшим платья, было всего по шестнадцать лет. Двойняшки из очень состоятельной и известной семьи О’Райли. Мероприятие, на которое приглашена знаменитая чета, будет освещаться сразу несколькими изданиями. Поэтому Барбара действительно была взволнована и выглядела немного безумной, создавая платья для сестер О’Райли.
– Нет, Лиззи, еще сильнее, – настаивала она, – нет, давай я сама, – потеснила она помощницу и принялась прикалывать ткань самостоятельно.
Сэндвичи с жареным сыром и белым соусом, а также печеные овощи, приготовленные шеф-поваром ресторана Пьером, давно остыли. Мой живот жалобно заурчал, и я печально вздохнула, осознав, что не дождусь Барбару к обеду.
– Черт, все равно недостаточно, – ругалась подруга, крутясь вокруг манекена в платье.
В который раз я поражена ее талантом. Барбара делала изумительные вещи. Пышная юбка платья из нескольких слоев тюля была светло-голубого цвета, а к подолу переходила в бледно-розовый оттенок. Но настоящей изюминкой платья был бирюзовый лиф, который дополняли прозрачные, словно паутина рукава, того же оттенка. Лиф был расшит стразами разных размеров, которые в свете софитов салона, отражали и рассеивали свет, ослепляя своим сиянием. Это платье предназначалось для первой сестры, и было почти готово.
Второе платье, над которым как раз работала Барбара, было совсем другим, но не менее красивым. Темно-синий лив, также расшитый стразами и пышные гипюровые рукава, такого же цвета. Плечи и ключицы хозяйки этого платья будут открытыми. Несколько слоев тюля уже были приколоты к платью, но мне показалось их мало.
Я встала со своего места и подошла ближе.
– Барбара, ты добавишь еще тюля к юбке?
Она сначала не расслышала меня, но затем обернулась, и устало выдохнув, кивнула.
– Да, обе девочки захотели очень пышные юбки.
– И верх расшитый стразами, – констатировала я, оглядывая темно-синее платье. Сразу становилось ясно, что сестры, несмотря на то, что являлись двойняшками, имели совершенно разный вкус. Первое платье было нежным и легким, как утренний морской бриз, а второе платье было таинственным и глубоким, как темная звездная ночь.
– Стразами? – оскорбленно переспросила Барбара. – Подойди поближе, детка.
Я шагнула к манекену, обхватив себя руками и стараясь даже не дышать на произведение искусства, сотворенное руками подруги, сощурила глаза и принялась разглядывать блестящие камушки.
– Это то, о чем я думаю?
– Именно так, – довольно кивнула Барбара.
– Бриллианты? – ошарашенно покачала головой я. – Одно это платье могло бы прокормить несколько деревень в Либерии! – возмущенно воскликнула я.
– Ну, О’Райли явно не волнуются насчет голодающих Либерии, где бы она не находилась, – скучающе констатировала Барбара, стоя за моей спиной.
– Сумасшествие, – сказала я.
– Все, что пожелает клиент, Джоанна, как ты и учила, – ответила Барбара, проходя мимо меня, и держа в руках иглы.
Я отошла назад и грустно посмотрела на платья сестер. Мне никогда не понять богатых людей. Они раскидываются деньгами направо и налево. Я любила комфорт и понимала, что удобнее жить в просторной квартире на Манхэттене, чем в маленькой комнате, где-нибудь в Бронксе. Но платье расшитое бриллиантами, это было слишком.
– И для какого же события столько усилий?
– Бал Дебютанток.
За моей спиной кто-то громко фыркнул.
– Никогда не понимала этого. У нас все еще, восемнадцатый век? – спросила помощница Барбары – Джулия, с явным отвращением в голосе.
Волосы ее были заколоты так, что издали напоминали потрепанную метелку. На крупных бедрах висел черный пояс с различными кармашками, как я предполагала, для швейных инструментов.
– Таковы традиции. Знать выводит своих драгоценнейших детей в свет, поторговать лицом и посоревноваться в том чье чадо стоит дороже, – скучающе ответила я.
Мой бал дебютанток состоялся, когда мне было шестнадцать лет, и это был единственный раз, когда отец обратил на меня внимание с момента их с матерью развода. А все было ради того, чтобы как племенную кобылу показать меня высшему свету. После, конечно же, он отвел меня обратно в стойло и не вспоминал
